Перед тем, как командир отключил связь, старший лейтенант спросил:
— Никаких данных о каких-либо передвижениях на подходах к поселку не имеешь?
— Нет! Да и рано еще. Комендантский час только начался. Пока комендатура успокоит райцентр, пройдет не менее часа, тогда что-то, может, и узнаем!
— Ясно! Спокойной ночи!
— Уснешь с тобой! Конец связи!
Марьям, проснувшись, отодвинулась от Сергея, смутившись оттого, что уснула на плече чужого мужчины. Волков отметил это:
— Ты что, Марьям?
— Да вот сон сморил!
— Я же говорю, ложись как следует и отдыхай. Придет время, я разбужу тебя!
Девушка собрала в пучок растрепавшиеся и рассыпавшиеся по худеньким плечам волосы.
Сергей невольно потрогал локоны:
— Какие красивые у тебя волосы! Я раньше таких никогда не видел.
Марьям резонно отметила:
— Потому что не хотел замечать!
Старший лейтенант согласился:
— Возможно, что и так! Но ты на самом деле красивая. Какой-то особой, лучистой красотой.
— Не надо комплиментов, Сергей! Я не люблю этого.
Волков удивился:
— Почему? По-моему, каждому человеку приятно, когда отмечают его лучшие качества.
Но девушка повторила:
— А я не люблю. Может, лучше пойти чай приготовить?
— Через двор на кухню?
— Нет! У нас в прихожей электроплитка стоит. На ней и вскипячу чайник!
— Там окна есть?
— Есть! Одно, но сбоку, а плитка — у двери, дверь же на засове.
— Ну, хорошо! На обратном пути выключи свет в гостиной.
Девушка вышла в коридор. Сергей с удовольствием проводил взглядом ее стройную фигуру. Он посмотрел на часы: 22.10.
Если до ночи бандюки не объявятся, придется менять тактику внутри дома, касающуюся Марьям. Горящий ночью в ее комнате свет может насторожить Агаева. Тем более если именно во время его появления девушка засветится в окне одетой. Увидев одежду, отморозок может предположить подставу. Так. Свет. Ну, с ним еще ладно, Марьям могла читать, она же учительница, человек образованный. Но читать лежа в постели, а значит, раздетой! И закрывать шторы она должна в ночной рубашке или во что еще одеваются на сон чеченки. Но согласится ли Марьям раздеться в его присутствии? Предрассудки могут взять верх над разумом, слишком все же сильны национальные традиции у гордого кавказского народа. Но раздеться необходимо. Надо убедить ее сделать это.
Девушка отсутствовала минут десять. Стараясь двигаться вдоль стены, внесла поднос с чайником, пиалами и конфетницей, полной ароматных сахарных подушечек. Поставила поднос перед Сергеем:
— Прошу, господин офицер! Отведайте чай моего приготовления по собственному рецепту.
— С удовольствием.
Марьям разлила чай по пиалам. Сергей по-восточному, тремя пальцами поднял свою, отхлебнул глоток светло-зеленого напитка.
Он и раньше пил зеленый чай, но тот, каким угостила его девушка, отличался от всего ранее испробованного каким-то нежным ароматом неизвестных цветов. Он спросил:
— Что ты в него добавила: эликсир какой-нибудь? Уж не бессмертия ли?
Марьям вздохнула:
— Если бы он существовал. Нет, Сергей, это лепестки черного цветка.
Она произнесла название растения, но оно было слишком сложно, чтобы сразу запомнить.
— Вкусно?
— Не то слово! Прелесть! Цветы сама собирала?
— Нет! В горы сейчас ходить опасно. Чабаны отцу принесли. Из лепестков, вообще-то, делают лекарство. Помогает при язве желудка, а я вот попробовала в чай добавить, результат перед тобой!
— И результат превосходный.
Но следовало затронуть тему с раздеванием. Позже ее одним махом не решить, а терять время будет нежелательно. Поэтому он спросил:
— Скажи, Марьям, если я попрошу тебя раздеться, как ты на это среагируешь?
Вопрос был столь неожиданным для скромной учительницы, что она чуть не опрокинула пиалу.
— Что?!! Что ты сказал?
— Не сказал, а спросил: как бы ты среагировала на мое предложение раздеться? Не совсем, конечно, а до белья, в котором чеченские девушки ложатся в постель.
Лицо Марьям зарделось. В глазах вспыхнул недружелюбный огонь:
— На что вы намекаете, офицер?
Сергей поднял руки вверх, словно прося пощады:
— Все, все! Признаю, что неправильно поставил вопрос. Извини. Но раздеться, Марьям, тебе придется. При определенных условиях!
Чеченка медленно проговорила:
— Ни за что!
Сергей вздохнул:
— О чем ты подумала, девочка? Неужели о том, что я хочу предложить тебе непристойность?
— А как иначе понять твои слова?
— Объясняю.
Офицер сказал чеченской девушке, почему он задал ей этот вопрос.
— Теперь ты понимаешь, что я имел в виду?
Марьям задумалась, и взгляд ее потеплел.
Затем она произнесла:
— Да, ты прав! Ночью одетая женщина в своей комнате может вызвать подозрение. А я-то!
Она улыбнулась:
— Какой же дикой ты, наверное, меня считаешь? Да, Сережа?
— Ну, что ты, Марьям! Я все прекрасно понимаю!
— Хорошо! Я сделаю так, как скажешь ты!
— Вот и умница. Возможно, это и не понадобится, но с боевиками Асханова надо просчитать все! Иначе его не переиграть!
Марьям покачала головой:
— Сложная у вас работа.
Допив чай и собрав посуду, девушка уже собралась вынести поднос обратно в коридор, как вдруг завибрировала рация Волкова. Старший лейтенант быстро водрузил на голову наушник с микрофоном, ответил:
— Вьюн на связи!
— Я — Бим! Через забор перемахнуло пятеро вооруженных людей!
Волков остановил Марьям, спросил:
— Что они делают?
— Находятся у забора. Осматриваются!
— Приборы ночного видения имеют?
— Нет!
— Значит, пятеро?
— Пока да, командир. Жаль, что мы не имеем возможности контролировать улицы!
В разговор вдруг вклинился голос старшего лейтенанта Фролова, что стало большим сюрпризом для
