– Вы можете сказать, что происходит?
– Конечно! Началось общее наступление на Грозный!
– Понял. Моя задача?
– Задача остается прежней: оборона плацдарма. Где-то к 20.00 к тебе выйдет батальон 51-го парашютно-десантного полка. Встреть батальон, а в дальнейшем поддержи захват батальоном второго квартала. Отработай с комбатом туляков все вопросы взаимодействия и обеспечения расширения плацдарма.
– Это хорошая новость! Сделаем!
Голубятников передал связисту гарнитуру, посмотрел на Кувшинина, улыбнулся:
– Вечером на плацдарм выйдет парашютно-десантный батальон Тульского полка. Его задача – захват второго, северо-восточного квартала. Ну, а в центре наши войска перешли в общее наступление.
– Да и пора уже!
В 8.30 комбат услышал стрельбу с КНП рядом, справа. Произнес:
– Что еще за черт?
И тут же Р-159 сработала сигналом вызова. Выдрин обратился к комбату:
– Товарищ подполковник, вас просит на связь командир 8-й роты!
– Стрельцов? Что у него?
– Не знаю!
– Да, – ответил Голубятников.
– Я – Стрелок! Группа духов прорвалась вплотную к вашему командному пункту. Боевики на данный момент укрылись в здании котельной. Прорвались из восточного сектора частных домов.
– Что за ерунда, Стрелок? Что значит прорвались духи? То они к башне прорвались, то к КНП… Что за хрень? Откуда они взялись в «зеленке»?
– Так как, судя по всему, группа малочисленная, она могла просочиться из сектора ночью по одному.
– Да сколько их?
– Не знаю! Точно не знаю. Несколько человек. Сам видел одного.
– Что они делают?
– Стреляют! У меня сержанта ранили. Минуту… стрельба из котельной прекратилась. Боевики орут: «Аллах акбар! Русские, сдавайтесь!»
– Они что, анаши обдолбились? Или чем потяжелее ужалились?
– Не иначе, Аркан!
– Я сейчас подойду к тебе. – Голубятников повернулся к начальнику штаба: – Ты будь здесь, а я пойду к Стрельцову, посмотрю, почему духи подошли так близко.
– А стоит ли, командир, идти одному? Что, Стрельцов не снимет проблему?
– Сергей, сейчас, по-моему, не место и не время обсуждать мои решения. Их вообще не следует обсуждать.
– Так точно!
– Если что, пошлешь за мной посыльного; но думаю, я у Стрельцова надолго не задержусь.
Забрав с собой связиста, Голубятников прошел на командный пункт командира 8-й роты. Котельная находилась в каких-то тридцати шагах. Ротный встретил комбата, доложил:
– Духи паузу взяли, товарищ подполковник, – видимо, надоело орать.
– Да? Посмотрим.
Голубятников осторожно выглянул в окно. В этот момент дверь котельной открылась, и на пороге появился боевик. Сделав несколько выстрелов по зданию КП 8-й роты, он истошно закричал:
– Русские свиньи, вы проиграли войну, Грозный наш, сдавайтесь, иначе мы вам всем отрежем головы и пошлем их в Россию! Сдавайтесь, неверные, пока у вас есть шанс выжить.
Голубятников даже оторопел:
– Ни хрена себе наглость! Этот дух вконец оборзел.
– Точно под наркотой душок! – скривился Стрельцов.
– А мы ему сейчас кайф-то пообломаем.
Комбат поднял автомат, быстро прицелился, выстрелил. Первые патроны в магазине АКСа комбата были с трассирующими пулями, и Голубятников видел, как они прошли сквозь тело боевика, ударились в стену и разлетелись в разные стороны. Но боевик продолжал стоять, он не кричал, не стрелял, но и не падал. Голубятников воскликнул:
– Что за черт! Я же видел, как попал в него.
И тут бандит рухнул на землю. Его подельники попытались затащить труп в котельную, но их отогнали огнем автоматов бойцы роты.
Комбат повернулся к Стрельцову:
– У тебя кто ближе, гранатометчики или приданные огнеметчики?
– Рядом один огнеметчик, у него два «Шмеля».
– Давай его сюда. Видишь окно, дверь?
– Так точно!
– Пусть твой огнеметчик пустит туда заряды. Глушанет как следует этих борзых духов.
– Есть!
И. о. командира роты вызвал огнеметчика. Тот появился через секунды. Стрельцов указал цели. Боец кивнул, занял позицию, выстрелил. Сначала в окно. Раздался мощный взрыв, из котельной наружу ударило пламя, левая стена обрушилась, просела крыша. Второй выстрел боец провел в дверь. И вновь раздался мощный взрыв; крыша просела еще сильней, но не рухнула.
Голубятников, довольный работой огнеметчика, поблагодарил солдата, отпустил на прежнюю позицию, повернулся к Стрельцову:
– Пошли, Юра, в котельную пяток своих орлов, проверить, как чувствуют себя духи после огнеметной атаки.
– Есть!
Стрельцов вызвал сержанта, отдал необходимое распоряжение, и группа из пяти человек пошла в задымленную котельную. Вернулись десантники с тремя трофейными автоматами и одним гранатометом РПГ-7.
– Сколько их там было? – спросил сержанта Голубятников.
– Точно не скажу, товарищ подполковник, – внутри ни черта не видно, все задымлено, разрушено; но думаю, не больше рыл пяти-шести. В живых, понятно, никого не осталось.
Сильные разрывы раздались слева. Голубятников подошел к окну и увидел разрыв снаряда на торцевой стене здания размещения командно-наблюдательного пункта батальона.
– Что еще за сюрпризы?
– Похоже, по КНП бьют гранатометчики, – сказал Стрельцов.
– Нет! Разрывы мощнее. Ты давай смотри здесь, не пропусти еще группу духов, а то устроят они тебе вендетту по-чеченски.
– Не пропущу!
– Смотри. Я к себе!
Голубятников и связист вышли из здания командного пункта 8-й парашютно-десантной роты. И тут же по двору открыли огонь снайперы с водонапорной башни. Пришлось добираться до своего командного пункта где перебежками, где ползком, используя естественные укрытия. Рядом – слева, справа, спереди, сзади – вздымались фонтаны от попадания пуль. Огонь вражеские снайперы вели достаточно плотный, но не прицельный. Видимо, двор с башни просматривался частично, а бойницы-окна не позволяли боевикам маневрировать. Комбат поднялся на второй этаж, связист остался на КНП. Голубятников двинулся дальше, к лестнице торца. В стене зияли дыры диаметром сантиметров семьдесят. Святославу стало ясно: стреляет не гранатомет, но и не орудие БМД или танка. Что-то среднее. Комбат зашел к ставропольцам. Его встретил капитан Уханин, доложил об обстреле.
– Откуда ведется огонь, засекли? – спросил комбат.
– Стрелковый огонь ведут снайперы с водонапорной башни, – ответил Уханин, – из гранатомета ударить
