– Уложи станцию и проследи за соблюдением установленного на сегодня распорядка. В 6.15 я должен видеть отряд построенным и готовым к продолжению марша!
Чадия кивнул, забрал трубку, уложил ее в кейс и с чемоданом направился к кустарнику, среди которого бойцы отряда сматывали спальные мешки. Подъем прошел строго по указанию Кабадзе, и стрелки часов показывали время – 5.35. Кабадзе предложил Бакашвили присесть рядом с собой. Главарь банды поинтересовался:
– Как твои бойцы, Рамиз?
– Как обычно, командир! Все здоровы, готовы к выполнению любых заданий.
– Мне не нравится расслабленность Бекмураза. Его самоуверенность. Он напрочь отвергает вероятность того, что о наших замыслах могут узнать русские спецслужбы. А все мы знаем, что они умеют работать. И работать на высоком профессиональном уровне. Возможно, сейчас у них нет информации о наших планах по Минеральным Водам. А если предположить, что есть? Тогда русские наверняка готовят контракцию. Другими словами, уничтожение наших отрядов. Где это удобнее всего сделать? Там, где отряды будут сосредоточены единым подразделением. В крепости Кентум. Бекмураз в недавнем разговоре заверил меня, что полностью контролирует обстановку в районе крепости. Но так ли это на самом деле? Сомневаюсь. Хотя, признаться, веских причин для этого нет. Однако мы не можем полагаться лишь на самоуверенные заверения Бекмураза. Поэтому я решил подстраховаться. Если русская разведка зафиксировала выход отряда из Ачгады, что исключить нельзя, то у российских спецслужб, несомненно, возникнут вопросы, что это за отряд, откуда взялся, куда и зачем направился. Нельзя также исключить, что их агентура внедрилась и успешно работает в штабе Тимура Абадзе, чей приказ мы на данный момент выполняем. Дай бог, если заблуждаюсь, но не просчитывать вариант того, что русские осведомлены о планах операции «Камнепад» в Минеральных Водах, я просто не имею права. Ты согласен со мной, Рамиз?
Полевой командир кивнул:
– Да! Полностью согласен. Противника нельзя недооценивать. И лучше заранее принять страховочные меры, чем оказаться в ловушке, не имея возможности вырваться из нее!
– Иного ответа я и не ожидал! Будем исходить из худшего варианта. Российским спецслужбам известно о готовящейся террористической операции в Минводах. Следовательно, им известно и то, что для ее реализации в Кентуме объединяются два отряда. Наш и Алима Бекмуразова. Значит, возле Кентума уже может находиться подразделение российского спецназа, имеющее целью уничтожение объединенных сил противника. И русские ждут прибытия нашего отряда. Но и в этом случае русским не может быть известен точный численный состав объединенного отряда. Людей Бекмураза они могли просчитать, как имели возможность просчитать и наш отряд на выходе из Ачгады. Тридцать бойцов и меня как командира. Но у них не может быть информации о том, что в горах к отряду присоединилась твоя группа из пятнадцати отборных воинов. Об этом не знают и в штабе Абадзе.
Бакашвили проговорил:
– Ты прав, Лечо, но при условии, что в самом отряде нет агента русских!
– Я думал об этом. Еще до выхода в Дагестан. И предпринял меры обнаружения возможного «крота»!
– Могу знать, какие?
– Конечно! От тебя у меня секретов никогда не было. Я взял с собой небольшой американский прибор. Он называется «Стар», или «Звезда». Миниатюрный такой прибор, похожий на обычную рацию. Его ценность заключается в том, что он может фиксировать работу любых радиопередающих устройств. Будь-то «маяк», стационарная или портативная радиостанция либо спутниковая система. И если в отряде находился «крот», то он связывался бы со своими хозяевами только через радиостанцию. И первое, что сообщил бы противнику вражеский агент, – это присоединение к отряду твоей группы. Русским для планирования контракции просто необходимо знать количественный состав сил, против которых предстоит действовать. Ну, естественно, и вооружение этих сил. Но… ни из Ачгады, ни во время усиления отряда, ни далее в ходе марша, включая ночную остановку, никто в отряде, кроме меня, естественно, в эфир не выходил.
