Месть. Все включено

что, мне тебя, на Окружной дороге поставить, как, гм, понимаешь, девицу? А кому ты на хер нужен?

– Артем Павлович, ну, пожалуйста!

На столе олигарха ожил селектор.

– Артем Павлович? Прибыл Сергей Михайлович, – безучастным голосом автомата сообщила секретарша.

– Пускай, гм, зайдет.

– Артем Павлович! – взмолился Бандура. – Все, что только скажете!

Поришайло вскинул брови.

– Да зачем ты мне, гм, спрашивается?

– Зачем угодно! – затараторил Андрей. – Я же летом добыл бриллианты… Я, только скажите…

– Я, я… – передразнил Поришайло, делая Андрею знак замолчать. Наморщил лоб, будто подыскивая требуемую мысль, а затем неожиданно повернулся к селектору:

– Оксана?

– Да, Артем Павлович?

– Скажи полковнику, чтобы обождал.

* * *

Когда, через сорок минут, Андрей на негнущихся ногах покинул кабинет Поришайло, полковник Украинский, в приемной, устал ждать. Они столкнулись нос к носу, впервые после памятной встречи в Гробарях. Бандура почти не помнил лица полковника. Сергей Михайлович в мельчайших деталях изучил лицо молодого человека по фотографиям.

Сергей Михайлович смерил Андрея взглядом, полным холодной ненависти. Бандура посторонился, решив, что на сегодня лимит неприятностей исчерпан. Украинский как будто собирался что-то сказать, но в дверь кабинета приоткрылась, Артем Павлович выглянул в приемную.

– А, Сергей Михайлович, – протянул олигарх, – давай, гм, заходи.

Украинский, не сводя глаз с Андрея, последовал приглашению.

– Бандура, гм, – продолжал Артем Павлович, пожимая протянутую полковником руку, – ты еще здесь?

– Тут, Артем Павлович.

– У тебя отец, гм, если мне память не изменяет, с Правиловым в Афганистане служил?

– Да, Артем Павлович.

– Ныне в ПГТ Дубечки проживает? В Винницкой области? Улица Советская, гм? Пасека у него, кажется?

– Вы прекрасно осведомлены, Артем Павлович, – глухо ответил Андрей.

– Ну, вот и хорошо, гм. – Поришайло потер руки. – Это я так, память проверяю. Увидишь отца, привет передавай. От Правилова.

– Обязательно передам, – пообещал Андрей.

– Не годится афганскому герою, гм, в земле ковыряться. Правильно я говорю, Сергей Михайлович?

Украинский скупо кивнул.

– Как дело сделаешь, вернемся с тобой, к этому вопросу. А пока – ступай, гм.

Поришайло и Украинский прошли в кабинет.

* * *

– Все сделал? – спросил олигарх, когда они остались наедине.

– Так точно, – отвечал полковник.

– Без шума вышло?

– Попробовали бы только пошуметь… – полковник разочарованно вздохнул. В задержании пассажиров «Линкольна», доставившего Бандуру в банк, участвовали три группы захвата. Те же, кстати, что упустили бандитов утром, в дачном поселке «Сварщик», у устья Десны. «Стоило, спрашивается, копья ломать, – думал Украинский, – черт бы побрал Артема Палыча. Семь, б-дь пятниц на неделе». Правда, если расставленные утром силки были стопроцентной инициативой полковника, охотившегося за исчезнувшими на Братской деньгами, то вечером ему пришлось выполнять приказ олигарха. Поришайло распорядился взять рэкетиров, Сергей Михайлович взял под козырек. Все прошло на удивление гладко. Проходимцы и охнуть не успели, как очутились в «воронке». Почти никто никого не бил, разве что так, для проформы, врезали, самую малость, по мозгам.

– Куда доставил? К себе?

– Так точно.

– Всех взял?

– Атасова, Протасова и Арамейца, – перечислил Украинский.

– Г-гм, – причмокнул губами Поришайло. – Все те же три отморозка? Ну, пускай посидят. – Поришайло прошел к секретеру, извлек графин с коньяком, не спрашивая, плеснул в два стакана.

– По Миле Сергеевне у тебя что?

– Как в воду канула, – развел руками Украинский. – Но мы ищем, Артем Павлович.