мы двигаемся в совершенно ином направлении. Ты же, если не отдохнешь хотя бы несколько часов в более или менее нормальных условиях, то можешь не дотянуть до утра - полностью изойдешь кровью! Отлежаться тебе надо, понятно?
- А они у нас есть, эти часы? Надо постараться как можно ближе приблизиться к границе. Это сейчас о нас пока еще ничего не известно, но ближе к утру…
- За ночь до границы мы все одно не доберемся, а вот ты можешь не дотянуть до утра в прямом смысле этого слова. Отдых тебе необходим, а искать для этого неизвестно где одинокие хижины, или стоящие при дороге полуразрушенные дома у меня нет ни желания, ни возможности. Да и смысла тоже нет - посмотри, ветер поднимается. Нам все равно надо где-то переночевать, так почему бы не на постоялом дворе?
И верно - к вечеру задул сильный ветер. Вернее, вначале это был легкий ветерок, который постепенно становился все сильнее и сильнее, а к вечеру превратился едва ли не в ураган. Все бы ничего, но прохлады от него было немного, зато по воздуху неслись целые тучи пыли и песка. Тут даже Бел был вынужден признать, что этой ночью им не стоит оставаться без крепкой крыши над головой: в здешних местах такой ветер был первым и главным признаком приближающейся песчаной бури, а ее нужно пережидать за надежными стенами.
- Ладно. Отъедем подальше и там посмотрим…
- Нет! - отрезала Олея. - Хватит, послушайся меня хоть раз! Я уже сказала - мы с тобой переночуем на первом же постоялом дворе. Подумай сам: долго в седле ты не протянешь, а если (не приведи того Великие Боги!) ты упадешь с лошади, то что мне тогда делать? Я вряд ли сумею вновь усадить тебя на лошадь…
Тут даже Бел не стал спорить, а, может, все дело было в том, что у него не осталось сил даже на разговоры.
- Ладно… - махнул он рукой. - Согласен. К тому же чаще бывает так, что человек остается куда более незаметным в толпе…
Как Олея и рассчитывала, они остановились в первом же селении, которое встретилось на их пути. По счастью, оно было довольно большим, да и постоялый двор не из малых, и к тому же сейчас от был почти что полон, и оттого еще двое усталых путников вряд ли хоть кого-то заинтересовали, особенно если учесть, что поднимался все более и более сильный ветер. Именно по этой причине многие из тех, кто направлялся куда-то по своим делам, благоразумно решили переждать непогоду за крепкими стенами придорожной гостиницы.
Бел уже не возражал против остановки, тем более, что в то время, когда они въехали в селение, ветер окреп до того, что еще немного - и будет валить с ног. И без того во время резких порывов ветра вокруг были сплошные песок и пыль, которые забивали рот, глаза и нос, не давая возможности ни дышать нормально, ни говорить.
Сейчас около постоялого двора было немало лошадей, повозок, опрометью бегали слуги - в этот вечер гостей на постоялом дворе набилось, как селедок в бочку. Проезжающие, те, кто спешил куда-то по срочным делам, и кто хотел бы продолжать свой путь - даже они, скрепя сердце, вынуждены были признать, что, нравится это им, или нет, но непогоду лучше переждать здесь, людном и веселом месте, а те, кто все же выходил наружу - они сразу же возвращались назад - хлещущие по лицу песок и мелкие камни ничуть не способствовали желанию покидать укромное место, и направляться невесть куда в такую жуткую погоду.
Олея соскочила со своего коня и помогла Белу сойти на землю - бедный парень с трудом держался на ногах. Кинув поводья лошадей подбежавшему слуге, Бел медленно направился внутрь дома.
Недолгий разговор с хозяином постоялого двора - и Бел, чуть покачиваясь и сжимая в руке ключ, побрел в отведенную им комнату. Несколько раз его заметно пошатывало, а пару раз споткнувшись на ровном месте, он едва не упал, и если бы не поддержка Олеи, то еще неизвестно, сумел бы он самостоятельно подняться, или нет. На счастье, со стороны все это выглядело так, будто менее трезвый человек поддерживает своего приятеля, которого здорово развезло от выпитого.
Вон, кто-то, проходя мимо, понимающе ухмыльнулся: похоже, этот только что приехавший святоша уже успел принять лишнего в дороге, и сейчас с трудом пробирается в отведенную ему комнату, чтоб там или проспаться, или продолжить начатое вливание. Никого не смущала серая одежда служителей Двуликого: а что, они тоже люди, и за пределами своей обители иногда могут позволить себе несколько смягчить как строгую монастырскую жизнь, так и суровый устав своего ордена. И потом, если уж на то пошло, то надо признать, что подобные небольшие отклонения от правил у служителей церкви происходят не так и редко, особенно когда рядом с ними нет укоряющего и вопрошающего взгляда настоятеля.
Стоит учесть и то, что те проезжие, кто сейчас собрался на этом постоялом дворе, тоже были не прочь по-полной использовать для отдыха то время, которое они вынуждены проводить здесь. Конечно, если бы не песчаная буря, то в это время они все еще были бы в дороге, но раз непогода спутала все их планы, то отчего бы не развлечься? К тому же завывающий на все голоса ветер за стенами этого дома очень способствовал тому, чтоб сидя за надежными стенами, люди чувствовали себя особенно спокойно и уютно.
В общем зале народу хватало, слуги едва ли не бегали, разнося постояльцам еду и вино, кто-то уже достал кости, к своему месту стали пробираться музыканты… Веселье обещало быть долгим. Шум, гам, чад, у слуг от забот голова уже начинала идти кругом… Так что на парочку вновь прибывших никто не обратил особого внимания, кроме, разве что, хозяина постоялого двора, который, выслушав заказ этого подвыпившего монаха, уже заранее стал прикидывать, можно ли внести что-то лишнее в тот счет за обслуживание, который он завтра предъявит этому выпивохе, и сколько именно туда можно безбоязненно вписать: все одно с утра этот служитель Двуликого вряд ли что вспомнит.
В отведенной им комнате Бел сразу же рухнул на широкую лежанку, и, кажется, мгновенно провалился то ли в сон, то ли в обморок. Олея же, заперев покрепче дверь, сразу же занялась раной Бела. Конечно, в комнате было достаточно темно, но, тем не менее, разобрать кое-что было можно даже в полутьме. Размотав насквозь окровавленные бинты, Олея едва не застонала- рана выглядела скверно, другого слова не подберешь.
В своей жизни и Олее не раз приходилось видеть самые разные ранения - на то она и жизнь со сложными поворотами, каждому из нас приходится сталкиваться с очень многим, в том числе и с самыми разными травмами. Ранее Олея на подобное насмотрелась предостаточно, так что с первого взгляда на ранение Бела Олея поняла: началось самое страшное - заражение, да и крови парень потерял столько, что остается только хвататься за голову. Края раны воспалились и покраснели, и, можно не сомневаться, есть и внутреннее кровотечение. Ой, беда…
В дверь постучали. Хм, открывать, или нет?
- Бел! - Олея безжалостно затрясла парня. - Бел, просыпайся! В дверь стучат!
- А? - тот с трудом открыл глаза. - В чем дело?
- Кто-то в дверь стучит. Что делать?
- Что? - Бел потер ладонью лоб, прогоняя остатки сна. - Открывай, все одно это придется сделать. Только ты на всякий случай сразу же отойди в сторону, чтоб он тебя не разглядел. Мало ли что…
Быстро убрав окровавленные тряпки, Олея открыла дверь, и, как ей и было приказано, тут же шагнула в сторону. По счастью, за дверью стоял всего лишь слуга, который принес кувшин вина, блюдо с вареной бараниной и стопку лепешек. Пока он ставил все это на стол, Бел заплетающимся языком попросил слугу еще о чем-то, и тот, глянув на лежащего постояльца, лишь понимающе хмыкнул, кивнул головой и вышел из комнаты.
- Что ты ему сказал? - спросила Олея, запирая за слугой дверь.
- Попросил еще кувшин с водой, пару-тройку свечей и одеяло. Мол, тут темно, а я привык, чтоб по ночам горела свеча. А вода… Ну, выпивох по утрам обычно мучает жажда. Что касается одеяла - сказал, частенько по ночам мерзну.
- Тебе холодно?
- Да, очень. Трясет так, что зуб на зуб не попадает…
А вот это еще хуже. Раз Бел мерзнет на такой жаре, то, значит, кровопотеря у него куда больше, чем она думала. К этому надо приплюсовать еще и начинающееся воспаление… Великие Боги, это же смертельно опасно!
- Ты, вроде, мою рану смотрела? - затуманенным взором Бел посмотрел на Олею. - Что там? Очень
