положение дел. Саня был прав. Нужно бороться с пресекающими, но не пытаясь стать героем. По-другому. Как? Я не знал.
— При нём был крестик. Он у вас? — услышал я Ксюшу.
— Ах, да. Совсем о нём забыл, — ответил взволнованный голос.
Позвонить и сообщить забыли. Крестик отдать забыли. Лечиться нужно от склероза!
— Пошли, — Ксюша вышла и, не тратя времени, последовала к главному выходу, — возвращаемся в город. Здесь больше нечего делать.
— Ага, — кивнул я, — до тех пор, пока нового помнящего не определят.
— Хватит, — обернулась Ксюша, пытаясь сжечь меня взглядом. Мне показалось, что её ненависть, злость пробрались в мою душу. Или не показалось? Я уже чувствовал нечто подобное раньше. От такого ощущения мурашки забегали по коже. — Меня это бесит не меньше твоего! Не пытайся меня упрекнуть. Я не хотела, чтобы его упекли! Я пыталась помешать! Ты не знаешь Зульмиру! Ты не знаешь меня! Не нужно делать глупые выводы, увидев и узнав самую малость!
— Ты говоришь, как она, — спокойно произнёс я, глядя на девушку исподлобья, с долей презрения. — Думаешь, я ничего не знаю? Может быть. Но я о многом догадываюсь. Ведь ты же видящая, — заявил я без тени сомнения, — Зульмира не поставила бы ко мне простого агента. Слишком опасно держать рядом с тринадцатым дилетанта.
— Да, — кивнула девушка, — я видящая! И что с того? Это не значит, что я виновата во всех грехах организации. Ты не имеешь права меня винить!
Она развернулась и поспешила покинуть здание больницы.
Я смотрел ей вслед. Врач не выходил из кабинета. Пережидал бурю. Странно, но я почувствовал укол совести. Может, действительно — зря я так. Ничего ж не знаю и лезу… Оскорбляю…
Поспешил за Ксюшей. Сейчас не пахло фокусами видящих. Я сам желал извиниться.
Девушка стояла возле машины, повернувшись спиной к выходу из больницы. Вновь почувствовал себя редкостным гадом. Зачем сорвался на неё?
Я осторожно подошёл. Ксюша не плакала — злилась.
— Прости меня. Признаюсь — наехал не по делу. Ты права. Я не знаю ни тебя, ни Зульмиры. Извини, что язвил.
— Мдамс, — Ксюша повернулась, от злости не осталось и следа. — Прощаю. Я тоже чересчур резко отреагировала на твои слова.
— Значит, мир? — протянул я руку для закрепления успеха.
— Мир, — кивнула Ксюша, ответив на рукопожатие. — Ты даже извиняешься, как он, если понимаешь, что не прав… — девушка не отпускала мою руку. — Некоторые не любят признавать ошибки.
Я пожал плечами.
— Могу извиниться и тогда, когда знаю, что прав.
— Он тоже, — кивнула Ксюша, задумавшись, и спрятала руки в карманы.
— Поехали, — я не позволил девушке углубиться в мысли, открыл дверь.
— Мерси, — Ксюша присела в реверансе и заняла место в машине.
— Куда едем? — спросил я, сев за руль.
— По домам. С остальными помнящими ничего не должно случиться… Мне так кажется…
Неуверенность в голосе девушки насторожила.
— Что-то не так?
— Если уж ты знаешь о тринадцатом и обо мне, думаю, стоит довериться в остальном… — произнесла Ксюша. — Есть две новости… Первая — помнящий не умер от болезни. Его убили передозировкой какого-то препарата.
— Откуда такие мысли?
— Из головы главврача. Вычитала.
— А вторая новость? — спросил я, не удивляясь ничему. Ссора с Ксюшей охладила меня. Теперь я воспринимал подобные вещи спокойно, не желая придушить Зульмиру или взорвать 'офисы' организации…
— А вот вторая — заставляет насторожиться. Зульмира должна понимать, что я узнаю истину. Она не зря дала тебе ознакомиться с делом N22. Знала, что ты отправишься в лечебницу сразу же, знала также и то, что возьмёшь меня с собой. Ей нужно было, чтобы я была в курсе. Иначе бы подчистила память главврача. Такая женщина, как она, не допускает подобных ошибок.
— Зачем ей это?
— Не знаю. Хотя допускаю, что она пытается разозлить тебя. И ради этого даже готова жертвовать помнящими.
— Думаешь, она догадывалась, что ты встанешь на мою сторону?
— Теперь уверена в этом, — кивнула Ксюша.
— Она помешанная… — вырвалось у меня от злости и непонимания.
— Есть немного. Скорее всего, завтра врач уже не будет помнить, что убил пациента. Не удивлюсь, если он вообще не будет о нём знать. Как только Зульмира поймёт, что мы в курсе — заметёт следы.
— Что будем делать?
— Поехали домой. Понимаю, что ты испытываешь, но постарайся не лезть на рожон. Зульмира просчитывает партию на три хода вперёд. Знать бы, как она надеется закончить игру… Дождёмся следующего хода. Тогда подумаем.
— А если вновь будут жертвы?
— Есть какие-то другие предложения?
— Нет… Но…
— Тогда будем ждать, — подвела итог Ксюша.
Всё-таки в нашей паре она была опытнее.
— А если прижать Зульмиру? Провести вскрытие. Доказать, что она заказчик.
— Не вариант. Помнящий убит препаратом, который не так легко отыскать. Плюс к этому, я не уверена, что врач действовал по доброй воле. В случае следствия пострадает лишь он. Зульмиру прижать непросто.
— Ясно. В таком случае, придётся ждать, — согласился я, выруливая с просёлочной дороги на шоссе.
В голове же стучало лишь одно: 'Опять ждать. Опять…'.
Мы ехали к городу, когда я вспомнил о забывчивости врача.
— Зачем тебе крестик помнящего?
— Это его вещь, — пояснила Ксюша.
— В смысле? Вещь?
— Закреплённая за ним. Как твои клинки.
— И что в нём особенного? — заинтересовался я.
— Ничего. Если можно назвать обычным то, что напоминает о твоих самых тяжёлых грехах.
— Может, он действительно сошёл с ума? От груза?
— Нет, — покачала головой Ксюша. — Он был вменяем, справлялся с тяжестью, насколько я знаю, даже раскаивался. Но Зульмира не верила. Боялась, что он уже научился обманывать видящих и выдаёт фальшивые мысли.
— Понятно… — протянул я.
— Лёш, послушай, я на твоей стороне. Мне не нравятся методы Зульмиры. Я хочу изменить положение вещей, возможно, даже попытаться перевоспитать помнящих. Как того хочешь ты. Помоги мне.
— Постараюсь, — кивнул я, — но обещать ничего не стану.
Дальше мы ехали в полной тишине. До самых 'офисов'. Когда машина остановилась, Ксюша проговорила:
— Доложу Зульмире о произошедшем. Завтра встретимся, отправимся на встречу с оставшимися помнящими. Может, придумаю чего. Меня не меньше твоего раздражает ждать.
