– Надо так надо. – Вардюк издал вздох, от которого загрустил бы и камень. – Давайте точный адрес.
Мила вопросительно посмотрела на Бонифацкого. Тот стоял, прижимая к уху параллельную трубку. Справа от Боника сидел Витряков. Леня курил одну сигарету за другой, выпуская дым в потолок и исподлобья поглядывая на Милу. Бонифацкий и Леня обменялись взглядами. Последний утвердительно кивнул:
– Пускай едут. Встретим.
– База отдыха «Камень Шаляпина». Знаете такую? Двенадцатый километр по трассе на Алушту.
– Знаю, – после заминки сказал капитан. Миле показалось, что он слегка удивлен.
– Далеко вам ехать?
– Не особенно, – протянул милиционер. В полчаса управимся. Ну, минут сорок, самое большее.
– Я в крайнем у моря бунгало. Номер…
– Восемнадцать, – одними губами подсказал Бонифацкий.
– Восемнадцатый номер, – уточнила Мила.
– А как я на базу попаду? – спросил Вардюк.
– Ворота открыты. Я буду ждать в домике. И, поторопитесь, Коля. Чтобы нам к самолету не опоздать.
– Не опоздаем, – заверил капитан Вардюк.
– Тогда у меня все. – Мила положила трубку.
– Улет, – пробормотал Боник, – Так просто…
– Не кажи гоп, Вацик – Витряков встал. – Лады. Надо подготовить комитет по встрече.
Мила содрогнулась в душе. Но ей не оставалось ничего другого, как ждать развязки и надеяться на счастливый случай, который подарит возможность улизнуть.
Капитан Вардюк и лейтенант Любчик отправились на охоту спозаранку. Такая уж у них была работа, – выходить на большую дорогу с петухами. Это, если ночные дежурства не в счет.
– Кто рано встает, тому Бог дает, – любил долдонить Любчик. Смысл этой старой как мир фразы он понимал по-своему. В том и состоит долговечность афоризмов, они универсальны и широко трактуются. Под каким хочешь углом зрения смотришь, и видишь, что больше нравится. Как младший по званию, Любчик каждое утро заезжал за Вардюком. Они наглатывались непроглядно черного кофе в четырехметровой конуре, которую Вардюк называл кухней. Остальная часть двухкомнатной хрущевки, где, кроме Вардюка, проживали его жена, дети и теща, в это время суток еще спала. Вардюк спросонья хмурился, курил натощак, и постоянно теребил подтяжки, без которых мышиные милицейские галифе наверняка сползли бы с его тощей задницы. Для Любчика не являлись секретом демоны, пожиравшие напарника почище гельминтов. Вардюк, с завидным упорством поднимавший квартирный вопрос перед начальством, в очередной раз остался с носом. Очередь на жилье, продвигавшаяся черепашьими шагами, можно было растянуть от горисполкома до Турции. В ней все время появлялись какие-то льготники, которых бы Вардюк с удовольствием застрелил. Если бы не опасался тюрьмы.
Отчаявшись ждать милости от родного ведомства, Вардюк решил, что взять их самостоятельно – его прямая задача. Спасение утопающих – дело самих утопающих. Любчик полностью разделял это мнение.
Накачавшись кофе, приятели выбирали точку на трассе, прятали машину в кусты, а сами, наподобие каких-нибудь коммандос из фильмов с участием Шварценеггера, принимались терпеливо выжидать жертву. Как только такая случалась, Любчик махал жезлом, а затем препровождал нарушителя к машине, где ждал своего часа Вардюк. Пока Вардюк обрабатывал клиента, Любчик выпасал следующего. Схема была простой, но работала, как хорошо отлаженный механизм. Излишки выколоченных из водителей средств Вардюк с Любчиком исправно сдавали вышестоящему милицейскому начальству и пребывали на отличном счету.
– Ну, что? – спросил Любчик, и утер пот со лба. Солнце, стоя в зените, припекало. – Сколько накосили?
– Не густо, – вздохнул Вардюк из салона, который уже нагрелся, как духовка. С утра им пришлось четырежды переезжать с места на место. Чертовы водители предупреждали друг друга, моргая фарами. Стоило только раз высунуть нос из кустов, и все, никакого клева. В конце концов, напарники свернули в узкую дорогу, ведущую к пансионату механизированной колонны, выкупленному за гроши каким-то нуворишем. Дорога была перспективной в том плане, что на въезде висел кирпич. А, поскольку была суббота, существовала вероятность поживиться за счет компаний, которых хлебом не корми, дай на море выбраться.
– День коту под хвост, – проворчал Любчик, сверяясь с часами. – Еще за этим клоуном в Симферополь переться. По жаре, блядь.
– Сколько там натикало? – осведомился Вардюк.
– Одиннадцать разделить на тридцать.
– Давай в салон. Кассу подобьем. И будем сворачиваться. Пока до того гребаного аэропорта дотилипаем, уже и самолет сядет. – Вардюку, получившему приказ лично от Украинского, совсем не улыбалось схлопотать нагоняй.
Утренний «банк» не дотягивал до нормы, лучше, чем ничего, однако хуже, чем обычно.
– М-да, суббота, б-дь, называется, – вздохнул Любчик.
– Может, еще постоим?
– Как знаешь, Коля. Тебе потом перед Михалычем отдуваться.
Вардюк хлопнул ладонью по торпеде.
