бизнесменов-оппозиционеров, выигравший последние парламентские выборы, но не приехавший на первое заседание парламента, а оставшийся в Оше.
Главное сражение за Бишкек начинается сегодня. С 12 часов оппозиция одновременно организует сразу пять митингов в разных местах. На каждом планируется собрать по 5 тыс. человек или даже больше, потом все они пойдут к зданию президентской администрации. Вчерашний митинг возле памятника Уркые Салиевой был только подготовительным.
Как рассказывает мне один из лидеров оппозиции, Мелис Эшимканов, часть милиции уже сегодня перейдет на сторону восставших. В частности, замглавы МВД Суранчиев пообещал оппозиции, что вне зависимости от того, уволят ли его до вечера или нет, он примет участие в антиправительственных пикетах и поведет за собой своих людей.
Мелис Эшимканов, как и все лидеры оппозиции, боится провокаций. Он рассказывает, что в том округе, где он баллотировался, его помощники обнаружили три грузовика с булыжниками. По его мнению, власти заготовили их для того, чтобы во время сегодняшних протестов вывести на улицы свои контрмитинги, вооружить их камнями и тем самым спровоцировать насилие.
— До самого начала протестов мои люди будут уламывать водителей этих грузовиков, уговаривать их не слушаться властей и уехать, — говорит оппозиционер.
Еще он уверен, что массовых проправительственных митингов сегодня собрать не удастся. Два дня назад на площади Ала-Тоо власти собрали 10 тыс. студентов и бюджетников.
Зато на помощь жителям Бишкека, говорят, уже приехали активисты с юга. По словам Баямана Эркинбаева, в Бишкеке сейчас около 5 тыс. только из Оша и Джалал-Абада.
— Акаева уже перестали поддерживать те люди, на которых он совсем недавно опирался, — некиргизское население, прежде всего русские. Теперь они тоже ненавидят его, русскоязычное население Киргизии на нашей стороне, — уверяет Мелис Эшимканов. — Мне даже жаль Акаева. Он начинал очень неплохо, и лично я до самого последнего момента был в конструктивной оппозиции к нему. Три года назад я уговорил его пойти на уступки, мы разговаривали с ним в Вашингтоне в присутствии Джорджа Буша. И я предлагал ему провести реформы, которые могли бы спасти его и страну, отпустить политзаключенного Феликса Кулова, обуздать свое окружение и номенклатуру. Но он не послушал. Он кинул нас — и стал заложником своей семьи, своей жены, которая на самом деле держит в своих руках всю власть в стране. Может показаться, что это мы, оппозиционеры, делаем эту революцию. Но на самом деле все это не так. Это сам Акаев сделал эту революцию. Только его вина в том, что происходит, и если он сейчас не одумается, его точно ждет судьба Чаушеску.
«Коммерсантъ», 24.03.2005
Погромоотвод
25 марта 2005 года
Вчера в Киргизии произошла совсем не бархатная революция. Президент Аскар Акаев бежал. Есть жертвы. Мне довелось стать сидетелем всех этапов революции — от наркологической клиники до Белого дома.
Утро в больнице
Революция началась с небольшого курьеза, случившегося несколько месяцев назад. Клиника доктора Назаралиева, лечащая от наркомании и алкоголизма, разместила по всему городу рекламные щиты с надписью «Папочка, не пей!». Они провисели ровно день. В администрации президента увидели в них намек на Аскара Акаева, и рекламу приказали снять. Доктор Назаралиев обиделся. И вчера приютил у себя в медицинском центре оппозиционный митинг, который и перерос в революцию.
В девять утра перед больницей уже около тысячи человек с плакатами «Акаева в отставку» и «Доктор, мы с тобой!». С козырька парадного подъезда выступают лидеры оппозиции. Вдруг на улице прямо перед толпой появляется новый министр внутренних дел Кенешбек Душебаев. Его только вчера назначили, но он уже прославился тем, что разогнал митинг и, как утверждают оппозиционеры, приказал раздать милиции табельное оружие. Министр улыбается:
— Если ваш митинг будет мирным, мы вас пальцем не тронем. Я от вас не прячусь, пришел посмотреть, о чем вы здесь говорите. Милиция с народом. Мы не сделаем вам ничего плохого, если вы не будете нарушать порядок.
Митингующие в восторге.
— Молодец! — кричат аксакалы и жмут ему руку.
На министра напирают журналисты.
— В каком случае вы примените спецсредства? — спрашивает журналист ТВЦ Вера Кузьмина.
Министр отворачивается. Журналисты преследуют его. Минут через десять погони он все-таки отвечает:
— Ну, вы сами можете почитать закон о правоохранительных органах. Там написано, что в случае массовых беспорядков мы можем применить газ, резиновые пули и дубинки. Но я надеюсь, что до этого не дойдет.
После этого интерес журналистов к министру сразу спадает. И мы с ним остаемся вдвоем.
— Оппозиция утверждает, что в городе находится несколько грузовиков с камнями и провокаторами, которые будут понуждать милицию применить силу против митингующих. Вы знаете об этом? — спрашиваю я.
— Я об этом ничего не слышал, но постараемся этого не допустить. Если митинг будет мирным, я думаю, мы вместе справимся с провокацией.
— Правда то, что некоторые высокопоставленные сотрудники МВД перешли на сторону оппозиции?
— Да о чем вы говорите, какие стороны? Никто не переходит ни на какие стороны. Видите, я же специально сюда пришел посмотреть, о чем здесь говорят, какие здесь лозунги. Я сам с народом и хочу показать, что вся милиция с народом.
— А почему вчера разогнали митинг на Советской улице?
— Он не был санкционирован городскими властями. Но все равно всех, кого мы вчера задержали, мы отпустили.
— А сегодняшний митинг санкционированный?
— Нет, но я сюда пришел, посмотрел на него и думаю, что если он будет мирным, то мы ничего не будем предпринимать.
— А если вам отдадут приказ стрелять, как вы поступите?
— Кто мне может отдать такой приказ?
— Президент.
— Нет, он не может мне такого приказывать. Милиции приказываю только я, и я такого приказа не отдам.
— А что вы можете сказать о событиях в Джалал-Абаде, других городах, которые контролирует оппозиция?
— Законной является только та власть, которая избрана на выборах, а не та, которая захватывает госучреждения.
— Хорошо, но вы будете с ними бороться, попытаетесь взять мятежные области под свой контроль?
Министр резко разворачивается и уходит. Его как раз позвали на трибуну — выступать перед народом.
Я тоже иду внутрь клиники, поднимаюсь на третий этаж поговорить с ее хозяином Женишбеком
