– Он был обречен, – мягко сказал ей Дин. – Чтобы преодолеть встроенный в него приказ самоубийства, нам пришлось блокировать нервную систему вокруг сердца. – Его рука отбрасывала тень на экран, палец мягко опускался на стекло, когда он показывал, где толстые трубки отходили из груди человека к приземистому аппарату. – Этот конфликт вызвал как бы родовую травму. Он хочет умереть, но не может, и поэтому чувствует физиологическую боль.
– Я должна все это видеть?
– Это приказ Матриарши. – Он не смотрел на нее. Его лицо было обращено к экрану, и при смене изображений казалось, будто лицо постоянно меняет цвет. – Важно то, что ты понимаешь, что тебя хотели убить.
– Почему?
– На этот вопрос, моя госпожа, отвечать должен не я. – Он отступил, когда сцена на экране уменьшилась и стала видна исследовательская лаборатория в дворце. – Я предсказывал, что вероятность такого покушения составляла 82%. Охрана следила должным образом, как я советовал, и этого человека задержали. Рассказанная им история была очевидной ложью. Зная, чего от него следует ждать, охрана предотвратила его самоубийство. Перед допросом были приняты меры предосторожности. Он признал, что именно ты была целью покушения.
– Я не верю в это! – Сина была шокирована зрелищем и тем, что происходило за кулисами внешне благопристойной и невинной власти. – Это какая-то шутка?
– С какой стати, моя госпожа? – Он подождал ее ответа и, когда она не ответила, дотронулся до кнопки управления. На экране все увеличилось. Хорошо было видно лицо в страданиях, страшный безгубый рот. Но теперь он что-то говорил. Было слышно ужасное дыхание. Он говорил чье-то имя. Ее имя.
– Достаточно!
Лицо уменьшилось. Звук пропал, экран погас. Занавеска поднялась, и в комнату влился поток света. Дин отвернулся от окна.
– Оказалось невозможным узнать имя нанимателя, и очень сомнительно, что он когда-либо знал его. Существует масса способов организовать все это так, чтобы самому остаться в тени. Но я бы предложил предпринять шаги, чтобы те, кто предположительно ответственны за это, узнали о своей неудаче и о нашем знании об их причастности.
– Но вы посадили его на кол!
– О, да, моя госпожа!
Она содрогнулась, вспомнив лицо в муках, обращенное к небу, уродливые пятна на полированном стекле, напрасное дерганье его пальцев, движение ступней, а крики – ей не легко будет забыть эти крики.
Но она больше не винила Матриаршу.
Эта комната угнетала ее, так как все в ней слишком напоминало о страданиях того человека. Эта была холодная пустая комната, используемая как зал ожидания для охраны. Сейчас в ней никого не было, кроме них с кибером. Импульсивно она пошла по полу мимо драпировок, мимо мерцающих нитей кристалла, по ковру, к узкой двери, открывающейся в наружный мир. Она надавила, и панель отъехала в сторону, впуская внутрь тропическую жару. Она чувствовала лучи солнца на своем лице и смотрела на туда, где тяжелые волны океана набегали на берег. Какие-то люди в грубой неуклюжей лодке боролись с волнами.
Послышался шорох занавески, и Дин подошел к ней. Она показала на людей, таких маленьких на расстоянии.
– Что они делают?
– Ищут еду, моя госпожа.
Она кивнула. Ее не интересовали чужие проблемы. Ее все еще занимали мысли об опасности и смерти. Кто-то пытался убить ее, и это не наводило на приятные мысли.
– Почему мы здесь? – Она показала на мир вокруг. – Зачем это неожиданное путешествие с Кунда, замена кораблей, этот чартер?
– Мы посчитали, что вы в серьезной опасности, моя госпожа. Двигатели нашего корабля оказались ненадежными.
– Саботаж?
– Возможно.
Она почувствовала, как мурашки побежали по спине. У знатных есть богатство, власть, и их влияние может распространяться далеко. Кто может чувствовать себя в безопасности в этой борьбе за наследство? Она нетерпеливо покачала головой.
– Но все же, почему мы здесь? Что Матриарша надеялась найти здесь?
– Возможно, ответ, моя госпожа. – Он помедлил, посмотрел на нее, постигая ее красоту, как математик узнает красоту абстрактного уравнения. В ней же наука и искусство объединились, чтобы получилось что-то исключительное. – Ты знаешь Гат?
– Я слышала о нем. Это планета, на которой можно услышать музыку высших миров. – Она рассмеялась, ее смех был заразительным. – Разве мы приехали сюда слушать музыку? Если так, то мы напрасно тратим время. На Кунде существуют более приятные мотивы.
– Мы пока не в том месте, моя госпожа, и еще не в то время. Надо дождаться бури.
– И?
– Перед бурей мы пойдем на север, к тому месту, где берег загибается на восток. Там холодно и темно. Там находится ночное полушарие. Там стоит огромный барьер. Горная гряда, обтесанная и расщепленная бесконечными ветрами, осевшая под влиянием неумолимого времени. Тяжелые камни остаются, а мягкие уносит ветер. Глубоко в скале находятся массы кристаллов, которые откликаются колебаниями в широком диапазоне частот на внешнее давление и вибрации. Фактически эта горная гряда представляет собой самую
