– Бойцы несут службу как надо. Понимают, что не резиденцию олигарха на Багамах охраняют. Обстановка у позиций спокойная. Шакалы стаями носятся по холмам и горам, а это значит людей поблизости нет! Эти твари хоть и противные, но не глупые. Почуют опасность – сразу в норы, хрен найдешь. На хребет подняться не удалось. Прошел метров пять по звериной тропе, и пришлось давать задний ход. Иначе реально загремел бы в пропасть.
Лушин кивнул:
– Северное направление прикрыто скалами. Там банде Басмача при всем желании не пройти. Что на юге?
– На юге тоже все как обычно. Те же шакалы, но до чего же смышленые твари. Летают по склонам как угорелые, а на минное поле не заходят! Словно знают, там смерть!
– Звериный инстинкт предупреждает об опасности! Значит, везде все спокойно!
– Но так и должно быть, Андрей! Если по расчетам штаба батальона, духи Басмача должны подойти к зоне ответственности поста только в полдень. Вот завтра ночью посмотреть горы будет интересно.
– Если успеем дожить до полудня этого завтра...
Старший лейтенант удивленно посмотрел на капитана:
– Что ты хочешь сказать, Андрей?
– То, что слышал. Не верю я, что банда Басмача будет атаковать блокпост в лоб! Даже имея на вооружении все необходимое для уничтожения бронетехники и личного состава. Если Басмач и объявится здесь с целью нашего уничтожения, то будет действовать по-другому!
– Как?
– Более изощренно!
– Но у него нет возможности для маневра. Обойти пост он не сможет. У Басмача просто нет другого выхода, как атаковать пост с фронта.
– Не уверен, что так считает и Вахидов. Что-то эта кровавая сука задумала такое, что нам не просчитать. По крайней мере сейчас просчет не удастся. Все упирается в один-единственный вариант – атаку духов с фронта. Но не пойдет на это Басмач, руку даю на отсечение. Как он прорвал границу? Применив сразу три отвлекающих маневра. А главное, имитировав нападение на пограничную заставу. И пройдя через кордон, уходить в глубь нашей территории не стал, а повел отряд вдоль границы. Затем вернулся на исходный рубеж, тем самым запутав силы преследования. Его искали везде, в каких-то ста метрах от заставы. А тут он, как баран, пойдет в лоб, на хорошо укрепленный блокпост? Хрена с два.
Титов почесал затылок:
– Да-да, мутняк полнейший! Но откуда он, этот чертов Басмач, может еще атаковать пост, если не с фронта? Все остальные направления закрыты!
– Это мы так считаем, Валера! Ты вот что, на отдых не спеши, предстоит еще кое-что сделать.
– Ночью?
– Да, Валера, именно ночью! Поднимешь отделение сержанта Шарко и вычистишь восточный капонир, а то превратили его в свалку.
– Ты решил одну БМП выставить на резервную позицию?
– Да!
– Позволь узнать, почему?
– Потому что я так решил. Вопросы?
Титов вздохнул:
– Да какие могут быть вопросы? Машину загонять на позицию сразу после подготовки капонира?
– Нет! В капонире оставишь три-четыре коробки из-под тушенки, на въезде, так, чтобы со стороны он смотрелся захламленным.
– Еще не лучше! Ни хрена не врубаюсь в то, что ты задумал.
– Придет время, Валера, врубишься. Работать на посту тихо, внутреннее освещение отключив. Мусор перенести за блиндаж.
– Понял! Разрешите идти?
– Давай! И разбуди нашего сапера. Пусть придет ко мне!
– Я как-то раньше не замечал, чтобы у тебя ночью работоспособность повышалась.
– Зато у тебя она повышается чрезмерно, особенно на базе, а точнее, при визите в станицу к официантке местного кабака! Так повышается, что утром еле на ногах в строю стоишь!
– Ладно, один-ноль в твою пользу. Но интимные дела это мои личные дела. Внутренние, так сказать, в которые вмешиваться не следует!
– Ты же вмешался в мой конфликт с Козловым. Это надо же придумать, прийти к нему в роли секунданта и вызвать на дуэль?!
– Пьян был. Соображал плохо!
– Иди! Работай, секундант!
– А что, Андрюш? Раньше офицеры стрелялись? Конечно! Почему сейчас не возродить традицию. От многих уродов армию очистили бы!
– Уроды стреляться не станут. Но хватит болтать. Работай!
– Уже ушел!
Титов вновь покинул отсек, а в 0.40 в него вошел заспанный сапер. Представился как положено:
– Товарищ капитан, сержант Иванюк по вашему приказанию прибыл.
Надо признать, Лушин умел поддерживать в подразделении дисциплину на достаточно высоком уровне.
Он предложил саперу присесть рядом с собой. Достал из планшета схему минных полей, прикрывающих подход к блокпосту с юга.
– У меня тут одно сплошное минное поле. Но ведь ты оставил в нем проходы?
– Так точно!
– Где? Укажи на схеме!
Сержант, тряхнув головой, провел три линии с севера на юг, от шоссе до вершины перевала.
– Вот здесь у нас проходы. Ширина каждого два метра, протяженность – девяносто метров.
– В штабе батальона такие же схемы?
– Так точно. Как мои ребята накрыли поле, так я сразу же передал формуляр в штаб. Вы же его подписывали?!
Капитан кивнул:
– Подписывал. А где наши экземпляры?
– У меня!
– Почему не у меня?
– Виноват, но вы сами сказали, чтобы я держал их при себе.
– Да? Ладно! Скажи мне, Гена, мы можем до рассвета убрать эти проходы и сделать другой, от поста, скажем, на юго-восток с выходом к пологим склонам южного перевала?
– Ну, раз надо, сделаем!
– Только вот что, работать в маскировочных халатах и предупредив начальника караула.
– За постом следят?
– Не знаю! Возможно!
– Откуда-то проявилась угроза?
– Без комментариев, сержант!
– Понял! Разрешите идти?
– Иди! По окончании работ доклад мне!
– Есть!
Сапер вышел из отсека. Послышался глухой шум поднимаемых солдат. Вскоре саперная группа ушла в южное ущелье.
Капитан, не раздеваясь, прилег на кровать. Неожиданно пулеметной очередью в ночи прогремел сигнал вызова его сотового телефона. Лушин удивился, кто бы мог ему звонить в это время и сюда на пост? Достал мобильник, посмотрел на дисплей. На экране светилось слово «мама». Предчувствие беды сжало сердце боевого офицера. Он ответил:
