Темная комната

— Ты закрыла ворота, а сама села за руль и включила двигатель. Если бы полковник не услышал звук работающего мотора, ты была бы мертва уже в то воскресенье. — Она опять принялась поглаживать ладонь Джинкс своими толстыми короткими пальцами, словно пытаясь найти в этом утешение, которое сама должна была принести падчерице. — Ты тогда пообещала ему, что больше никогда не сделаешь ничего подобного, а теперь он жалеет, что не стал никому сообщать о случившемся. Не сердись на меня, Джинкс. — Слезы уже катились градом, и теперь Джинкс задумалась над тем, насколько искренними были эти водопады. Бетти всю свою любовь и заботу обычно обращала на своих сыновей, почти игнорируя замкнутую девочку, дочку первой жены Адама. — Кто-то должен был рассказать тебе все это, и доктор Протероу посчитал, что эту роль обязана взять на себя именно я. Бедный папуля так переживает, что полностью вышел из колеи. Ты просто разбила его сердце. Он все время спрашивает меня: «Элизабет, зачем она так поступила?»

Но Джинкс не могла ответить на этот вопрос. Она знала, что Бетти говорит неправду. Никто на этом свете, особенно Лео, не может довести Джинкс до такого состояния, чтобы она попыталась покончить с собой. Напротив, в любых, даже самых сложных ситуациях, она всегда стремилась самостоятельно найти выход. Почему Джинкс постоянно называет отца только Адамом, а его жена, вот уже двадцать семь лет — не иначе как папулей и папочкой? Почему-то раньше Джинкс никогда не задумывалась над этим. Сейчас она смотрела мимо мачехи в зеркало на туалетном столике и, разглядывая свое отражение, удивлялась тому, что в данную минуту ей, пожалуй, почти наплевать на все, что с ней произошло.

* * *

Через некоторое время к ней в палату заявился безо всякого приглашения какой-то незнакомый молодой человек: неуклюжий верзила с рыжими волосами до плеч и прыщавым лицом.

— Привет! — бесцеремонно бросил он, потом прошелся по комнате, остановился и некоторое время дергал вверх-вниз ручку окна. Затем, так ничего и не добившись, с размаху плюхнулся в кресло, стоявшее в нише возле окна. — Ты на чем сидишь?

— В каком смысле?

— Ну, что употребляешь? Героин, крек, кокаин?

Она тупо уставилась на гостя:

— Выходит, я попала в центр реабилитации наркоманов?

Он нахмурился:

— А ты не знала?

Джинкс отрицательно покачала головой.

— Ты находишься в клинике Найтингейл. Здесь лечение стоит четыреста фунтов в сутки, зато отсюда все выписываются полностью здоровыми.

О, как она разозлена! Ее гнев, полностью затопивший сознание, теперь напоминал огромную хищную птицу, описывающую в воздухе плавные круги и готовящуюся камнем броситься вниз на свою добычу.

— И кто же хозяйничает в этом чудесном месте? — спокойно спросила она.

— Доктор Протероу.

— Это здоровый мужчина с бородкой?

— Ну да. — Внезапно молодой человек вскочил с кресла. — А ты не хочешь прогуляться? Мне нужно постоянно двигаться, чтобы окончательно не свихнуться.

— Нет, спасибо.

— Ну, хорошо. — Он направился к двери, но у самого выхода остановился. — Как-то раз я набрел на лису, которая попала в капкан. Она была так перепугана, что даже попыталась перегрызть себе лапу, лишь бы освободиться. У тебя сейчас такой же взгляд, как у нее.

— Ты спас ее?

— Она меня не подпускала. Боялась.

— И что же случилось дальше?

— Она так и сдохла прямо у меня на глазах.

* * *

Вскоре вернулся доктор Протероу.

— Вы помните меня и то, что мы с вами уже разговаривали? — сразу же начал он, пододвигая поближе к кровати одно из кресел и усаживаясь в него.

— Да. Вы еще сказали, что я счастливая женщина.

— В общем-то, мы с вами беседовали уже несколько раз. Вы пришли в себя, но некоторое время оставались весьма некоммуникабельной и очень неохотно общались со мной. — Он ободряюще улыбнулся. — Вот, например, вы помните нашу вчерашнюю встречу?

Сколько же этих «вчера» прошло в действительности, когда она не понимала, что происходит вокруг, и не отдавала отчета в своих собственных поступках?

— Простите, нет. А вы психиатр?

— Нет.

— А кто же?

— Просто доктор. Врач.

Восковое отражение в зеркале вежливо улыбнулось. Он врет.

— Мне разрешено курить? — Доктор кивнул. Бетти оставила падчерице несколько пачек сигарет. Джинкс тут же закурила, немного замешкавшись, так как поначалу ей было трудно справляться с этой процедурой, имея только один «работающий» глаз. — Могу я кое о чем вас спросить?

— Разумеется.

— Не было ли бы с вашей стороны более любезным сообщить мне о том, что несчастный случай произошел несколько дней назад, прежде чем приглашать ко мне в палату полицейских?

По мнению Джинкс, у доктора было очаровательное лицо. Немного усталое, но заинтересованное и даже какое-то успокаивающее. Таким же умиротворением веяло от его видавшей виды спортивной куртки и саржевых брюк, постоянно застревавших в задниках ботинок. Он казался Джинкс тем самым человеком, которого при других обстоятельствах она с удовольствием зачислила бы в разряд своих друзей. Хотя бы потому, что ему было наплевать на условности. Но сейчас он вызывал в ней страх, и женщина попыталась обороняться при помощи своей ложной напыщенности.

Доктор некоторое время вертел в руках чернильную ручку, а потом ответил:

— Учитывая все обстоятельства, я подумал, что будет лучше, если вы изложите события со своей точки зрения.

— Какие именно обстоятельства?

— Во время аварии процент содержания алкоголя у вас в крови превышал норму почти в два раза. В полиции до сих пор не знают, стоит ли заводить на вас дело, но, мне кажется, что после сегодняшнего визита, они закроют свое расследование. Все блюстители закона, как правило, скептически относятся к заключению врачей. Другое дело — показания самих пациентов. Поэтому я посчитал, что не будет особого вреда, если мы выжмем немного сочувствия из наших полицейских Грегга и Харди.

Отражение в зеркале снова улыбнулось доктору.

— Что ж, милая тактика.

Она никогда в жизни не позволяла себе выпить лишнего. Ей вполне хватало вида шатающейся по дому пьяной Бетти, чтобы не уподобляться мачехе.

— Вы не могли бы передать мне пепельницу?..

Ты сильно напилась и пыталась покончить с собой…

— …Спасибо. — Она поставила ее прямо на одеяло. — Что же именно произошло со мной, доктор Протероу?

Он наклонился вперед, зажав свои огромные ладони между коленями.

— Если вкратце, то вы вывалились из машины, ехавшей со скоростью примерно сорок миль в час. Удар, полученный вами при падении, мог бы свалить быка. Потом вы продолжали движение, повредив при этом голову, глаз и руки. Первое чудо заключается в том, что вы сейчас вообще находитесь здесь. Второе чудо — то, что у вас нет ни единого перелома, а третье будет состоять в том, что вы очень скоро выйдете