наружность им придается для того, чтобы избежать зависти Великого Господина (так европейцы частенько называли турецкого султана. —
Если попытаться провести «социальную» классификацию жилых домов, то ее следует начинать с эва. Эв — маленький домик, жилище рабочих, ремесленников, торговцев, служащих низшего и среднего звена. За ним следует конак — это более престижная резиденция лиц, обладающих довольно высокими доходами. Конаки, пожалуй, можно поставить на один уровень с особняками зажиточных семейств в Европе. Вершину этой градостроительной иерархии, разумеется, занимают серали или дворцы и самых важных сановников османского правительства. Конаки и серали, впрочем, имеют мало принципиальных различий в планировке и расположении помещений и демонстрируют общую заботу о внутреннем убранстве и уюте. «Дома важных сеньоров по внешности довольно неказисты, но они великолепны внутри. Апартаменты велики, хорошо декорированы позолотой и росписями и содержат в себе все, что только может способствовать удобству и удовольствию тех, кто в них обитает»{73} .
В строительстве как обычных домов, так и наиболее фешенебельных резиденций, дерево — основной, но далеко не единственный материал. Дома невелики по размерам и состоят, как правило, из двух этажей. Более поздний регламент (1725 года) уточняет: высота домов, принадлежащих мусульманам, не должна превышать 12 зира (локтей), то есть 9 метров, домов не мусульман — 9 зира, то есть 7 метров, торговая же лавка не должна быть выше 4 зира — 3 метров{74}.
Иные дома возводятся на каменном цоколе («лучшие из них сложены из кирпичей или грубо обтесанных камней»{75}), но в любом случае весь остов дома, включая главные несущие конструкции, составляется из деревянных балок и перекладин. Пьетро делла Валле так описывает ход строительства: «Когда принимаются за строительство домов, то первым делом, как и при постройке корабля, слагают их остов; как только остов сложен, его покрывают кровлей, прежде чем заняться чем-либо еще; делается это для того, чтобы обезопасить стройку от дождя, который иначе мог бы на стройке попортить многое: например, некоторые пространства между стояками заполняются землей, которую необходимо предохранить от проникновения воды»{76}. Описанная технология строительства (в Анатолии она применяется и поныне) довольно груба, но все же отвечает поставленной задаче или, точнее, двум задачам, — во-первых, обеспечить известную солидность здания (земля или, точнее, промятая глиняная масса с течением времени затвердевает, что и позволяет строению выдерживать непогоду) и, во-вторых, провести строительство быстро и дешево, не прибегая к дорогостоящим строительным материалам. Конаки и серали строятся примерно таким же способом, с тем только различием, что их цоколи — всегда из камня. Загородные дома «по большей части деревянные, и не по той причине, что дерево как строительный материал более в Турции доступно, чем мрамор и камень, а по той, что строительство из деревянных конструкций требует меньше времени и труда»{77}.
Поскольку частные дома и торговые заведения в громадном своем большинстве строятся из дерева, они становятся легкой добычей частых пожаров: двадцать один пожар за период с 1633 по 1698 год истреблял в Стамбуле каждый раз полностью от одного до нескольких кварталов {78}. Исторические источники упоминают, естественно, лишь самые разрушительные из них, обходя молчанием куда более многочисленные случаи менее крупных возгораний. Надо сказать, что огонь легко находил для себя пищу в деревянных домах и лавках. За считаные минуты первоначально незначительное происшествие принимало размеры катастрофы, особенно при сильном ветре, который в Стамбуле дует часто. Пожары зарождались, конечно, в самых плотно населенных и торговых кварталах, разрастаясь шире, унося человеческие жизни далеко за пределами первоначального очага возгорания и нанося огромный ущерб экономике города в целом, так как огонь свирепствовал не только в жилых кварталах, но и на торговых складах. «Шесть пожаров за два месяца уничтожили в Константинополе более трех тысяч домов и лавок; на прошлой неделе сгорел большой двухэтажный магазин. Англичане потеряли в нем сукна и других товаров на сорок тысяч экю…»{79} Даже дворец Великого Господина подвергался опасности: в 1665 году пожар опустошил ряд его помещений, и потребовалось более трех лет для его полного восстановления.
Чтобы бороться с пожарами, османское правительство, за отсутствием корпуса пожарных (который был сформирован много позднее), издавало указы: так, регламент 1572 года предписывает, чтобы каждый домовладелец или владелец лавки имел в наличии лестницу высотой с его дом и бочку воды. Оснащенный всем необходимым, он мог теперь мужественно вступать в единоборство с огнем, вместо того чтобы спасаться бегством, жалостно взывая о помощи{80}. Указ 1626 года требует строить дома и лавки в Стамбуле и Галате исключительно из камня, глино-соломы и из мятой глиняной массы, по примеру того, как это делается в Алеппо и Дамаске{81} . Как нам представляется, это предписание выполнялось не слишком строго.
Можно было бы предположить, что эти ужасающие пожары вносят существенные изменения в топографию и общий вид города. Ничуть не бывало! Большие построенные из камня здания успешно противостоят огню и остаются на своем месте. Кроме того, горожане не любят перемен и неизменно следуют традициям и своим собственным привычкам.
Впрочем, действовали и прямые запреты, возбранявшие погорельцам обустраиваться на новых местах. Изданы эдикты, запрещающие домостроительство в непосредственной близости от крепостных стен (1558) и от мечетей (1572). Что, конечно, ограничивает возможности переселения. Другие постановления запрещают строить дома и разбивать сады (вероятно, речь идет о плодовых садах) там, где проходят водопроводы. Однако указы, решения, постановления — это одно, а действительность — другое…{82}
Основные памятники и здания
Значительная часть застроенного пространства столицы занята каменными зданиями. Часто весьма массивными, особенно если иметь в виду султанские мечети, которые производят впечатление не только своими внушительными размерами, но и тем, что являются поистине замечательными памятниками архитектуры. Прежде всего они (но не только они) и определяют лицо города: «Посреди этих, как правило, небольших домов, разнообразно раскрашенных, возвышается великое множество куполов и минаретов — башенок, напоминающих колокольни. Купола покрыты свинцом, а заостренные верхушки минаретов позолочены. Все они намного выше своего окружения»{83}.
Большие мечети стали сооружаться в XVI веке, а большие мечети XVII века продолжили уже сложившуюся зодческую традицию. Единство концепции, в соответствии с которой возводились культовые здания в течение двух столетий, предопределило единство стиля, гармоничность всего городского архитектурного ансамбля. На первом месте в первом ряду каменных зданий этого рода — мечеть Баязида II, а за ней следуют мечети Селима I, Шехзаде, Сулеймана Великолепного (Сулейманийе), Хасеки, Михримах. Перечисленные мечети располагаются в пределах собственно Стамбула, а за ними, в Ускюдаре, имеются еще две — Михримах и Эски Валиде. Все это — мечети султанские, то есть возведенные либо султанами, либо принцами из царствующей династии. Другие, меньшие по размерам, но не менее замечательные по своим архитектурным достоинствам и по богатству убранства были построены визирями. Ко второму разряду, если перечислить лишь наиболее выдающиеся его образцы, относятся мечети Рустем-паши, Мехмет-паши, Пияле-паши и Кылыдж Али-паши. XVI век был эпохой поистине лихорадочного строительства: между 1500 и 1600 годами было сооружено около 30 мечетей; но уже в следующем столетии строительная лихорадка сходит на нет: за весь XVII век построено две большие мечети — мечеть султана Ахмета и Ени Валиде (строительство последней велось с 1596 по 1663 год), а всего — пять или шесть мечетей. Каждая из этих мечетей (особенно если она султанская) занимает обширную площадь: во-первых, потому что их здания сами по себе огромны; во-вторых, потому что они высятся в центре эспланады,
