морга. Здесь присутствовали Фрейзер и еще одна сотрудница полиции. Они устроились в углу и спокойно могли записывать всю беседу. На этот раз Чивер не стал надевать один из своих цветастых шелковых галстуков, ограничившись скромным черным. Сейчас он выглядел именно так, как подобало старшему детективу. Простой человек в обычной обстановке. Никаких угроз, немного доброты и, конечно, сочувствие. Миссис Харрис, сгорбившись, сидела в кресле у полуоткрытого окна. Рядом с ней стояла нетронутая чашка чая. Ее муж устроился рядом на стуле, не зная, как ему себя вести: то ли утешать ее, то ли, наоборот, лучше оставить наедине со своим горем. Чивер искренне жалел их обоих, и Чарльза даже больше. «Ну почему так повелось, — рассуждал он, — что нам, мужчинам, все время приходится скрывать свои чувства?»
— Они собирались с Лео отдохнуть во Франции, — тихо начал Чарльз, — но она ничего нам не говорила относительно своего переезда. Во всяком случае, мне, — поправился он и бросил в сторону супруги нерешительный взгляд.
— Она ничего тебе не говорила, Чарльз, потому что знала, что ты этого не одобришь, — вмешалась в разговор Кэролайн, вытирая платком покрасневшие от слез глаза. — Десять лет назад она делала аборт. И в тот раз тоже ведь ничего тебе не сказала, верно? А почему? Потому что ты бы тогда испортил ей всю жизнь. — Она скомкала платок и зажала его между ладонями. — Ну, сейчас эта жизнь уже закончилась. Может быть, этого и не произошло бы, если бы она могла спокойно разговаривать с тобой как с отцом, а не только как со священником. Бедняжке ведь все время приходилось что-то скрывать от тебя.
Преподобный Харрис побледнел от потрясения, услышав все это, и теперь молча смотрел на свою супругу.
— Я ничего об этом не знал, — невнятно пробормотал он. — Мне очень жаль.
— Конечно, теперь тебе жаль, — добавила Кэролайн. — Мне тоже жаль. Жаль ее, жаль нерожденного малютку, да и саму себя тоже жаль. Как я мечтала стать бабушкой! — Она не выдержала и снова расплакалась. — Но я только напрасно тратила время на ожидания. Все напрасно! — Она повернулась к старшему детективу. — У нас еще есть сын, но он никогда не хотел жениться. Он с детства мечтал быть посвященным в духовный сан, как его отец. — Глаза ее вновь наполнились слезами. — Боже мой, сколько же я ждала, и все напрасно!
Чивер терпеливо молчал, пока она немного не успокоилась.
— Вы сказали, что вам было известно о намерениях Мег съехать с квартиры, миссис Харрис, — наконец напомнил он. — Но не могли бы вы поподробнее рассказать об этом? Куда она хотела переехать?
— Они собирались жить у Лео. У него был собственный дом, и, конечно, они должны были жить вместе. Это же так естественно.
— А вы знаете адрес этого дома?
— Где-то в Челси. Мег как раз собиралась дать мне точный адрес после возвращения из Франции. А разве родители Лео его не знают?
Фрэнк постарался обойти этот вопрос:
— Они сейчас находятся в шоке.
Наступила мучительная тишина.
— Вы встречались с сэром Энтони и леди Уолладер? — наконец, поинтересовался Чивер.
Возле уголков рта миссис Харрис образовались горестные складочки:
— Мы даже с Лео не виделись, — трагически произнесла она. — Как же мы могли встречаться с его родителями? Все произошло так быстро… У нас было только приглашение на свадьбу Джинкс. Открытка так и стояла на камине. И вдруг Мег звонит и сообщает, что Лео теперь собрался жениться на ней. — Она тряхнула головой, словно отказываясь верить в то, что только что сказала сама.
Чарльз заерзал на стуле:
— Она позвонила утром в субботу, — тихо забормотал он. — По-моему, это было одиннадцатое число. Я очень расстроился узнав это. Тогда я еще подумал, ну и экземпляр же этот Лео, раз он за две недели до свадьбы бросает свою невесту, да еще не просто так, а сменив ее на лучшую подругу своей прежней избранницы. — Он воздел руки, словно не находя слов, оправдывающих такую низость. — Мег пояснила, что она знает Лео даже дольше, чем Джинкс, а потом буквально потрясла меня очередной новостью, что, оказывается, Лео вообще сделал предложение Джинкс только из-за чепуховой ссоры с Мег, решив таким образом ей отомстить. «Он хотел досадить мне», — сказала она. — Чарльз вздохнул. — Иногда я забывал, что моя девочка уже взрослая женщина. То есть была взрослой, я хотел сказать, — поправился он. — Может быть, я слишком часто пытался читать ей проповеди, но ведь я с самого начала понимал, что Лео — человек ненадежный. Мы с ней тогда даже поссорились из-за него. «Такое поведение нельзя назвать честным, — сказал я ей, — и не подобает взрослому мужчине так поступать». Потом я добавил: «Раз уж он так подло бросил свою невесту, то ты не должна иметь с ним ничего общего». — Его голос дрогнул. — Мне кажется, она затаила обиду, и больше мы с ней уже не разговаривали. По-моему, Кэролайн связывалась с ней чуть позже. — Он повернулся к жене. — Я прав, дорогая?
Она обхватила себя худыми руками, словно замерзла.
— Ты же знаешь, что да, потому что присутствовал при нашей беседе. — Ее передернуло. — Она меня тоже не захотела выслушать, но мы, по крайней мере, не кричали друг на друга. Я спросила ее, почему она ни разу не рассказывала нам о Лео, раз уж они знакомы много лет, а она пояснила, что очень многим не делится с нами. Это, в конце концов, ее личная жизнь, и нет такого закона, чтобы дети посвящали родителей во все свои секреты. Я обвиняю во всем ее отца. — Она дернула плечом в сторону Чарльза, будто старалась побыстрее отделаться от его присутствия. — Из дома она ушла очень рано, чтобы только не оставаться с ним. Естественно, у нее стали появляться секреты, и мы многого не знали о собственной дочери.
Старший детектив воспринимал всю информацию с невозмутимым видом, стараясь по возможности сохранять нейтралитет.
— Когда же она сообщила вам, что переезжает в дом к Лео? — через несколько секунд поинтересовался он.
— Она сказала мне об этом по телефону. «Мы будем жить вместе до свадьбы, — объявила мне Мег. — Мы переедем туда чуть позже, а пока я только перевезу вещи. Но не говори ничего отцу, я не выдержу еще одну нотацию от него». Потом она добавила о своем отъезде во Францию на то время, пока здесь не прекратится шумиха по поводу несостоявшегося бракосочетания, но обещала прослушивать сообщения, которые будут поступать ей на автоответчик. — Она развернула скомканный платок и принялась разглаживать его на колене. — Она убеждала меня, что мы перестанем беспокоиться о ней, как только познакомимся с Лео, и пообещала привести его к нам в дом сразу же после их возвращения. Я ее спросила тогда, а как же бедная Джинкс? Но Мег весело ответила, что Джинкс переживет этот момент, как переживала всегда. Потом мы попрощались, и я повесила трубку. — Она снова приложила платок к глазам.
Фрэнку такая характеристика Мег показалась отнюдь не лестной. «Странно, — подумал он, — а сама миссис Харрис понимает, в каком невыгодном свете она сейчас выставляет свою дочь?»
— Расскажите мне о Мег, — попросил он. — Каким она была человеком?
Ее грустное лицо немного осветилось:
— Это была очень красивая женщина. Добрая, внимательная, любящая. «Не волнуйся за меня, мамочка, — частенько говорила она мне. — Я всегда буду рядом с тобой». — Слезы снова потекли из ее глаз. — Она была такая умница! И упорная, если что задумает — обязательно выполнит. Все вокруг просто обожали ее и восхищались моей девочкой.
Фрэнк повернулся к священнику:
— Вы такого же мнения, сэр?
Чарльз бросил взгляд в сторону жены, но увидел только ее спину:
— У нее были свои недостатки, детектив. А у кого их нет? Возможно, она была чересчур эгоистична, возможно, не щадила чувства других людей, но я согласен с тем, что ее все любили. — Он сложил руки на коленях. — Наш сын Саймон мог бы подробно рассказать о ней. Ему приходилось служить во многих лондонских приходах, и он виделся с ней гораздо чаще чем мы. Кэролайн правильно сказала: когда Мег поступила в университет, мы практически потеряли ее. Два или три раза в год она приезжала к нам на выходные, а больше мы и не встречались.
