Расплата. Цена дружбы

оставалось. Миле это напомнило заевшую на самом паскудном аккорде пластинку.

– Я хочу видеть банковскую распечатку всех ваших платежей. Ты меня хорошо понимаешь? Чтобы я могла воочию убедиться, что деньги отправлены, как ты говоришь. А так это пустые слова. Мне нужны документы. И чем скорее, Павел, тем лучше. Пока я не заподозрила, что ты, дружок, мухлюешь.

– Что вы, Мила Сергеевна?! За такие номера в нашем деле голову снимают!

– До-ку-мен-ты! – по слогам повторила она.

– Мила Сергеевна?! – взмолился Павел. – Да кто же мне такую информацию даст?! Это же не обыкновенная фирма. Она же не по благотворительной части! Да я ж в этой системе Винтик со Шпунтиком! МИСТЕР НИКТО, разве не ясно?!

«А вот съезжать некрасиво!» — подумала Мила. – Мне, Паша, безразлично, кто ты там. Суть в том, что ты есть. Понимаешь?! Есть!

– Я сейчас перезвоню, – выдохнул Паша, и повесил трубку. Мила заметалась по квартире, будто раненая пантера, угодившая в ловко замаскированную западню. Все ее существо алкало немедленных и самых решительных действий, но, в создавшейся ситуации, от нее пока мало что зависело. Именно бессилие привело Милу в состояние белого каления. Через полчаса Паша только подлил бензина в костер, сообщив, что ее денег нет не только на арестованном счету, но и среди подготовленных к выдаче сумм.

– Это совершенно точно, Мила Сергеевна. Я сам решил перестраховаться. Ну, знаете, мало ли что. Знакомые системщики через компьютерную сеть негласно проверили. Счет закрыт, но он пустой. С нашей стороны без обмана.

– Где тогда мои деньги?! – страшным голосом сказала Мила. Паша подумал, что именно таким, пожалуй, выносятся смертные приговоры. – Среди наличных нет. Среди отправленных нет, на арестованном счету нет. Нигде нет… однако, где-то они есть. Ведь так?

– Ради Бога, все обойдется. – Паше очень хотелось в это верить. – Я, кому надо, доложил. Сейчас, из-за СБУ, такая неразбериха у НИХ, что может, где-то кто-то что-то напутал. Но, вы не волнуйтесь. Люди ВАШИМ вопросом занимаются.

– Твоим вопросом! – это было существенное уточнение. – Не моим! Твоим. И не у НИХ, слышишь?! У ВАС напутали.

– Пожалуйста, не цепляйтесь к словам. Сейчас все немного на взводе… Не стоит за язык ловить.

– Ты видать, позабыл, кто за мной стоит?

– Список поберегите для СБУ, – огрызнулся Павел. Его все это тоже достало.

– Ты, очевидно, меня плохо понимаешь! – Мила потеряла терпение. – За мною стоят люди из УБЭП. Это их деньги. Если я только имя твое назову, тебя ломтями настругают!

– Да причем тут я?! – взвыл Павел, представляя себя между молотом и наковальней. – Все претензии к СБУ. Я что, из управления по борьбе с коррупцией?! Я, по-вашему, председатель СБУ?!

– В том-то и дело, что нет! – зарычала Мила. – В том-то и дело, Павел! Если денег не будет, я тебя прикрывать не стану. Сдам, к чертовой матери! Хочешь быть крайним, милый? Будешь, даже не сомневайся!

– Мила Сергеевна!? – Павел едва не плакал. – Я думаю, заминка из-за наших банков. Тот придержал, тот время протянул. Это же их хлеб. Давайте хотя бы час выждем. Мы же не первый год…

Опустив трубку на рычаг, Мила, немного подумав, позвонила полковнику Украинскому. «Барбекю сожрал, и переварил, должно быть. Самое время потрудиться». Впрочем, она не тешила себя особыми надеждами, по опыту зная, что, когда пахнет жареным, доблестные «рыцари плаща и кинжала» чаще разбегаются кто куда, как зайцы, нежели падают грудью на амбразуру. «На амбразуру они вообще никогда не падают, а если, вдруг, порой и случается, то со словами ПРОКЛЯТЫЙ ГОЛОЛЕД». Ухмыльнувшись этому старому анекдоту, Мила принялась отсчитывать гудки. После седьмого звонка на даче Украинских сработал автоответчик, и сообщив голоском Светланы, что хозяева отправились на прогулку. Памятуя о том, что краткость и сдержанность делают честь при любых обстоятельствах, Мила постаралась быть лаконичной. Хоть ее и подмывало озвучить ставшую крылатой фразу Миронова из «Бриллиантовой руки»: «Лелик, все пропало! гипс снимают! я убью их! убью…»

– Сергей Михайлович, просьба как можно быстрее со мной связаться. По поводу известного вам счета. Срочно нужна помощь.

* * *

Пока автоответчик со свойственным машинам безразличием отрабатывал заложенные конструкторами функции, полковник Украинский бродил по берегу. Десна вполне избавилась ото льда, только кое-где, под обрывами, снегу удалось зацепиться за буреломы. От Десны исходил дурманящий запах свежести, а прибрежные кусты усыпали котики. Как и предполагала Светлана. Именно она выступила инициатором прогулки. Открытая местность позволяла разглядеть сквозь повисший над заливными лугами туман смутные очертания Троещины. Куда более далекие холмы Старого города прятались в дымке на горизонте, но Украинский чувствовал их присутствие. «Хорошо, хоть мобильный телефон в кабинете оставил. Хватит с меня на сегодня».

«Ну могу я хотя бы денек отдохнуть?»

Если для Милы Сергеевны время тянулось, как липучка со стройки, которую она в детстве даже пыталась жевать, воображая, что это «Дональды»,[52] то Украинский позабыл о часах, будто вывалившись из временного континуума. Света с Игорем нырнули в прибрежные кусты, дочка без умолку щебетала. Полковник остался на пригорке, задранном высоко над водой. Закурил, посматривая вдаль и представляя себя столпом мироздания, вокруг которого оборачивается вселенная, или, на худой конец, опорой линии электропередач.

Потом Украинскому надоело, и он спустился, к детям и реке. Его лицо сохраняло загадочное выражение. Внутри же он старался вообще ни о чем не думать.

«Ни о чем не думать – чудесное занятие. – Открытие посетило его недавно.– Это благо, редко доступное людям с мозгами, которое, в то же время, не в состоянии по достоинству оценить целая куч сограждан». Почти незаметный прибой лениво слизывал песчинки, тяжелые ботинки оставляли глубокие следы у кромки воды. В голове зазвучал голос Кутикова, которому Сергей Михайлович когда-то давно симпатизировал: «Спускаясь к Великой реке, мы все оставляем следы на песке…» Еле шевеля губами, Украинский принялся подпевать Кутикову.