меня жить, лучше исполняйте свои обязанности!
Лебеденко покачал головой:
– Ну, Саня! Дай бог тебе на войну не попасть! Там таких, как ты, ой как не любят. Ни свои, ни чужие!
Мамаев крикнул:
– Лебедь! Ты чего, команды не слышал?
– Иду! Чего орать-то?
Лебеденко, оглядываясь на начкара, догнал капитана с Дубовым.
– Видали это чмо? И как только такого мудака сюда служить отправили? Ему место в рембате, каким- нибудь помощником начальника штаба!
Неожиданно караульный, сержант-контрактник, встал на защиту своего командира:
– Напрасно вы так о нем! Хороший офицер! В Чечне дважды был, ранения там получал, орден Мужества имеет. Солдаты его уважают, командование тоже.
Лебеденко искренне удивился:
– Воевал, говоришь? Никогда не подумал бы. А чего ж он тогда мозги нам сношал, ведь знал, что мы те, кто должен был прийти?
– Устав блюдет! Без этого нельзя. Он строгий, поэтому в подразделении порядок. Но дурь не гонит. Строгий, но справедливый. За солдат горой стоит, если что. А насчет жены... Был он женат. Умерла быстро. После этого он и подал рапорт в Чечню. Здесь есть кто с ним служил там. Говорят, первое время смерти искал наш лейтенант. От пули не прятался. Потом успокоился, но всегда просил его на самые опасные участки направить. Однажды пулю снайпера и поймал. Но опять в строй вернулся, хотя мог и комиссоваться!
Выслушав сержанта, Мамаев взглянул на Лебеденко:
– Вот видишь, Андрюша, а ты заслуженного офицера чмо назвал!
Лебеденко почесал затылок.
– Да и наговорил ему хреновины всякой...
– Придется извиниться!
– И извинюсь! Пред достойным человеком мне не в падлу! Пойдем назад, извинюсь.
– Только не забудь!
– Мамай! Веди к Флинту!
Харт лежал на кровати, когда в камеру вошли Мамаев, Лебеденко и Дубов. Увидев офицеров, один из которых пленил его, Флинт встал:
– Добрый вечер, господа! Насколько понимаю, вы и есть те люди, которые должны заменить моих погибших напарников.
Мамаев уточнил:
– Не напарников, Харт, а подельников. Напарники у тех, кто служит закону. У таких, как ты, – подельники.
Флинт согласился:
– О’кей, пусть будет так. Но замечу, ваше командование выбрало не самый лучший вариант замены. Вы совсем не похожи на англичан.
Лебеденко выступил вперед:
– Не твое собачье дело, подонок, какой вариант выбирает наше командование!
Услышав, как говорит по-английски Лебеденко, Флинт поморщился:
– Ужасное произношение! Плохо вас учили. В плане владения языками!
Лебеденко повернулся к Мамаеву:
– Стас! Этот козел провоцирует меня. Еще слово вякнет, я ему морду отрихтую!
На что капитан коротко сказал:
– Молчи!
И, присев на стул, обратился к наемнику:
– Мы идем в Афганистан не речи толкать, Флинт. Разговаривать с людьми Маджахура или Абделя будешь ты. Мы же будем стрелять. Когда наступит время. Для этого знание языка необязательно.
Флинт и на этот раз согласился:
– Логично!
– Вот именно! А теперь слушай, что нам предстоит сделать уже сегодня ночью.
Мамаев довел до наемника задачу по захвату вертолета и отходу из Бутара в Пакистан.
Выслушав старшего основной группы, Флинт потер небритый подбородок:
– Хм! Нападение на бронетранспортер, нейтрализация воинского патруля, марш к аэродрому, прорыв к стоянке дежурного звена вертолетов, захват одного из них и использование для отхода из Бутара? Смело, ничего не скажешь. Насколько смело, настолько и безрассудно рискованно! По-моему, вы не учли, что армия Карагаба имеет средства противовоздушной обороны. Да, устаревшие, малоэффективные против современных самолетов, но вполне достаточные, чтобы сбить свой же устаревший вертолет.
Мамаев сказал:
– Мы учли все! И не ломай голову над тем, как мы вырвемся из Бутара. Это наша задача. Твоя работа начнется в Пакистане. И вот о ней я хочу с тобой поговорить...
Беседу прервал скрежет засова. Дверь камеры открылась, на пороге показались начальник караула и пожилой мужчина в синем костюме медицинского работника.
Врач спросил:
– Я не помешал? Мне приказано осмотреть арестанта.
Мамаев указал на Флинта:
– Он ваш! Надеюсь, осмотр продлится недолго?
– Несколько минут!
Харт насторожился:
– Что за осмотр? Я абсолютно здоров!
Врач спокойно ответил:
– Никогда нельзя утверждать, что вы абсолютно здоровы. У любого с вида здорового человека можно при желании найти столько болячек, что он удивится. Снимите лучше рубашку.
Врач также говорил по-английски. И гораздо чище, правильнее, чем офицеры спецназа.
Флинт недовольно пробурчал, снимая с себя полевую рубашку, входившую в экипировку наемника:
– Черт бы побрал всех медиков!
– Зря вы так! Никогда не обращались за помощью к докторам?
– Нет! И, надеюсь, не обращусь!
– Не зарекайтесь, мистер! Жизнь человека столь хрупка!
– Ладно, делайте свое дело! Черт знает что происходит.
Врач, повернувшись спиной к Флинту, открыл принесенный с собой чемодан. Передал Мамаеву специальную капсулу, извлек из отдельного кармашка шприц-тюбик с коричневой жидкостью. Не оборачиваясь, приказал Харту:
– Лечь на кровать, спиной ко мне!
Флинт, усмехнувшись, выполнил требование медика. И тут же вскочил, почувствовав, как ему сделали укол.
– Черт побери, доктор, что вы вкололи мне?
Врач не спеша закрыл чемодан, прошел к выходу, обернулся:
– Вам на этот вопрос ответят люди, что беседуют с вами. До свидания. Я сделал свое дело, выполнил приказ.
Дверь закрылась.
Флинт прорычал:
– Что за шутки, капитан?
Лебеденко тут же подошел к наемнику:
– Ты, урод, взял бы на полтона ниже. А то пасть быстро закрою!
Мамаев кивнул старшему лейтенанту:
