толстенную трубу «РПГ-27» «таволга».
Стопятимиллиметровая граната запросто могла уничтожить любой современный танк, не говоря о легкобронированной технике. Конечно, «арена» могла бы защитить «тарантул», но, как решил про себя Панчук, болезнь легче предупредить, чем потом лечить и мучиться.
Указательный палец плавно надавил на спусковой крючок, раздался едва слышный хлопок, и в следующую секунду приклад ткнул легионера в плечо.
Бронебойная пуля ударила гранатометчика чуть выше переносицы, боевик, так и не успев выстрелить, тяжело рухнул на спину.
Затвор выбросил отстрелянную гильзу, одновременно досылая следующий патрон в патронник. Владимир перевел прицел на второго боевика, тот со всех ног несся к небольшой балке. Туп – следующая пуля угодила в затылок беглеца, сбивая с ног. Мертвый боевик покатился кубарем, как подстреленный заяц…
«Ястреб, продержись. Иду на помощь. Дарий».
Короткая радиограмма заметно подняла настроение Кариму Бансарову, он хорошо знал, кто вышел с ним на связь.
«Дарий, или, как его называли многие полевые командиры, Перс, был отчаянным парнем. Оказавшись на территории Чечни без координатора, он со своим отрядом нападал на колонны федеральных войск на дорогах, сражался с группами спецназа в горах. Такой наверняка станет национальным героем и грозой для гоблинов.
Но и сам Карим не желал быть недостойным такого товарища, как Перс.
Сейчас отрядом «самообороны» командовал Руслан Забгаев, а его племянник, чтобы не раздражать односельчан, находился в сельсовете, время от времени выходя в эфир, пытаясь связаться с кем-то из полевых командиров, а заодно решая, как же расправиться с ненавистным «железным шайтаном».
«Хорошо бы до прибытия Дария разнести эту чертову коробку, – размышлял Бансаров, нервно расхаживая по пустому помещению. Он понимал, что после выхода в эфир отряд не может дожидаться ночи. – А потом неплохо было бы с Персом уйти в горы».
Эта мысль понравилась эмиссару – хорошо знающие местность вайнахи и отчаянные храбрецы персы. «Да, это будет настоящий ураганный коктейль, – глядя в окно, размечтался Карим, обратив внимание на колодец с длинной деревянной поилкой для скота. – А ведь желоб этой поилки может служить отличной направляющей». – В мозгу Бансарова вспыхнула гениальная идея.
Со всех ног Карим бросился наружу в поисках Руслана Забгаева.
– Дядя, дай мне одно отделение, и через десять минут мы разнесем этого «шайтана» на клочки.
Командир ополченцев на мгновение задумался, потом утвердительно кивнул своей длинной косматой бородой.
– Бери и действуй…
Неожиданно стрельба вокруг «тарантула» прекратилась, горячий летний воздух, казалось, завис в тишине.
– Как перед бурей затишье, – морщась от боли в раненой ноге, неуклюже пошутил Качмала.
– Опять ордынцы что-то задумали, – произнес Ангелов и вновь припал к видеоприцелу.
– А вон что, – ответил всевидящий Григорий Пройдесвит. В конце улицы, напротив которой замер подбитый штурмовик, двое чеченских боевиков вынесли длинный деревянный желоб с выбитыми боковинами и установили одним концом в направлении «тарантула». – Что-то подло-коварное затевают духи. Ну-ка, Володька, шугани этих орлов.
– Не получится, – не отрываясь от оптического прицела, буркнул Шатун, – до них расстояние больше семисот метров, а у «ВСК» предел четыреста. Тут нужна «СВД».
Тем временем к двум боевикам присоединились еще двое, которые принесли длинную черную сигару реактивного снаряда. Сорокашестикилограммовую болванку уложили в желоб, из разбитого торца выглядывала остромордая боевая часть ракеты, похожая на хищную голову акулы.
– Ё… – зло выругался Пройдесвит и приказал оператору ракетного вооружения: – А ну, Ангел, накрой гадов «осой».
– Не выйдет, Григорий Иванович, – последовал ответ Виктора, тут же заложившего информацию в баллистический вычислитель. – Слишком близко для ракеты, духи находятся в «мертвой зоне».
