имеется и много таких официальных документов, которые приводились в речах обвинения в качестве доказательств вины Кейтеля и в которых даже не упоминается имя подсудимого и нет указаний на ОКВ... Я могу только просить Трибунал просмотреть и остальные документы в этой связи, чтобы установить, являются ли документы, предъявленные в целях установления вины Кейтеля и ОКВ, действительно таковыми...
Далее я говорю о тех обвинениях, которые представило французское обвинение об участии ОКВ и Кейтеля в событиях в Орадуре и Тулле.
Французское обвинение выдвигает против подсудимого Кейтеля индивидуальные обвинения в военных преступлениях и преступлениях против человечности. Речь идет об обвинении в убийстве французских гражданских лиц без суда. При этом особо выделяются события в Орадуре и Тулле. Они изложены в докладе французского правительства (документ Ф-236). Французское обвинение заявило: «
Моей задачей не является говорить об ужасных событиях в Орадуре и Тулле. Как защитник подсудимого Кейтеля я должен исследовать, обоснованно ли утверждение обвинения о том, что подсудимый Кейтель виновен в чудовищных событиях или несет за них ответственность.
Бесспорно, что Кейтель не принимал непосредственного участия в этом преступлении. Таким образом, вывод о виновности подсудимого может быть сделан только на основании занимавшегося им поста. Обвинением не было предъявлено никаких приказов, которые имели бы подпись Кейтеля. Таким образом, если вообще можно говорить о непосредственной ответственности, то Кейтель не принадлежит к кругу непосредственно ответственных лиц...
Господин председатель! Перед тем, как начать рассмотрение вопроса о заложниках, я хочу теперь с разрешения Суда остановиться на тяжелых обвинениях, связанных с приказом «Мрак и туман». Пожалуй, нет ни одного приказа, который во время разбирательства Трибуналом настоящего дела сильнее врезался бы в память, чем приказ «Мрак и туман».
По приказу «Мрак и туман» подозрительные лица тайно отправлялись в Германию и об их местопребывании не давалось никаких сведений, так как объявление о наказании, а именно — лишении свободы, не может действовать устрашающе в оккупированных областях вследствие ожидающейся амнистии по окончании войны.
Подсудимый Кейтель имел совещание с начальником юридического управления вооруженных сил и начальником абвера Канарисом, который являлся автором письма от 2 февраля 1942 г. о том, что надо делать. Неоднократные представления Гитлеру о том, чтобы он отказался от этого способа действия или, по крайней мере, несколько ослабил абсолютную его секретность, не имели успеха, и поэтому в конце концов был представлен предъявленный здесь проект указа от 7 декабря 1941 г. ...
Как уже было сказано, подсудимому Кейтелю неизвестно было письмо от 2 февраля 1942 г. ...
Приказ «Мрак и туман», как его называли впоследствии, лежал тяжелым грузом на его совести. Кейтель не оспаривает, что данный приказ недопустим с точки зрения международного права и что это ему было известно...
Судя по результатам представления доказательств, следует полагать, что полицейские инстанции без ведома военных властей занимались всеми политическими подозрительными лицами, которые в соответствии с политическими мерами были перевезены из оккупированных областей а Германию и там помещены в концлагеря как заключенные согласно приказу «Мрак и туман». Судя по показаниям свидетелей, речь идет большей частью о людях, которые не были в результате обычного разбирательства в военных судах оккупированных областей приговорены к высылке в Германию.
Ясно, что полиция в оккупированных областях превышала полномочия в отношении выполнения этого приказа, не обращая внимания на исключительную юрисдикцию военных командных инстанций и на предписанные им процессуальные правила, используя его для всеобщей депортации населения.
То, что это вообще было возможно без ведома инстанций вооруженных сил в оккупированных областях, объясняется исключительно тем обстоятельством, что командующие войсками в оккупированных областях были лишены полицейской исполнительной власти вследствие назначения начальников СС и полиции, которые получали приказы непосредственно от рейхсфюрера СС.
Никогда ОКВ не признавало за рейхсфюрером СС и начальниками СС и полиции право на проведение в жизнь этого приказа, предназначенного только для вооруженных сил. Приказ имел силу только для инстанций вооруженных сил, имевших соответствующую юрисдикцию, и был ограничен только ими.
В той степени, в какой военный штаб Гитлера будет рассматриваться судом в качестве несущего ответственность, подсудимый Кейтель берет на себя ответственность в пределах своей компетенции как начальник ОКВ...
Обвинение вменяет в вину подсудимому Кейтелю то, что он якобы участвовал а депортации людей в целях использования их на работах. Относительно этого Кейтель показал, что в его ведение не входили набор, вербовка и вывоз людей из оккупированных областей, а также направление полученной таким образом рабочей силы на военные предприятия. Подсудимый Заукель дал об этом показания здесь 27 мая 1946 г.
Господин председатель! Я прошу принять к сведению следующие высказывания, не вошедшие в текст моей речи. Мой коллега, доктор Серватиус, в соответствии с достигнутым между нами соглашением опишет взаимоотношения между организацией комплектования вооруженных сил и получением рабочей силы генеральным уполномоченным по использованию рабочей силы. Я должен, однако, разобрать некоторые документы, которые французское обвинение представило для обвинения ОКВ и Кейтеля а активном участии в депортации. Это документы: ПС-1292, ПС-3819, ПС-814 и ПС-824.
Первый документ — запись начальника имперской канцелярии доктора Ламмерса о совещании у Гитлера, на котором обсуждался вопрос о получении рабочей силы на 1944 год. Подсудимый Кейтель участвовал в этом совещании. К записи прилагается письмо подсудимого Заукеля от 5 января 1944 г., в котором последний резюмирует результаты совещания от 4 января и предлагает издать указ фюрера. Я цитирую из письма следующее место:
«§5. Фюрер указал на то, что необходимо убедить все немецкие учреждения в оккупированных областях и союзных странах в том, что нужно привлекать иностранную рабочую силу для работы в Германии, чтобы оказывать единодушную поддержку генеральному уполномоченному по использованию рабочей силы в проведении необходимых организационных, пропагандистских и полицейских мер».
Далее в письме говорится: «
Затем перечисляется, кому посылается указ:
«Начальнику ОКВ генерал-фельдмаршалу. Кейтелю, к сведению — командующим во Франции и Бельгии, командующему Юго-Восточным фронтом, уполномоченному генерала при республиканском правительстве Италии и командующим фронтами не Востоке...».
Следовательно, документ доказывает, что:
1) фельдмаршал Кейтель принимал участие в совещании, не высказывая своего мнения относительно проблемы получения рабочей силы;
2) фельдмаршал Кейтель должен был быть поставлен в известность о приказе фюрере для того, чтобы довести его до сведения командующих. Тем самым подтверждается то, что признал и сем подсудимый Кейтель, говоря, что он сталкивался с данным вопросом.
Второй и третий документы также относятся к совещанию в имперской канцелярии от 11 июля 1944 г., в котором фельдмаршал Кейтель не принимал участия...
Здесь было предъявлено много документов с подписью «Кейтель». Положение Кейтеля, о котором здесь уже говорилось и которое не давало ему права издавать приказы, привело к тому, что он никогда не говорил в первом лице в своих сообщениях или при передаче приказов. Кроме этого документа, обвинение представило еще одну телеграмму, в которой встречается выражение Кейтеля в первом лице. Учитывая многочисленные документы, подтверждающие данное утверждение Кейтеля, остается только поверить, что