Бакашвили сказал:
– Может, еще выйдет!
– Нет! Теперь уже поздно. До 18 часов русские не успеют скрытно перебросить к Кентумскому ущелью дополнительные силы. «Крот» должен работать своевременно, в режиме реального времени. Тогда его информация будет иметь ценность. И что мешало агенту раньше выйти на связь? Он же не знает, что его выход могут перехватить? А посему, Рамиз, сейчас я уверен, предателей среди бойцов отряда нет. Следовательно, русские ничего не знают о твоей группе. И мы воспользовались этим. Если окажется прав Бекмураз и нас не ждут в Кентуме русские спецы – хорошо, но если ждут, то действиями твоей группы мы как минимум сорвем их планы и получим реальный шанс уйти из ущелья. А дальше пусть разбирается Тимур, почему и по чьей вине сорвалась операция. Я подыхать из-за халатности Бекмураза не имею ни малейшего желания.
Бакашвили усмехнулся:
– Интересно было взглянуть на безумца, который имеет подобное желание.
– Вот именно!
– И как ты планируешь использовать мою группу?
Кабадзе ответил:
– Об этом поговорим позже, на привале перед выходом к месту встречи в «зеленке». Сейчас на это просто нет времени. Скоро построение, иди к своим бойцам. Думаю, мне не надо напоминать тебе, что о нашем разговоре не должен знать никто. В том числе и мой верный помощник Вано Чадия.
– Ты хочешь оскорбить меня?
– Нет, Рамиз, но я должен был сказать то, что сказал. Извини!
– Ладно! Я все понял. Пошел к своим!
– Давай!
Кабадзе проводил полевого командира группы, о существовании которой российская разведка действительно не имела ни малейшего представления. А значит, и капитан Дементьев не мог знать о том, что к Кентуму Кабан ведет отряд не в тридцать один, а в сорок шесть человек. И готовит для спецназа весьма неприятный сюрприз. Страховка Лечо Кабадзе кардинально меняла общую обстановку, реально грозя превратить плановую контртеррористическую акцию в непредсказуемую и кровавую бойню!
В 16.20, после построения, отряд Лечо Кабадзе продолжил движение к перевалу, за которым на много километров растягивалась «зеленка». Войдя в лесной массив, Кабан объявил банде привал. Боевики попадали на траву, используя для отдыха каждую секунду. Прилег и Кабадзе, приказав помощнику вызвать Бакашвили. Тот прибыл. Устроился рядом с главарем. Кабадзе разложил перед собой карту так, чтобы и Бакашвили мог ориентироваться по ней. Кабан сказал:
– Пришло время определить задачу твоей группе, Рамиз!
– Слушаю, командир!
– Здесь мы разойдемся. После привала я поведу отряд к месту встречи с человеком Бекмураза, ты же останешься, чтобы, как только скроется отряд, уйти вот сюда…
Главарь начертил на карте синим карандашом овал, объяснив:
– Это участок местности в пятистах метрах юго-западнее встречающего поста у родника. Там твои люди отдохнут, а ночью вышлешь разведку к спуску из «зеленки» в ущелье! Задача – обнаружение позиций вероятного противника по вершине северного склона. Я должен быть уверен в том, что крепость не окружена. Проверишь и встречающий пост. Возможно, Бекмураз решит его убрать за ненадобностью, но я прикажу оставить все как есть. По результатам разведки немедленный доклад мне. В любое время, Рамиз. Не стесняйся разбудить своего командира, да и не смогу я уснуть, пока не получу подтверждение безопасности крепости Кентум.
Бакашвили спросил:
– А если мы обнаружим противника?
– Тогда после доклада сразу же начнем подготовку к срочной эвакуации. А ты обеспечишь прикрытие отхода нашего отряда.
– А как же люди Бекмураза?
– Им придется расплачиваться за халатность своего командира. Русские в любом случае не дадут уйти
