«Стрелы». Вьюжин положил рацию на стол:
– Ваше приказание, Сергей Сергеевич, выполнено!
– Отлично!
Полковник повернулся к наемнику:
– Твой выход, Флинт! Работай! Отрабатывай право на будущее, которого пока у тебя нет!
Флинт взял рацию, включил ее, вызвал:
– Шейх! Я – Флинт! Прием!
В ответ – молчание.
Наемник еще раз повторил вызов. Результат тот же.
Клинков уже хотел забрать станцию, как неожиданно в динамике прозвучало:
– Я – Талбок! Слушаю тебя, Флинт!
В голосе помощника шейха сочетались удивление, недоверие и неуверенность.
Харт спросил:
– Талбок! Где шейх? Мне необходимо немедленно переговорить с ним!
Талбок тихо ответил:
– Шейха нет, я за него!
Харт взорвался:
– Ты, обезьяна, хочешь, чтобы при встрече я из тебя евнуха сделал? Амуркула забыл? Обеспечь немедленно связь с Абделем или, клянусь всеми святыми, ты пожалеешь, что не выполнил требование. Очень пожалеешь. Слово Флинта!
Ярость наемника, видимо, возымела действие на помощника Абделя.
– Не надо грозить, Флинт! Я попытаюсь связаться с шейхом, но обещать ничего не могу. Он действительно...
– Ты кому, собака, лжешь? Шейх находится рядом с тобой, я слышу его дыхание. Жить надоело, дерьмо шакалье?
Раздался голос Абделя:
– Здравствуй, мистер Харт! Зачем кричишь на моего человека? Зачем угрожаешь? Тебе не угрожать надо, а думать, как ответить за провал акции и гибель отряда Фалади!
– Чего? Мне ответить? Это твоему долбанному Фалади надо было как следует заниматься подготовкой акции, а не торговать проститутками у «Националя». По вине этого урода я чуть было не потерял своих людей! Только профессионализм спас их от гибели. А твой Фалади, как баран, ведомый русской разведкой, завел людей в засаду.
Абдель спросил:
– О какой засаде ты говоришь, Флинт? О каких проститутках?
Харт ответил:
– Слушай, шейх! Чтобы все объяснить, потребуется не час и не два. Это не телефонный разговор. Нужна встреча, без разницы где, но в Афганистане. Здесь, в Бутаре, на границе с Тайруном я долго находиться не могу. Твой Дуни просрал переворот. Карагаб переиграл его, как мальчишку, и сейчас всюду по стране рыщут войска правительства. Я не могу здесь больше оставаться. Меня ищут. И потом, я должен получить с тебя оставшуюся часть гонорара.
Абдель искренне возмутился:
– Что? Гонорар? За что? За то, что ничего не сделал? За то, что не смог организовать акцию против русских? О Фалади разговора нет, он мог допустить промах, но для чего я привлекал к операции тебя? Твоих профи? Для того, чтобы они руководили людьми Фалади! А что получилось? Раз вы, британцы, живы, а мои пуштуны мертвы, значит, вы бросили моих людей, почуяв опасность. За что я должен платить тебе, Флинт?
– За тех пятьдесят русских, которых я завалил со своими ребятами, когда подчиненные Фалади, обдолбанные наркотой до невменяемости, нарушив все инструкции, без приказа дернулись на штурм посольства! Или ты не слышал о потерях русских? Не шути со мной, Абдель! Я свою задачу выполнил. Да, мне пришлось обстрелять территорию посольства, когда твои дикари уже подняли по тревоге караул, ворвавшись во внутренний двор проклятого диппредставительства. Возможно, часть из них полегла и от разрывов гранат наших же гранатометов. Но я хотел отсечь людей Фалади от прямого контакта с охраной русских, чтобы они смогли хотя бы отойти, но абреки, наоборот, лезли под пули, словно всю жизнь жрали только свинец. Я успел зацепить и строителей! Большего в сложившейся обстановке четверо профи, какими бы они спецами ни были, сделать не смогли. Другое дело, если бы начал действовать Абу Бар! Но и он струсил! А то, что мы не сдохли здесь, ты в укор не ставь! Только дурак погибает там, где можно выжить. Мы не дураки! Так когда и где мы встретимся, Абдель?
Шейх задумчиво произнес:
– Мне надо подумать.
Харт взорвался вновь:
– К черту думы, шейх! Назначай время и место, я не могу ждать!
– Как же ты собираешься уйти из Бутара?
– Это мое дело!
Абдель возразил:
– Ну нет, Флинт! Это не только твое дело! В общем, так, я готов встретиться с тобой там, откуда ты уходил на задание.
– Но тогда помоги попасть в Пакистан! Мне проще пройти Тайрун!
– Нет! Возвращение по старому маршруту. Из Бутара выбирайся сам как хочешь. В Пакистане свяжешься с Маджахуром. Только там он окажет тебе помощь и доставит к месту перехода границы у Сарди. И поторапливайся, Флинт. Я жду тебя двое суток, ровно двое суток, начиная с завтрашнего утра десятого октября. После чего тебе придется самому искать меня в Афганистане. Я покину Назари! Все! Двое суток! Успеешь – разберемся во всем. Докажешь свою правоту – получишь причитающуюся сумму. Не докажешь – уйдешь. Но пустой! И не надо грозить, что какие-то твои люди заблокируют ущелье! Появятся в окрестностях чужаки – ждать не буду. Конец связи!
Харт отложил станцию, переведя ее в режим приема, взглянул на Клинкова:
– Вы слышали разговор! Я сделал все, что мог!
Полковник кивнул:
– Да! Пожалуй, большего выжать из разговора было нельзя. Значит, Абдель намерен ждать двое суток, начиная с завтрашнего утра? Ладно!
Клинков взглянул на наемника:
– Первое твое условие принято! Ты будешь жить, если продолжишь сотрудничество с нами в том же духе.
– А куда мне деваться?
– Это точно, Харт! Деваться тебе некуда! Остаешься здесь, пока мы не решим, что делать дальше. Питанием тебя обеспечат, но не расслабляйся. Начать работу можем в любое время, даже через полчаса!
Харт попросил:
– Сигареты оставьте!
Клинков бросил на стол почти полную свою пачку и зажигалку:
– Травись!
Офицеры вышли во двор. Флинт, прикурив сигарету, присел на кровать. Задумался. А подумать ему было о чем! Крепко подумать!
На улице Клинков подозвал к себе начальника караула:
– Лейтенант! Обеспечь содержание пленного в той камере, где он находится сейчас! Наручники и оковы снять, двери держать закрытыми, никого к нему не пускать, на прогулку не выводить. Постоянно следить за поведением. Охрана – персональный пост.
– Есть, товарищ полковник!
– А чего ты не стал на командира полка ссылаться?
– Так он подтвердил ваши полномочия. В плане охраны наемника меня обязали выполнять любые
