– Мне было хорошо, Лейла!
Женщина улыбнулась:
– Лучше, чем дома?
– Гораздо! Здесь чувства обостряются.
– Я рада, что подхожу тебе.
– Ты очень многое сделала, Лейла, для меня, и я никогда этого не забуду.
– Ты говоришь так, будто прощаешься со мной.
– А это, дорогая, и есть прощание.
Кабадзе по ручку загнал нож в левую высокую грудь Лейлы. Она охнула, широко открытыми глазами взглянула на убийцу, хотела что-то сказать, но Кабан закрыл ей рот:
– Спи спокойно, дорогая. Ты умрешь свободной женщиной. Извини, но семьи у нас с тобой не будет.
Тело Лейлы начало дергаться в предсмертных судорогах.
Кабан сел, прикурил сигарету, глядя, как умирает преданная и жестоко обманутая им женщина. Смотрел спокойно, без всяких эмоций. Она сыграла свою роль и ушла со сцены. Так должно было быть, так и случилось. Выкурив сигарету, Кабадзе оттащил труп в кусты, снял с Лейлы ее куртку, лег на ветви, накрывшись этой курткой, и уснул. Без сновидений, крепко, как младенец.
Проснулся убийца в 4.00. На продолжавших тлеть углях разогрел остатки лепешек, воду, подумал, что у Кентума придется охотиться, иначе до Ачгады не дойти, да и в крепости не отсидеться. Надо было больше взять провизии. Нагрузить на Лейлу, пусть тащила бы. Но это могло выдать их. Ничего, не впервой обходиться без пищи, главное – была бы вода, а вместо лепешек и кора деревьев пойдет. Умываться Кабан не стал, съел все, что осталось от ужина. Выкурил сигарету. Искать его не будут, так что и маскировать место привала нет смысла. Только время и силы терять. Кабан прикинул: до древней разрушенной крепости еще километров двадцать. Почистив нож и заложив его в ножны под курткой, в 4.20 он продолжил марш. В 6.00 вновь остановился: впереди последние 7—8 километров. Подумал, не ждет ли его в Кентуме неприятный сюрприз в виде людей Керима? Но нет, вряд ли. Однако дальше пошел осторожнее. В 9.40 он вышел на поляну, откуда в свое время бежал от спецназа капитана Дементьева. Прошел к роднику. Напился, заполнил водой флягу. Увидел метрах в пятидесяти от себя двух зайцев. Пожалел, что не взял автомат, из пистолета «ПМ» зверушек не достать. Ладно, другие попадутся. Зверье вернулось к крепости, а значит, пища у него будет. Осмотревшись, прислушавшись и не заметив ничего подозрительного, Кабадзе пошел по тропе, ведущей к скале, и... попал в поле зрения Шепеля. Майор тут же вызвал Дементьева:
– Валдай! Я – Третий «Ориона»! Вижу цель. Идет по тропе. Один. Идет осторожно, озираясь.
Андрей проговорил:
– Ну наконец-то. Цель вооружена?
– В руках ничего нет, но сбоку открытая кобура. В ней пистолет, ну и где-то нож. Без тесаков здесь даже дети на улицу не выходят.
– Понял тебя. Пропускай цель и следуй за ней. Отработка по оговоренному плану!
– Принял! Шестого предупреди, как бы он случайно не засветился.
– Предупрежу, спасибо за информацию, конец связи.
– До встречи, Валдай!
Дементьев переключился на снайпера группы «Орион» прапорщика Бирюкова:
– Шестой «Ориона»! Я – Валдай!
– На связи!
– Цель проявила себя. Выходит к моей позиции с юга, по тропе от поляны с родником. Третий сопровождает цель. Будь внимателен, никаких резких движений, чтобы не обнаружить себя!
– Понял, Валдай! Удачи тебе!
– Благодарю. Отбой!
Отключив рацию, Андрей отложил ее в сторону, приготовил к бою пистолет, выдвинулся вперед, чтобы быстро выйти к месту встречи врага.
