Фабиан взглянул на руки Аллейна.
— И перчатки, если возможно, — добавил Аллейн. — Я очень сожалею, что придется разобрать пол. Полицейское управление, конечно, оплатит убытки. Это всего лишь одна секция — ближайшая к прессу.
— Могу ли я спросить, что вы надеетесь найти?
— Свет, который погас, — ответил Аллейн.
— Вы полагаете, что я пойму?
— Почему бы нет?
Аллейн оглянулся назад. Он увидел открытую дверь проходной комнаты, где они оставили Элби Блека в слезах, это были слезы, вызванные признанием, предательством и древесным спиртом.
— Они что, пьют метиловый спирт? — спросил он. — Элби и повар?
— Не исключено. Или хокануи.
— А это что такое?
— Местный вариант денатурата.
— Почему вы его не погоните?
— С ним такое не слишком часто случается. В военное время трудно найти людей.
— Я бы с удовольствием его посадил, — мечтательно произнес Аллейн. — Это вонючая гадина.
— Тогда почему вы его выслушиваете?
— А вы считаете, что выслушивают только показания людей, которые нравятся с первого взгляда? Пойдемте. Мне нужно успеть заказать разговор, пока участок не закрылся.
Они нашли обитателей дома в уютной гостиной, носящей отпечаток викторианского стиля; окна ее выходили на лужайку со стороны овчарни.
— Мы просто почувствовали, что не можем находиться в кабинете после вчерашнего вечера, — проговорила Урсула. — Необходимо проветриться. И я лягу спать в восемь. Ведь прошлой ночью мы спали не более пяти с половиной часов.
— Я бы действительно предпочел, чтобы портрет Флосси не солировал на той половине, — согласился Фабиан. — Не замечая его в течение трех лет, я вдруг стал чрезмерно самокритичным в его присутствии. Я полагаю, дорогая Урси, ты не возражаешь против того, чтобы он висел у тебя в комнате?
— Если это шутка, Фабиан, — сказала Урсула, — то довольно плоская.
— Ты слишком чувствительна. Мистер Аллейн намерен создать монографию о наименее аппетитном аспекте содержания мериносовых овец, Дуглас. Нам придется разобрать пол в загоне.
Аллейн, стоявший в дверях, хорошо видел группу, собравшуюся у камина. На лице миссис Эйсуорси царило привычное выражение полуоскорбленной пристойности. Теренция Линн, вонзив спицы в свое кроваво-красное вязание, остановила на нем долгий взгляд и свела свои тонкие брови. Урсула Харм, все еще в состоянии пикировки с Фабианом, приостановилась, полуоткрыв рот. Дуглас уронил газету и начал своим обычным негодующим тоном ментора:
— Что ты такое говоришь, Фабиан? Боже мой…
— Да, дорогой Дуглас, — ответствовал Фабиан. — Могу представить себе твое изумление, но это именно так. Пол придется разобрать, и бедный мистер Аллейн спустится вниз.
Дуглас сердито спрятался за газетой. «Все это фарс, — пробормотал он шепотом, — я всегда это говорил». Он свернул газету:
— Кто будет делать это?
— Я, — сказал Аллейн, — если вы мне доверите.
— Вам не позавидуешь, сэр.
— Работа есть работа, — мягко отозвался Фабиан.
— Я скажу людям, чтобы они сделали это, — проворчал Дуглас из-за газеты довольно нелюбезно. Он взглянул на Фабиана. — Я помогу вам, если желаете, — добавил он.
— Вот образец истинно имперского духа, — произнес Фабиан. — Мужественный старина Дуглас.
— Прошу прощения, — сказал Аллейн и вышел в холл. Фабиан присоединился к нему.
— Телефон проведен в кабинет, — заметил он. — Обещаю не подслушивать.
Аллейн поднял трубку и ворвался в чужой разговор. Сердитый голос предупредил его: «Занято». Он повесил трубку и подождал. Было слышно, как Фабиан насвистывал в холле. Телефон издал короткую трель, и он сделал вторую попытку, на этот раз успешно. Подошел оператор. Аллейн попросил соединить его с полицейским участком, где, он надеялся, мог дежурить инспектор Джексон. «Я вызову вас», — холодно произнес оператор. «Это вызов полиции, — сказал Аллейн, — я не буду класть трубку». «Это не Маунт Мун?» — резко спросил оператор. «Да, и, тем не менее, это официальный вызов, можете мне поверить». — «Не случилось ли чего-нибудь, мистер Лосс?» — «Нет, — промолвил Аллейн, — я счастлив, как птичка небесная, но немного спешу». — «Держите трубку», — хихикнул оператор. Раздались жужжание и отдаленные голоса: «Здорово будет, Боб!» — «Что?» — «Я говорю, смачно получится!» Прорезался всемогущий голос оператора: «Пожалуйста, мистер Лосс. Они ждут».
Младшего инспектора Джексона не оказалось, но Уэтербридж, который вел дело в городе и мог быть весьма полезен, находился на месте. «Программа радио за последнюю неделю января, сэр? Я думаю, мы сможем сделать это для вас». — «Вечерняя, двадцать девятое, среда, — уточнил Аллейн. — От восьми до девяти». — «Это займет немного времени, мистер Аллейн». — «Конечно. Можно ли попросить не занимать линию, а я позвоню позднее?» — «Это вполне возможно, сэр». — «Послушайте, Уэтербридж, нужно связаться с мистером Джексоном. Он просил дать знать, если будут какие-нибудь успехи. Они есть. Если вы его найдете, передайте, что он мне нужен».
— «Он дома, сэр. Я позвоню ему. Думаю, будет нетрудно заказать разговор». Голос затих, и Аллейн услышал лишь конец фразы.
— Три минуты, мистер Лосс, — сказал оператор. — Продлить?
— Да нет! Хорошо, Уэтербридж, я жду.
— Занято? — требовательно спросил незнакомый голос.
— Свободно, — мрачно откликнулся Аллейн и повесил трубку.
Фабиан сидел на верхней ступеньке крыльца с сигаретой, мурлыча что-то себе под нос.
— Все? — спросил он.
— Они собираются вызвать меня снова.
— Если только очень, очень повезет. Сейчас нелегко пробиться. Я иду в мастерскую. Хотите пойти со мной? Вы услышите звонок оттуда.
— Хорошо, — Аллейн сунул руку в нагрудный карман. — Черт! — вырвалось у него.
— Что случилось?
— Мой портсигар.
— Вы оставили его в гостиной?
— Не думаю.
Тем не менее, он зашел в гостиную. Все четверо ее обитателей, которые уже собрались на покой, заговорили оживленно, глядя на него. Портсигара не было. Дуглас вежливо искал его, и миссис Эйсуорси что-то кудахтала. Пока они были заняты поисками, раздался стук в дверь и появился Клифф со свернутым журналом в руке.
— Папа просил меня принести его, — сказал Клифф. — Он по ошибке попал в нашу почту. Он просит извинить.
— Спасибо, Клифф, — забормотали собравшиеся. Он переступил с ноги на ногу и неловко произнес:
— Тогда спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответили ему, и он вышел.
— О, Боже, — сказал Аллейн. — Я вспомнил. Он остался в проходной комнате. Я схожу туда.
Аллейн видел, как быстро снующие над вязаньем руки Теренции Линн замерли.
— Может быть, мне сходить за ним? — предложил Дуглас.
— Ни в коем случае, спасибо, Грейс. Я сам. Извините, что потревожил вас. Я надену пальто и выйду.
Он вернулся в холл. Клифф находился в коридоре, ведущем в кухню. Фабиан исчез. Аллейн бросился наверх. Вспышка света мелькнула в коридоре и скрылась за дверью мастерской. Рука Фабиана коснулась замка.
— Эй! — крикнул Аллейн через коридор. — Он был у вас.
— Что?
— Мой портсигар. Вы отобрали его у неописуемого Элберта.
— О, Господи! Я положил его на пианино. Он не пропадет.
— Думаю, мне надо взять его. Он мне дорог. Трой — моя жена — подарила мне его.
— Я принесу, — сказал Фабиан.
— Нет, вы же собирались работать. Это минутное дело.
Он зашел в свою комнату за пальто. Когда он вышел, Фабиан все еще медлил на площадке.
— Послушайте, — начал он, — лучше я…
Телефон в кабинете издал два длинных звонка.
— Это вас вызывают, — сказал Фабиан. — Идите. Дайте мне, пожалуйста, свое пальто. На улице жуткий холод.
Аллейн бросил ему пальто и побежал вниз. Было слышно, как все выходили из гостиной. Минутой позже хлопнула входная дверь.
Телефон повторил свой двойной сигнал.
— Пожалуйста, мистер Лосс, — сказал оператор. — Мы держали линию для вас. Они ждут. Это был Уэтербридж.
— Младший инспектор просил передать, что уехал по вызову и сможет быть вам полезным часа через четыре.
— Черт побери!
— Прошу прощения, мистер Аллейн.
— Ладно, Уэтербридж. Будем считать, что я этого не говорил.
— Я не очень хорошо слышу вас, сэр. Мы выполнили вашу просьбу.
— Молодцы, — тепло отозвался Аллейн.
— Хотите, чтобы мы выслали программу, сэр?
— Нет-нет. Просто прочтите ее мне.
Уэтербридж прочистил горло и приступил к чтению:
