рассказывать эту историю.
В общем, все банально до безобразия. Немного скрасило скуку драка Саши с женой. Ну, кто жену не бьет, тот ее не любит. Хотя Саша только бил. Любили ее другие, А били ли то неизвестно.
На следующий день, к обеду его разбудил звонок Игоря Агеева. Зачем пришел — итак ясно. Но Вовка все-таки решил проявить свою мужскую силу по прямому назначению.
— Слушай, Игорек, все будет, хоть ящик водки, бабу только найди, жалобно простонал мучившийся с похмелья Вова. — Ну надо, заплачу, сил нет.
— Вова, да без проблем, бери пузырь, и мы мигом сообразим, — таков был бодрый ответ.
Игорь долго вел телефонные переговоры с некой Валей, живущей на другом конце города. В разговоре Игорь все время оправдывал свое долгое отсутствие тем что «служил по найму».
Вот и Валя. Миловидная, да что там говорить, красивая девушка двадцати лет. Поехали сразу к Вовке. Он преследовал гнусное намерение оставить ее у себя на ночь, а еще лучше — на много ночей. Игоря спровадить к сожалению не удавалось, да и Валя без него ехать не хотела. Ну да ладно. Приехали. Посидели. Игорь постоянно корчился и держался за живот. Валя как-то с Вовкой мало говорила, и о его боевом прошлом ничего не знала. Зато вот Игорь.
— Игорь, ты где был то столько времени? Я тебя все время ждала, а ты пропал.
— Валя, я тебе говорю: служил в армии.
— Да ты же давно уже отслужил?
— А я по найму пошел, вот вчера приехал только. Из Чечни. Скорчившись, Игорь схватился за живот.
Рубаха его при этом задралась, обнажив огромный синяк. Вовке стало смешно и интересно, как складно будет дальше тот врать.
— Ой! Правда? — нежно обнимая Игоря, прошептала Валя. — А это что? — указывая на синяк. — Больно? Бедненький мой.
— Это? Это мне в живот попал, Вов, как он называется ПЭ или РЭ?
— ПТУРС — машинально ответил Вовка. Действие напоминало ему спектакль абсурда.
— Во, точно, Валя, это мне ПТУРС в живот попал. Вот сюда. — Он указал на пупок.
Вовка схватился за свой пупок и повалился на пол со смеху. Он на секунду представил, что было бы с тем, кому данный объект попадет в живот.
— Да что ты смеешься, идиот, тебя бы так, — окрысилась Валя на Вовку. — Игорек там такого натерпелся, а ты тут глумишься.
— Слушайте, вы что тут с ума все посходили?! — уже не сдерживал раздражения Вовка, — что за чушь тут мелете? Какой ПТУРС? Какой живот?
— В мой живот, чеченский ПТУРС — невозмутимо отвечал Игорь. — Знаешь Валя как больно было.
— Молчи бедненький, тебе тяжело вспоминать, — закрыла поцелуем его губы Валя. — Пойдем к тебе, я не могу больше находиться рядом с этим циником. Бедный мой герой, пойдем.
Такой цветистый монолог могла произнести только Валя, так как училась в театральном, какие произносились монологи у Игоря и что там были за спектакли пусть читатель сам догадается. Одним словом Вова опять в пролете.
На следующее утро Вовке наконец повезло — к телефону подошла Наташка. Оказалось, что она замуж вышла, вот и пропала. А сейчас муж в больнице. Решили и встретиться на Вовкиной территории.
Изголодавшийся Вовка в ожидании ее метался по квартире. Это не ушло от внимания матери.
— Вовочка, а чего ты к Любе не сходишь? Она вот интересовалась тобой. Женщина вроде хорошая?
— Мама! Да она тебе в ровесницы годится, а ты меня тут сватаешь! Отрезал Вовка. — Вообще мам, у меня тут свидание намечается, ты уж пожалуйста в комнату без нужды не стучись.
— А, опять за старое! — стала бурчать мать, но Вовка уже бежал открывать дверь на ходу пристегивая к рубахе медаль, чтобы показаться во всем блеске.
Выглядела Наташка «супер». Не обращая внимания на злобные взгляды со стороны матери, он сразу повел ее в комнату. Пошел как обычно разговор за жизнь. Хотя Вовка максимально старался ускорить события и перейти к апофеозу. А переход должен был быть неминуем.
— Да вот муж в больницу слег, — горестно сетовала Наташка, передозировка. Сейчас вот хочу передачку ему отнести. А знаешь, и не знаю даже чего и взять.
— Ну и ни хрена! — поразился Вовка. — Что же за муж такой, что так набузовался? Где ты нашла его?
— Да нет, Вова он хороший. Это просто так вот произошло у него. А тут еще в ларьке, где работаю недостача. Даже не знаю, что и делать? — При этом платье ее соблазнительно поднималось все выше и выше, давая понять Вовке, кто может выручить ее.
— Да не проблема, не вопрос Наташа. — Вовка радостно полез в тумбочку, служившую его казной. — На пока, немного, ну чтобы выкрутиться первое время.
С этими словами он протянул ей несколько купюр, составлявших ее полуторамесячный заработок в ларьке. Призывно глядя на него, она положила деньги в сумочку. А Вовка обняв, потянул ее к кровати. Наташка не строила, как обычно оскорбленную невинность. И вот в момент, когда, как пишут сочинители многочисленных «дамских романов», их одежда была разбросана в беспорядке по полу, а ее соски затвердели, его губы, слились с ее, а его копье, готовое пронзить, ну и так далее, о чем мое целомудрие не позволяет много говорить, раздался громкий стук в дверь. Нет, даже не стук, а грохот. И пронзительные крики, кого бы Вы думали — Любы.
— Вовка, ты с кем там! Ты что про меня забыл!? — Барабаня кулаком со всей дури в дверь кричала она.
— Он там с проституткой какой-то — в унисон ей вторила Вовкина мать. Притащил какую-то шлюху и черти чем там с ней занимаются. Напились и вот.
— Открывай, не то дверь вышибу, — голос Любы был явно нетрезв. — Я этой шлюхе волосы повыдираю.
— Люба, я как увидела, кого он привел, так тебе и позвонила. Меня то он не слушает. А всякую заразу в дом тащит. — Чуть слышно растолковывала случившееся Любе Вовина мать.
Когда слабая задвижка поддалась мощным Любиным ударам (а женщина она была не маленькая), то бедная Наташка металась думая что же надеть в первую очередь платье или колготки. А Вовка предстал перед разъяренной фурией в одном покрывале и пытался прикрыть девушку своим телом.
Решив, что колготки и прочее можно забрать и после, Наташка в одном платье (не забыв, однако сумочку с деньгами) со всех ног выскочила из квартиры, превратившейся в арену нового локального конфликта.
А конфликт развивался также как и чеченский. Сначала сильнейший удар активное сопротивление — переговоры — шаткий мир. В момент позорного бегства Вовкиной несостоявшейся любовницы, конфликт перешел в стадию Хасав-Юрта. Поцарапанный, но непокоренный Вовка сидел на кровати рядом с нарушившей его суверенитет стороной, у которой начинала распухать скула. Пытаясь одеть рубашку, он случайно крепко задел ее локтем.
— Вова, ну почему ты такой свинья? — пытаясь обнять шарахающегося от нее бывшего любовника, щебетала Люба. — Я тебя так ждала. А ты?
— Ну, Люб, бес попутал. — Первое что пришло в голову, брякнул Вова. Сейчас он готов был подписать любые условия, лишь бы ему дали время на передышку. А там уж выкрутиться.
— Вова, я понимаю, война и все такое, но надо же и человеком быть.
— Да, да, Люба, виноват, — одеваясь, говорил Вовка. — Ты знаешь, мне тут надо в военную комендатуру съездить. Я одна нога тут, другая там. Хорошо?
— Нет, Вова, хватит, завтра съездишь.
— Но, я же военный, у меня долг, присяга — сел на верный конек наш незадачливый любовник.
— Брось, ты, что совсем забыл, что я в военкомате работаю. Все уладим. — Безапелляционно произнесла Люба. — А сегодня останемся вместе.
Не буду утомлять читателя описанием тем, что было тем днем и ночью. Скажу лишь одно, Вовка
