оружие, из которого они хладнокровно расстреляли своих же сослуживцев. Майор Крылов спросил:
– А где полковник Табанов? Нам передали, что он будет ждать нас здесь!
Генерал ответил:
– Он и ждет вас, в помещении дежурки. Следуйте в отсек отдыха!
– Ясно!
Крылов повел подельников к зданию.
Но группа Табанова не дошла до дверей. Сзади по ним ударил автомат Федина. Пять коротких очередей в затылки бывших ракетчиков мгновенно оборвали их продажные жизни. На выстрелы вышел Быков:
– Что случилось?
– Работай по своему плану!
– Ясно!
– И отдайте, подполковник, приказ своим людям выбросить трупы за проволоку!
Быков ответил:
– Все понял, товарищ генерал! – Он вызвал диверсантов, указал им на трупы ракетчиков: – И этих в болото!
Бандиты перебросили пять трупов за проволоку периметра ограждения. К машине одновременно подошли Федин и Табанов. Командир корпуса спросил:
– Григорий Савельевич, а нас ракетным ударом накрыть не могут?
– Это ты, комкор, у меня спрашиваешь? Это я должен у тебя спросить, возможен ли подобный вариант?
– Да я так, черт их знает, этих стратегов, на что они способны.
Самаранов кивнул на Табанова:
– А ты у специалистов поинтересуйся.
Слышавший вопрос командир дивизиона ответил:
– Уничтожение места дислокации ракет возможно, но бесполезно и чревато непредсказуемыми последствиями.
– В смысле?
– Если главный штаб примет решение нанести по базе удар в целях уничтожения позиций, то системы ракет обнаружат идущие на них цели. Это вызовет их мгновенное перенацеливание на район, откуда были выпущены вражеские ракеты, и произойдет ответный пуск, причем полетит к черту и внешняя, и внутренняя блокада, комплексы нанесут удар по позициям, посягнувшим на их безопасность! Впрочем, ответят «струны», «дьяволы» останутся на позициях, так как они, если верить Ягодину, не подключены к всеобщей системе национальной безопасности. Что не меняет дела. «Струны» прорвут любые системы ПВО и превратят вражеские стартовые площадки, а также то, что окружает их в радиусе нескольких десятков километров, в пыль! Поэтому никому в главном штабе не придет в голову атаковать наши позиции ракетами даже тактического назначения.
Подошел Быков, доложил:
– Товарищ командующий, пункт управления чист, можете занимать его под штаб!
– Хорошо! – Самаранов вышел из «УАЗа», взглянул на Быкова: – Давай-ка ко мне, подполковник, майора Журова. И немедленно!
– Есть!
Быков удалился.
Самаранов пригласил Федина и Табанова в свой временный штаб. Табанов сумел успокоиться и занял место за пультом дежурного. Самаранов присел в кресло у окна, Федин занял место помощника дежурного. Прибыл вызванный офицер:
– Товарищ командующий, майор Журов по вашему приказанию прибыл!
Самаранов спросил:
– Как думаешь, Вячеслав Николаевич, для чего я тебя вызвал?
Журов быстро сообразил:
– Для того, чтобы отдать приказ заняться комплексами «дьявол»?
– Догадливый! Так чего стоишь, майор? Нейтрализуй блокаду несанкционированного пуска мобильных комплексов. В помощники можешь взять кого угодно!
– Я уже сформировал группу из бывших ракетчиков.
– Сколько по времени займет работа с блокадой защиты?
– Если верить инструкциям Ягодина, недолго!
– Приступай к нейтрализации немедленно.
Журов покинул командный пункт мятежного генерала.
Самаранов взглянул на Федина. Прикуривая сигарету, спросил:
– У тебя, Петя, с безопасностью семьи порядок?
– Так точно! Она далеко и недосягаема для ФСБ!
– Это хорошо! Недавно тут на Табанова выходил его заместитель, спрашивал, что означают непонятные движения на позициях, которые выехал проверять командир дивизиона. Оказывается, здесь в караулке была установлена тревожная система на всякий непредсказуемый случай. Система скрытая, автономного действия. Она и передала сигнал тревоги на пульт дежурного штаба ракетчиков. Так вот заместитель спросил, что произошло. Табанов ответил, что, мол, вместе с семьей захвачен террористами, которые до кучи взяли штурмом еще и пусковые установки. Я прервал их беседу, сказав, что скоро подполковник получит возможность поговорить с главарем террористов. Так что, Петр Георгиевич, твой выход!
Федин недоуменно посмотрел сначала на Табанова, затем перевел взгляд на Самаранова:
– Так вы решили вывести на главную роль меня?
– Временно, Петя, временно! На период неразберихи и разного рода бессмысленных разговоров уровня штаб дивизиона – полка – дивизии – корпуса – главкомата сухопутных войск – РВСН. Как только в Москве поймут, что дело нешуточное и к переговорам подключат серьезную, полномочную фигуру, в игру вступлю я. И буду дальше вести ее до конца. Ты же сейчас переговори с заместителем Табанова. Учти, полковник с семьей взят тобой в заложники. И может быть в любую минуту расстрелян, если силы полка сдуру решатся попытаться отбить позиции пусковых установок. Охлади пыл подполковника, если он уже сам по себе не остыл. Время проанализировать ситуацию у заместителя было!
Команадир корпуса поднялся:
– Короче, навести тень на плетень.
Самаранов отрицательно покачал головой:
– Напротив, Петя, правдиво описать сложившуюся обстановку и передать, что в 7.00 ты должен иметь связь с главным штабом ракетных войск! В 7.00! Понял?
– Понял!
– Давай! Табанов, вызови на связь своего заместителя да одностороннюю громкоговорящую связь включи. Все послушаем, что скажет твой Шорин.
Федин спросил:
– Как его зовут-то?
– Игорь Алексеевич! – ответил Табанов. – Я напомню, если забудете!
– У меня хорошая память, полковник!
– Тем лучше!
Табанов вызвал заместителя:
– Стяг-2! Я – Стяг-1, прошу ответить!
Шорин ответил немедленно. И было слышно в динамиках односторонней громкоговорящей связи, что в штабе дивизиона подполковник находился не один.
– Я – Стяг-2! Слушаю вас!
– Передаю связь руководителю диверсионной группировки, захватившей дивизион.
За пульт сел Федин:
– Здравствуй, Шорин! Не узнал?
– Нет!
– А мы знакомы! Генерал Федин!
