Темная комната

составляют лишь несколько акций. На самом же деле он владеет коттеджем в Бретани, домом в Лондоне, который сдает достаточно состоятельным людям, и еще кондоминимумом во Флориде. Насколько мне известно, это далеко не все. Это только те три дома, о которых он мне рассказывал.

— Вы знаете его лондонский адрес?

Они поссорились… Энтони и Филиппа при этом присутствовали… Я хочу жениться на Мег… Мег шлюха…

Она быстро переключилась на Мэддокса.

— Я только знаю, что это где-то в Челси. — Она нервно облизнула губы. — Его адвокат скажет вам точно. Его зовут Морис Блум, а офис находится где-то на Флит-стрит или рядом. Я уверена, что вы отыщете его по справочнику.

Мэддокс проверил, правильно ли Фрейзер записал эти данные.

— Как вы считаете, были ли у Лео свои весомые причины, по которым он не счел нужным сообщать своим родителям об этих владениях?

Несколько секунд Джинкс обдумывала этот вопрос, а потом заговорила:

— Ну, это смотря что понимать под термином «весомая причина». Думаю, что для Лео были. Хотя мне не хочется говорить о нем сейчас, потому что вам может показаться, будто я сержусь на него и поэтому рассказываю такие вещи.

— По-моему, нам лучше все же узнать обо всем, — кивнул Гэрет.

Так уж ли это им необходимо? Джинкс внезапно поняла, что ей становится трудно сосредоточиться. Я попрощалась с Лео за завтраком… мы женимся второго июля…

— Уолладеры — те еще типы, — хмыкнула женщина. — Филиппа, пожалуй, еще куда ни шло, но Энтони и Лео… — Собственный голос снова показался ей каким-то чужим и далеким. — Зачем за что-то платить, если можно заставить сделать это другого человека. И вообще по служебной лестнице надо пробираться тоже за счет других. Главное, все время жаловаться на бедность и плакаться, что нет денег, добавляя при этом, какие все вокруг богатые и счастливые. Правда, человеку, которого постоянно сосут эти паразиты, такая жизнь очень быстро надоедает. — Она что, с ума сошла? Перед ней сидят совершенно посторонние люди, а она затеяла настоящую исповедь! Поговори с доктором… он старается, чтобы твое пребывание здесь было приятным… это свободный выбор…

Мэддокс наблюдал, как постепенно округляются ее глаза, становясь еще больше из-за того, что голова лишена волос. Эти глаза так и затягивали, даже в тот момент, когда он уже победно думал про себя: вот мы и поймали тебя, убийца! Вот кто действительно ненавидел Лео!

— Так значит, Лео подобным образом поступал и с вами тоже? — ласково спросил он.

— Не сразу. Он не стал действовать настолько грубо и примитивно. Поначалу он проявлял щедрость. И только когда он переехал ко мне на Гленавон Гарденс, я поняла, какую обузу взвалила себе на плечи. — Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

— Не торопитесь, мисс Кингсли, — покровительственно произнес Мэддокс. — Рассказывайте не спеша.

И снова подробности убийства Рассела заполнили ее голову. Не торопитесь… рассказывайте, не спеша… мы знаем, что ваш отец ненавидел его настолько, что мог и убить… мы знаем, что ваш отец — настоящий психопат…

— Он был верен принципу «мое — мое, и твое — мое», — быстро заговорила Джинкс, чтобы заглушить голоса, возникшие где-то в мозгу. — И действовал без взаимного на то согласия. Мне он тоже рассказывал далеко не все, как и собственным родителям. О его недвижимости я узнала только тогда, когда ему позвонил Морис Блум, и по разговору я догадалась, что у него есть еще что-то и во Флориде. Тогда я очень рассердилась на него, потому что он ясно дал мне понять, что испытывает финансовые затруднения. — Потому что он, как и Фергус, постоянно просил денег на карманные расходы. Господи, теперь она начинает все понемногу вспоминать. Его подлость постепенно стала раздражать ее все больше: эти бесконечные жалобы на бедность и сам стиль жизни, когда все только «мне-мне-мне»…

— А чем он занимался?

Она заметила, что детектив употребил слово «заниматься» в прошедшем времени, но не стала заострять на этом внимания:

— Он называл себя биржевым маклером, правда, никогда не упоминал своих клиентов. Мне кажется, он просто играл на бирже для самого себя.

— Скажите, он каждый день уходил на работу?

Куда-то он определенно уходил каждый день.

— Он проводил время где-то в Сити. — Я хочу жениться на Мег… — Чтобы быть в курсе событий, как он обычно это называл.

— А какие именно финансовые затруднения он испытывал?

— Он говорил, будто потерял все свое состояние на неудачных инвестициях, но мне кажется, что и тут он солгал. Лео часто напоминал мне, как он беден по сравнению со мной. Кстати, то же самое он твердил и своему отцу.

— Вы же говорили, что у его отца точно такой же характер.

Раз уж все пошло насмарку, придется сказать им то, что она о них думает… Их можно считать просто привилегированными пиявками. Все благородство этой семьи заключается в том, что какой-то далекий предок, благодаря своей собственной голове, сумел добиться дворянского титула.

— Энтони — очень подлый человек. Он никогда сразу не оплачивает счета, а ждет до последнего, в надежде, что фирма, которой он задолжал, лопнет. И только если этого не происходит, он подписывает чек.

— Если я вас правильно понял, мисс Кингсли, вы сказали, что Лео часто просил деньги у отца.

Она молча кивнула. Господи, как же они ненавидели ее за это. А Лео победно заявил ей, что у него роман с Мег, и что она как раз та единственная, на которой он хочет жениться. Какое же потрясение пришлось ей самой пережить! Она вспомнила еще кое-что. Как презирал ее Энтони… «Ты дочь уличного торговца… мы никогда не хотели принимать тебя в нашу семью…» Филиппа в отчаянии… «Остановитесь… остановитесь… слова нельзя брать назад…» Лео мрачен и угрюм… «Я хочу жениться на Мег… Я хочу жениться на Мег…»

— Наверное, поэтому он никогда не говорил отцу, что владеет недвижимостью? — подсказал Мэддокс. — Он, очевидно, не хотел, чтобы отец узнал о его истинном финансовом положении.

Она снова кивнула.

— Его интересовали… то есть интересуют, — быстро поправилась Джинкс, — только деньги. Как и его отца. — Она о чем-то задумалась. — В одном я могу быть абсолютно уверена: как только Лео узнал бы, что у него украли кредитные карточки, он в эту же минуту сообщил бы компании, чтобы их объявили недействительными. И во Францию без них он бы ни за что не уехал.

— К чему вы клоните?

К тому, что Лео мертв. Картинка из ниоткуда словно вспыхнула в ее утомленном мозгу. Образ четкий, но настолько мгновенный, что успел исчезнуть раньше, чем она смогла сосредоточиться. Мег шлюха… слишком много тайн… дежа вю… это уже было…

— Боже мой! — воскликнула Джинкс, прижимая руку к груди. — Мне показалось, правда, всего на одну секунду… Мне показалось… — Она смотрела в сторону Мэддокса, но не видела ничего вокруг. — Так о чем вы меня спрашивали? — неожиданно встрепенулась она, приходя в себя.

От детектива не ускользнуло удивленное выражение ее лица:

— Я просто хотел узнать у вас, какие выводы можно сделать из того, что Лео не приостановил действие своих украденных карточек?

Женщина дотронулась дрожащими пальцами до лба:

— Мне нехорошо, — призналась она. — По-моему, меня сейчас стошнит.

Фрейзер участливо посмотрел ей в глаза: