— Сколько возьмешь?
— Давай ящик!
— Так много?
— Это для кого много, Оман? Для тебя? Пожалуй, многовато, даже если и пить втихаря под барашка. А для меня — тьфу, неделя — и выноси тару. Да и брать понемногу резону нет. Так скидку сделаешь, и мне лишний раз сюда не ездить. Новый замполит у нас, а значит, и новые порядки! Вот, бля, опять лишнее сказал. Ты, Оман, того, — приложил палец к губам капитан, — о моих пьяных базарах никому из наших ни гугу. Могут не так понять, а у меня отлет в Союз на носу. Договорились?
— Договорились! Но лишнего, Слава, тебе действительно лучше не говорить. Мне все равно, а себе хуже сделаешь.
При этом Оман многозначительно посмотрел на старшего лейтенанта. Капитан, заметив его взгляд, сказал:
— Это же Саня, друг! Он не подведет!
— Ну смотри! Значит, ящик?
— Ящик! «Столичной»!
— Хорошо!
Дуканщик скрылся в подсобке.
Начальник клуба посмотрел на Калинина. Тот показал ему большой палец.
Оман вынес водку в ящике из-под малогабаритного телевизора «Сони».
— Держи, Слава! Водка — слезинка!
— Сам пробовал?
— Был грешок!
— Гляди, за такой грешок тебя свои же собратья на кол посадят.
— Не посадят.
Капитан рассчитался с дуканщиком, сказал Александру:
— Открой дверь.
И бросил через спину:
— До встречи, Оман!
— До свидания, — ответил пуштун.
Офицеры вышли из лавки, направились к БРДМ.
Оман прошел до двери, выглянул на улочку, проводил русских взглядом. Осмотрелся, ничего подозрительного не заметил. Вернулся за стойку, достал из небольшого чемодана портативную импортную рацию. Вытянул антенну, щелкнул тумблером:
— Амин! Ответь!
Тут же в ответ услышал:
— Слушаю, хозяин!
— Срочно подготовь в ночь переброску заложников в Жанаву.
— Но…
— Слушай дальше. Переброску пленных должен завершить до 0 часов. Кишлак подготовь к встрече русского спецназа. Чтобы все везде чисто было. Оружие в домах только охотничье, мужчины в семьях, никого лишнего в селении. Боевое вооружение в схроны и колодцы. И, главное, никакой суеты, все сделать спокойно, чинно. Каким маршрутом вывезти пленных, знаешь. Сам останешься с ними, до особого распоряжения. Все понял?
— Все понял, хозяин!
— Как переберешься в Жанаву, сообщишь мне!
— Понял!
— Выполняй! Но, повторяю, тихо, без суеты!
Закончив сеанс связи, дуканщик вновь прошел к дверям лавки и вновь выглянул на улицу. Его взгляд был устремлен на площадь, где ранее стоял БРДМ. Сейчас боевой машины не было.
Афганец усмехнулся, сказал себе под нос:
— Правильно русская поговорка гласит: язык мой — враг мой! За болтливость капитану можно было бесплатно еще ящик водки дать.
Он вернулся на прежнее место, сел в кресло, взяв в руки неизменные четки. Задумался.
Затем резко поднялся, прошел в подсобку. Стукнул в стену. Из потайной, внешне незаметной комнаты вышел вооруженный автоматом молодой афганец, узбек по национальности:
— Слушаю, хозяин!
— Вот что, Бахор! Спрячь оружие в сумку, выйди через черный ход на другую улицу, во дворе муллы возьми джип и следуй на нем в Жанаву!
Телохранитель Омана внимательно слушал, опустив чалму. Дуканщик продолжал:
— Там навестишь Дуктума, передашь приказ немедленно выслать в Аядское ущелье весь отряд. Задача следующая.
Оман что-то недолго говорил узбеку.
— Понял меня?
— Понял, господин!
— Езжай! Как только люди Дуктума займут позиции у высоты, доклад мне. Еще! Пусть Дуктум поддерживает связь с Амином. Непрерывно поддерживает.
— Я все понял!
— Иди с Аллахом!
Телохранитель удалился.
А Калинин с Ерохиным, выехав из Уграма, остановили БРДМ у арыка, окружавшего селение с южной стороны. Александр переключил рацию в режим «приема-передачи».
— Стена! Я — Олень!
— Рад слышать тебя, Олень! — ответил майор Гуреев. — Сработал ваш спектакль!
— Да? Ублюдок выходил на связь?
— Как только вы покинули дукан.
— Запеленговали корреспондента?
— Запеленговали. И знаешь, с кем вел переговоры Оман?
— С кем?
— С Амином, одноруким уродом, что руководил засадой у Караха.
Александр не выдержал:
— Где эта тварь находится?
— Ни за что не угадаешь!
— Ну, не тяните, майор!
— Амин по приказу Амирхана держит заложников в Аяде! Каково, а?
Калинин удивился:
— В Аяде? Под самым носом у блокпоста и близлежащей высоты, контролируемой одним из наших взводов?
— Угу! Неплохо придумано, да?
— Неплохо! Откуда точно говорил однорукий?
— Из дома, что находится на главной улице. Он отстоит от мечети на три здания. Значит, если считать от высоты, пятая хибара.
— Я начинаю работу!
— Подожди, дослушай до конца.
И особист передал командиру взвода спецназа смысл приказа, отданного из Уграма в Аяд.
— Так что, Саня, эвакуацию заложников духи планируют на темное время суток! Может, есть смысл перехватить их на марше?
— А если Амин решит по-другому? И 0 часов для него означает совсем иное время, чем считаем мы, а следовательно, может начать выдвижение в любой момент?
Майору пришлось согласиться:
