денежки? — В его голосе слышался сарказм.
Почему Себастиан считает, что его воспитательное учреждение за годы работы не приобрело доброй репутации в городе? — изумилась Фелисити. Почему он недооценивает значимость своего труда?
Ей стало обидно за центр и его директора.
— Конечно. Почему бы нет! — воскликнула она. — Наш центр помог сотням подростков встать на правильный путь, уберег их от беды. Мы приносим огромную пользу городу, обществу, государству. Центр преобразил и твою жизнь, Себастиан.
— Да, — с горечью промолвил он, — однако журналисты не спешат брать у меня интервью и писать хвалебные статьи о нашей работе с подростками.
— А зря. Они могли бы написать о тебе замечательный очерк. Ты родился здесь, на окраине города, в неблагополучном районе, и вполне мог сбиться с пути. Но центр помог тебе стать человеком. Ты многого добился в жизни, получил хорошее образование, работал адвокатом.
— А потом бросил престижную работу в юридической фирме и вернулся сюда, чтобы биться головой о стену, — с усмешкой добавил Себастиан.
— Ты сделал это из сострадания к людям! — горячо сказала Фелисити.
Себастиану нечего было возразить ей. Он вспомнил злые упреки своей бывшей жены и поразился тому, как по-разному Дебора и Фелисити смотрят на мир.
— Я знаю, ты стремишься к тому, чтобы последнее слово всегда оставалось за тобой, — промолвил Себастиан.
— Да, когда я права.
— А кто решает, права ты или нет?
— Я сама. — Фелисити подумала и добавила: — И Господь Бог.
Тяжело вздохнув, Себастиан покачал головой. У него не было сил продолжать этот бессмысленный разговор. Он решил, что позвонит ей сегодня вечером, когда переведет дух и немного отдохнет. Сегодня у него был тяжелый день. Себастиан сложил документы в папку и убрал ее в ящик стола.
— Значит, теперь ты призываешь на помощь Господа Бога, — устало промолвил он.
— Я каждый вечер, перед тем как лечь спать, призываю Его.
— И Он тебе отвечает или ты запугала Его своими вопросами и замечаниями так же, как и меня?
— Неужели я действительно запугала тебя? — насмешливо спросила Фелисити.
Себастиан бросил на нее сердитый взгляд.
— Пока нет, но ты пытаешься это сделать.
— Ничего подобного, — возразила Фелисити. — Просто я люблю побеждать всегда и во всем. И мне не нравится, что ты упрямо отстаиваешь свое мнение, хотя ты не прав.
Фелисити хотелось, чтобы он наконец прислушался к ее доводам, вдумался в то, о чем она говорит, не отметал с порога все ее предложения. Она действительно могла помочь Себастиану в сборе средств на содержание центра. Почему он упрямится?
Себастиан с удивлением смотрел на Фелисити. Эта женщина свято убеждена в своей правоте.
— Но, может быть, ты ошибаешься, а правда на моей стороне? — спросил он, пытаясь поколебать ее уверенность.
— Нет, ты не прав, Себастиан, — твердо заявила она. — Почему ты ведешь себя так, будто ты один болеешь за судьбу центра? Как будто он — твоя собственность, которой ты ни с кем не хочешь делиться?
Неужели она не понимает, как обидно звучат ее слова? — подумал Себастиан.
— А что, если мы объявим акцию по сбору денег на нужды центра молодежного досуга, устроим благотворительный вечер, а потенциальные спонсоры не придут и нам никто не даст ни цента? — с горечью спросил он.
В отличие от Себастиана Фелисити была оптимисткой, и в любом явлении она прежде всего искала положительную сторону.
— В таком случае, — весело сказала Фелисити, — мы целую неделю будем угощать наших ребят разными лакомствами.
Фелисити шутила, она была твердо уверена в том, что такого не случится и люди обязательно придут на их благотворительный вечер.
— А если спонсоры захотят посетить наш центр и сделать пожертвования на его развитие, а мы не устроим акцию по сбору денег, что тогда? — спросила она, переиначив вопрос Себастиана.
— Фелисити, ты говоришь глупости, — устало сказал Себастиан, которому весь этот разговор казался абсурдным.
Фелисити обижало его недоверие, но она старалась не показывать виду, что задета за живое.
— Никогда не думала, что ты струсишь, — грустно заметила она.
Себастиан нахмурился. Фелисити сумела задеть тайные струны его души.
— Я не струсил, — стал оправдываться он, — просто я не хочу выставлять себя на посмешище.
— Тот, кто заботится о детях, не выглядит смешным, уверяю тебе, Себастиан, — тихо сказала Фелисити, не сводя с него глаз.
Себастиан поразился тому, что эта женщина, с которой жизнь обошлась довольно сурово, все еще смотрит на окружающий мир сквозь розовые очки.
— Но я не могу заставлять других людей подражать мне и проявлять заботу о чужих детях. Неужели ты этого не понимаешь? Прошу, прекратим этот разговор, пока я не вышел из себя.
Фелисити нахмурилась. Упрямый идиот, мысленно обругала она Себастиана.
— А что будет, если ты выйдешь из себя? — с вызовом спросила она. — Набросишься на меня с кулаками? Уж не пытаешься ли ты запугать меня, Себастиан?
Желваки заходили у него на скулах.
— Я пытаюсь заставить тебя замолчать, — процедил он сквозь зубы, — но боюсь, что для этого мне придется заткнуть тебе рот кляпом.
Фелисити готова была наорать на него, высказать ему все, что у нее наболело. Но она знала, что таким путем нельзя одержать победу над Себастианом Филбертом.
— Позволь мне от имени руководства центра поговорить со своими приятельницами, — сказала она умоляюще.
С меня довольно, подумал Себастиан и встал из-за стола.
— Если ты не прекратишь ныть, я уволю тебя, — грозно хмурясь, заявил он.
Фелисити прищурилась.
— Ты не посмеешь это сделать. Я нужна тебе.
Однако Себастиан зашел уже слишком далеко, и ему было трудно остановиться.
— Я сделаю то, что сказал, — твердо заявил он.
— Неужели ты действительно можешь уволить меня? — недоверчиво качая головой, промолвила Фелисити.
— Если ты не прекратишь этот бессмысленный разговор, клянусь, я выполню свою угрозу.
Гнев охватил Фелисити. Она старается помочь Себастиану, а он ведет себя как последний идиот!
— В таком случае, я могу уволиться по собственному желанию.
— Если ты это сделаешь, то не получишь пособия по безработице.
— Значит, ты беспокоишься о моей судьбе? О, как это трогательно!
Себастиан снова сел. От его усталости, казалось, не осталось и следа. Он мог продолжать работать. После ссоры с Фелисити у него будто открылось второе дыхание.
— Черт побери, Фелисити, ты прекрасно знаешь, что мне небезразлична твоя судьба. А теперь поезжай домой, у меня много дел, мне надо сосредоточиться.
— Ты упрямый осел, Себастиан, настоящий остолоп. Если ты…
Она замолчала. Подняв глаза, Себастиан увидел, что лицо Фелисити покрылось мертвенной бледностью. На лбу выступили капельки холодного пота.
— Что случилось?! — всполошился он.
Комок подкатил к горлу Фелисити, и она не сразу смогла ответить. У нее перехватило дыхание от