Кабадзе медленно приближался к скале. Еще метров двести, и он окажется у спуска к развалинам крепости. И на этот раз ему удалось провести всех! И спецназ и Абадзе. Русские не станут раскрывать его Тимуру. Это не в их интересах. А Хана с Русланом представят мертвецами. Чтобы Абадзе успокоился. Впрочем, в Афганистане у талибов Тимуру бояться нечего и некого, тем более занимая высокий пост у моджахедов. Но русские все равно достанут его. Если захотят, конечно.
Кабан прошел еще сто метров. Вышел на площадку перед бывшим верхним постом Бекмураза. Вокруг по-прежнему все спокойно. Ничего подозрительного. Он прикурил сигарету, направившись к спуску по склону. Кабадзе не ожидал нападения и машинально присел, когда увидел перед собой вышедшую из кустов фигуру Дементьева.
– Стоять, Кабан! Лапы в гору. Закончился твой путь.
Кабадзе подчинился, сплюнув тлеющую сигарету на камни:
– Ты??? Просчитал-таки, сука, что уйду от ваших и приду сюда? Недооценил я тебя. Но, насколько помнится, между нами заключена сделка. Я сдал вам базу.
– Ты нарушил условия соглашения, уйдя из Тарды.
– Баба уговорила. Я и поддался. Но теперь празднуй, ты поймал меня. Вызывай свой спецназ. Я готов сдаться.
Андрей с ненавистью смотрел на бандита:
– Нет, Кабан, нарушив обязательства, ты перечеркнул все договоренности. Впрочем, я знал, что ты попытаешься скрыться. Поэтому и ждал тебя здесь. Но не для того, чтобы задержать. Ты помнишь бой, когда твои головорезы положили моих ребят из засады? Помнишь, тварь?
В глазах Кабадзе мелькнули искры страха. Он понял: этот капитан ждал его, чтобы отомстить, – но нашел силы собраться.
– Я все помню, офицер! Но тогда не мы, а вы устроили нам засаду. Вы стреляли в нас, мы в вас. Это был бой. Вы били из укрытий, и мы оборонялись, как могли. Или твои люди открыто вышли, чтобы сразиться с нами? Нет, вы тоже стреляли в спины наших людей. Так какие у тебя могут быть претензии? Конечно, ты можешь пристрелить меня. И если решил убить, то стреляй. Давай, капитан. Нажми на спусковой крючок, и все будет решено между нами.
Кабан услышал шорох за спиной и слева от себя. Огляделся. Увидел подошедших к площадке Шепеля и Бирюкова. Взвизгнул:
– А?! Так вас трое? Трое против одного? Это по-вашему.
Он повернулся к Дементьеву:
– А один на один, на ножах, без стволов сразиться слабо?
Шепель сказал:
– Не слушай его, Андрюха! Не ведись на провокацию. Мочи – и дело с концом!
Бирюков поддержал майора:
– Шепель прав, капитан. На хрен рисковать, когда дух твой?
Но Дементьев уже принял решение. Он крикнул своим товарищам:
– Не подходите! Оставайтесь на месте.
Повернулся к Кабадзе:
– На ножах, говоришь? Без стволов? Давай! Выбрось пистолет!
Кабадзе, ощерившись, достал «ПМ», отбросил его в кусты, извлек из-под куртки тесак, показал его Дементьеву:
– Вот, у меня только нож!
Андрей также отбросил пистолет, снял бронекостюм, оставшись в майке. Достал десантный нож.
– И у меня только холодное оружие! Начали?
Кабадзе заорал:
– Ты труп, мент!
И бросился на Андрея.
Капитан отбил нападение. Лезвия, столкнувшись в воздухе, издали звон. Отскочив в сторону, Дементьев пригнулся. Кабадзе хорошо владел холодным оружием, легко перебрасывая клинок из руки в руку.
