– Из магазина не выходи, пока я не подъеду.
– А когда подъедешь?
– Как только, так сразу!
– Я тебя обожаю, дорогой!
– Взаимно! Жди, и не высовывайся на улицу, ни с кем из посторонних не базарь, рыжье никому не показывай, ясно?
– Да, дорогой!
– Все! Мы заберем тебя.
Демьян отключил телефон, прошел до стоянки «Форда», сел на место переднего пассажира.
– Как прошла встреча, шеф? – спросил Кузнеченко.
– Нормально! Ачил новый заказ сбросил.
– Да? И что за заказ?
– Дома расскажу. Надо будет мужиков собрать завтра поутру. Вечером, а лучше, как приедешь домой, обзвони всех. Завтра в 10.00 быть у Степаныча. Подход через овраг окольным путем.
– А если Степаныч не обернется с рынка к этому времени? Хрен знает, на сколько его соседка на рынке задержит.
– Так созвонись и со Степанычем. Короче, со временем определись сам.
– Понял! Сейчас домой?
– Нет, к ювелирному салону. Заберем Верку, потом на хату.
Кузнеченко завел двигатель, и «Форд», развернувшись, направился к ювелирному магазину.
Авдотьева нарушила приказ любовника и прогуливалась с объемной сумочкой по тротуару возле магазина. Недалеко роилась куча цыган. Выйдя из внедорожника, Демьянов набросился на подругу:
– Я где сказал находиться? В магазине, а ты? Вышла на улицу. Не подумала своей головой, что тебя спокойно могли обнести?
Вера надула губы:
– Но здесь много народу, Ленчик!
– Много народу! – передразнил любовницу Демьянов. – А ну давай в машину.
Авдотьева устроилась на заднем сиденье. Машина тронулась и пошла к дому Демьянова.
Главарь банды обернулся к Авдотьевой:
– Все бабки прокутила?
– Все! До копеечки. Но такие вещи купила – закачаешься! Куда-нибудь пойдем вместе, все бабы обзавидуются.
– У тебя одно на уме.
– А что? Надо жить красиво, пока есть такая возможность.
– А не будет, что станешь делать?
– На панель вернусь. Не привыкать.
– Дура!
Демьянов повернулся к водителю:
– Останови возле продовольственного магазина, дома пойло кончилось.
Кузнеченко кивнул, выбрал место, остановил «Форд».
Выходя, главарь банды приказал помощнику:
– Смотри за этой красавицей, чтоб из тачки ни ногой.
– Понял.
Демьянов затарился водкой, вином, шампанским, уложил пакеты рядом с любовницей. Через двадцать минут они с Авдотьевой вошли в квартиру. Женщина тут же бросилась раскрывать коробочки с драгоценными украшениями, затем стала примерять их к нарядам. Демьянов прошел на кухню, где курил помощник, поднявшийся в квартиру следом за шефом.
– Так что за заказ сбросил Ачил? – спросил он Демьяна.
Демьянов тоже прикурил, открыл бутылку «Столичной», налил стакан, в два глотка выпил водку, затянувшись дымом сигареты.
– Что за заказ, спрашиваешь? Мочкануть Ломакова с его помощницей и любовницей. На хате у последней. Завалить в четверг, 21-го числа.
Кузнеченко сморщил лоб:
– Ломакова? Это какого? Депутат Облдумы?
– Его самого.
– Ни хрена себе! А чем Ломаков не угодил чеченам?
– Это не твое дело. Сейчас езжай домой, как говорил, обзвонишь всех ребят, кроме Кожана – Славке я сам позвоню, – и отдыхай. Завтра быть у подъезда в 9.00!
– Понял. Один вопрос, Демьян?
– Спрашивай!
– И сколько за Ломакова с его шлюшкой положил Ачил?
– Не обидел. Каждый получит столько, сколько заработает. И это буду решать я. А я, как знаешь, не обману.
– Знаю, но хоть какую сумму назначил чечен, сказать можешь?
– Тебе лично двести штук – естественно, деревянных. Пойдет?
Кузнеченко, знавший, что прямого участия в акции ему принимать не придется по-любому, довольно ухмыльнулся:
– Пойдет, шеф!
– Ступай! Да подъезд посмотри, последнее время пацанва какая-то на чердаке кружится.
– Так это наркоши, наверное, или придурки, что в тимуровцев еще не наигрались.
– Они мешают.
– Так сейчас они вряд ли будут на чердаке.
– Посмотри и дверь чердачную закрой. Так, чтобы никто открыть не мог.
– А замок?
– Он врезной. Захлопни люк и сломай этот чертов замок.
– Так пацаны с другого подъезда зайдут.
Демьянов повысил голос:
– Значит, все двери закрой, во всем доме.
– Ладно, раньше ты о пацанах ничего не говорил, – пожал плечами Кузнеченко.
– Ступай, Кузнец, а?
– Все, ушел!
Демьянов выпроводил помощника. На кухню вышла Авдотьева в красном коротком, обтягивающем фигуру платье, вся в украшениях.
– Ну, дорогой, как я тебе?
– Ты чего нарядилась новогодней елкой? Посмотри гламурные журналы, что валяются в спальне. В них на фото кто-нибудь так обвешивается брюликами?
– Ничего ты не понимаешь в женской красоте.
Демьянов усмехнулся:
– Для меня баба красивая голой!
– Что еще от тебя можно услышать? Но все равно спасибо, дорогой!
– Носи на здоровье.
– Было бы где носить…
– Дома! И иди, у меня дела.
– Вечно ты занят, деловой мой. А как насчет секса? Меня украшения завели.
– Секс – это хорошо, это можно. Готовь спальню. И сама подготовься, чтобы не вставать за кремами.
– Поняла, дорогой!
Авдотьева вышла. Демьянов закрыл за ней дверь, затушил прогоревший до фильтра окурок, достал сотовый телефон, набрал номер Кожанова. Тот ответил не сразу, пришлось ждать. А когда ответил,