– Твою мать! – вновь разразился руганью Пройдесвит. – То далеко, то близко, а они нам сейчас влепят ракету «града».
– Ну и что? – пожал плечами Ангелов. – У «арены» еще достаточно зарядов, чтобы сбить и эту ракету.
– Да, собьет, – прохрипел Котовский. – Только заряд взрывчатки там в три раза больше, чем в ПТУРСе. Такой взрыв нас не убьет, но в лучшем случае оглушит, а то и контузит. Вот тогда нам точно кранты, вытащат из-под брони уже готовеньких, как бычков в томате из консервной банки.
– Я сейчас попытаюсь их достать. – Захар Платов поставил переводчик огня пушки в положение одиночных выстрелов, одновременно переключив орудие на магазин с бронебойными снарядами. Затем включил лазерный целеуказатель и стал разворачивать башню в направлении копошащихся боевиков. Те, занятые подсоединением проводов к блоку пуска, не обращали никакого внимания на штурмовик, привыкнув к тому, что скорострельная пушка за все время боя не сделала ни одного выстрела.
Розовое пятно лазерного луча замерло на животе одного из моджахедов, четко выделяясь на фоне зелено-коричневого камуфляжа. Чеченец так ничего и не успел понять, когда Платов нажал педаль гашетки.
Танковая пушка дернулась, выплюнув длинный сноп огня одиночного выстрела.
Пятидесятисемимиллиметровый бронебойный снаряд, представляющий собой болванку из высоколегированной стали с вольфрамно-кобальтовым наконечником, был предназначен для пробивания брони средних танков, против человека этот снаряд был всего лишь гигантской пулей.
Снаряд попал туда, куда указывал лазерный целеуказатель. Кинетическая энергия удара буквально разорвала боевика напополам. Верхняя часть моджахеда с торсом, головой и еще жестикулирующими руками отлетела в сторону, а ноги отбросило в противоположную сторону.
Трое оставшихся в живых вайнахов, обезумевшие от увиденного, бросились врассыпную.
– Они успели подключить ракету к аккумулятору, осталось лишь нажать кнопку пуска, – сообщил Панчук, следящий за происходящим через оптический прицел.
– Не страшно, – процедил сквозь зубы Захар Платов, вновь охватив рукоятку управления огнем. – Сейчас и ракету сделаю…
Пять БМД-2 на большой скорости приближались к Шишою. Они были уже в полутора километрах от аула, когда над населенным пунктом взметнулся огненный куст взрыва.
Таранин поднял над головой правую руку и резко ею взмахнул.
Подняв клубы выхлопных газов, боевые машины десанта выстроились в шеренгу, стремительно надвигаясь на аул. Когда до крайних домов оставались считаные метры, капитан поднес ко рту рацию, настроенную на волну чеченского эмиссара, и на русском языке произнес:
– Ястреб, встречай. Я уже здесь. Целую, твой Дарий…
Это был полный крах. Морские пехотинцы, поддерживаемые огнем БМД, врезавшись во фланг отряда «самообороны», упорно теснили боевиков. Многие были убиты сразу, среди трупов лежал с развороченным черепом и командир Руслан Забгаев.
Впрочем, все происходящее мало тревожило Карима. Услышав голос Перса на чистом русском языке, он, к своему ужасу, вдруг понял, что все это время его, как сопливого мальчишку, федеральные спецслужбы водили за нос, создавая легенду о бесстрашном Персе. Теперь все встало на свои места.
У «лесного» эмиссара еще была возможность бежать, укрыться, а потом попытаться вырваться в горы. Но бороться за жизнь Карим устал, тем более на него давил груз мертвых сородичей, односельчан и провал порученного задания. Лишь всепожирающий огонь мести поддерживал в нем силы.
– Ну что ж, сейчас я вам устрою, – мрачно произнес боевик, бегом направляясь к усадьбе Забгаевых, где несколько ополченцев отчаянно сопротивлялись…
– Опаньки, – то ли восторженно, то ли, наоборот, испуганно воскликнул Бекбаев, наблюдая за общей картиной боя через дисплей бортового компьютера.
