невезучего римского легионера из подвергнутой децимации[7] когорты, после того, как на нем остановился счет.
– Но-но-но! – начал Протасов, – Я тут ни при чем, блин!
– Да ну?! – Атасов широко улыбнулся, но в улыбке не было и тени веселья. – У меня, Протасов, после посещения СИЗО, судя, типа, по обрывкам фраз, которыми перебрасывались менты, когда играли мной в футбол, сложилось противоположное впечатление. Мне стало казаться, что полковник Украинский хотел видеть именно тебя, Протасов. Чтобы тебе уши отрезать, а заодно, типа, и яйца. Что-то там такое произошло, у тебя с полковником, переехали какую-то женщину, при этом исчезла целая куча денег. Гребаный полковник, поверь, взбешен, – говоря это, Атасов посматривал то на Протасова, то на Андрея. Лица обоих залила краска. Так и должно было быть.
– Меня подставили! – заорал Протасов, вскакивая и опрокидывая табурет.
– Верно, что так, – согласился Атасов. – Вопрос, кто, верно? – теперь он в упор смотрел на Бандуру.
– Точно! Чтоб, блин, обломать рога!
– Точно, – подхватил Атасов с фальшивым энтузиазмом. – Именно, обломать. Но, перед тем как везти подставившего тебя недоноска в лес нехило было бы узнать, Протасов, чем ты сам занимался с той бабой, которая водилась с продажным полковником до того, как ее кто-то переехал.
– Ничем я, конкретно, не занимался! – заорал Протасов, но потом сбавил обороты. – Так, дело одно забадяжили…
– Какое дело? – вкрадчиво спросил Андрей, подсаживаясь к Валерию с другой стороны.
– А… – Валерий отмахнулся, потупившись.
– Это, типа, не ответ, – сухо заметил Атасов. Валерий тяжело вздохнул:
– Банк раскрутили, на невозвратный кредит, – сообщил Протасов неохотно.
– Какой банк? Не Поришайло ли, типа, часом?
– Что я, Атасов, по-твоему, совсем дурак?! Я в лес не хочу. Государственный. Минское отделение Сдербанка. У меня там, что б ты знал, надежный конец…
– Был, – подсказал Армеец. Протасов вспыхнул, собираясь возразить, но слова застряли в горле и остались невысказанными. – Похоже на то, – в конце концов, выдавил из себя Валерий. – Был.
– И на кого повесили твой кредит? – холодно осведомился Атасов, у которого был определенный опыт по части афер такого сорта.
– Да, там… – отмахнулся Протасов, поникая, как проколотый резиновый шар, – нашли, короче, одного козла…
– Какого козла? – продолжал Атасов, обменявшись с Андреем многозначительными взглядами. – Может, назовешь фамилию, адрес и телефон бедолаги?
– Я ведь не просто так спрашиваю, из любопытства, типа, – добавил Атасов. – Ты кредит пропихнул, потом кто-то твою приятельницу-мусоршу, подружку Сереги Украинского слил, в канализацию, и все ваши денежки тю-тю. Может, твой барыга не такой лох, как тебе показалось, а, типа? Может, он тебя и опрокинул? Может, если с ним потолковать по душам…
– Не выйдет, – сказал Протасов, решив сразу обрубить пути, которые рисковали привести устроенное Атасовым импровизированное расследование к Бонасюку, а за ним – к Кристине. – Грохнули его. Вчера. Наглухо.
– Кто грохнул?
– А х… его знает, кто?! Менты, или еще кто. Замочили и точка!
– Тоже, типа, машиной задавили?
– Нет, – отрезал Протасов, пристально изучая носки теплых войлочных тапок, которые выдал ему Армеец. – В парадняке вальнули. Водопроводной трубой по балде. Трявк, и готово.
– Ого! – приподнял брови Атасов, сообразив, что Валерий не намерен говорить правду. – А Бонасюк Василий Васильевич в твоем предприятии не участвовал?
Протасов, на мгновение вскинув голову, уронил ее так быстро, словно она была отлита из чугуна.
– С чего ты взял, Атасов, что я стану работать с Толстым?! Какого хрена ты вообще приплел сюда долбанного старого пердуна?! Да я его, если хочешь знать, вообще не видел с тех пор, блин, как мы в баньке перестали париться!
– Ты в этом уверен, типа?
– На все сто, – набычился Валерий.
– И нигде не встречал его, в последнее время?
– Да что ты ко мне приклепался, Атасов?! Не видел я гребаного жирного урода, пока эти два болвана не привезли его в Пустошь, а Бандура там задавил. Джипом Олега Петровича. – Вспомнив о джипе, Протасов сподобился на кривую улыбочку.
– Какие двое?
– Планшет с Вовчиком.
Волына закашлялся, теперь особенно остро ощутив, как одиноко ему стало без Планшетова. Пока Вовка собирался с мыслями, Валерий, осененный неожиданной мыслью, перешел в наступление:
– Кстати, блин, – зарычал он, вращая красными, как у быка глазами, – а откуда, рогомет ты недобитый, вы с этим дефективным придурком Планшетом приволокли долбанного старого клоуна?! Где он вообще взялся?!
