– Прекрати! Иди-ка лучше, присмотри за Григорием. В ближайшие сутки мы должны контролировать его.
Зураб удивился:
– Каким образом? Закрыть в комнате и никуда не выпускать?
– Нет. Но если Григорий попытается связаться с кем-нибудь, я должен узнать об этом! В подробностях, Зураб. Примени систему дистанционного прослушивания внутри дома. Она должна работать круглосуточно, записывая все, что будет происходить в здании.
Начальник личной охраны главаря банды кивнул:
– Я понял тебя, Реваз! Но система будет фиксировать и твои переговоры!
– Пленку мы сможем уничтожить в любую минуту!
– Хорошо! Работай, Зураб. Я буду находиться в кабинете.
Григорий Бревадзе не мог сообщить в Москву о действиях Кандеашвили, ставивших под сомнения правдивость сброшенной ранее в Центр информации по планам Кандеашвили. Но он успел передать Феофанову сигнал тревоги. С этого момента начальник Главного Управления по борьбе с терроризмом знал, что агент внешней разведки работает под контролем Кандеашвили. Это запутывало общую обстановку. И теперь предстоящие действия диверсионных групп следовало просчитывать вновь, на что у штаба антитеррористической службы практически не было времени. Но осталась надежда, что в ситуации разберутся командиры боевых групп под руководством полковника Крымова.
Выйдя в 5 часов утра в балку, отходящую от дороги в 4 километрах от Ередви, УАЗы группы «Орион» остановились. Тимохин разрешил бойцам размяться и, соблюдая необходимые меры предосторожности, перекурить. Через час начался мелкий, нудный и явно затяжной осенний дождь. Изменение погоды играло против спецназовцев, но приходилось мириться с усложнившейся обстановкой.
В 6-10 Александра вызвал Крымов.
Включив спутниковую станцию, Тимохин ответил:
– На связи!
– Ты вышел в заданный район?
– Час назад!
– Мы тоже устроились в Зонкари!
Однако обстановка, похоже, меняется не в нашу пользу.
– У вас тоже льет дождь?
– Льет, но дело не в нем! Недавно на связь выходил Феофанов. Сообщил не лучшую новость!
– А если конкретнее?
– Конкретней, агент внешней разведки около часа ночи передал сигнал работы под контролем. Кандеашвили оставил его в Гори, а банды в Южную Осетию повели Горец и Казбек!
Александр протянул:
– Та-ак! А что я говорил? Не тот человек Реваз, чтобы идти на поводу кого-либо.
– Но и это еще не все! Десять минут назад со мной связывался Кастуев. Его наблюдатели доложили, что в 6-00 к Зонкари бандиты не вышли. Но наблюдателей своих выставили. Их двое, и они находятся под контролем людей Заура, что нам, по большому счету ничего не даст! Твои опасения начинают сбываться.
– Черт! Неужели Реваз расколол агента?
– Он мог его просчитать, вывести на чистую воду, но по нам Бревадзе не имеет никакой информации. Следовательно и Кандеашвили не может знать о присутствии в регионе наших боевых групп. Более того, раз Реваз продолжает оставаться в Гори, то и о группе «Алтай» он ничего не знает!
Тимохин проговорил:
– Но что-то заставило ублюдка изменить план операции «Тупик»?
– Думаю, Кандеашвили просто перестраховался. И агент не раскрыт. Иначе Кандеашвили вернул бы банды в Грузию!
– Возможно, если не было бы поздно. Хотя... ты говоришь, агент передал сигнал тревоги в час ночи?
– Да!
– Тогда Реваз успел бы вернуть Горца и Казбека! Похоже ты прав. Придется начинать скрытый поиск бандформирований!
– Пока рано! Подождем еще часа два. Затем будем принимать решение!
– Согласен! Ты передал Никонову об изменении обстановки?
– Сразу, после разговора с тобой, передам!
– Предупреди его! Возможно, придется выходить на Лебедевского с требованием отменить работу комиссии на ближайшие сутки!
– Ну-ну! Как будто ты не знаешь нрав генерала. Да Лебедевский на хрен всех пошлет, а своего графика менять не станет.
– Да, мужик он крутой! И все же, если Москва прикажет, то и Лебедевский подчинится. Правда, нас потом разделают под орех.
– Не будем гадать, Саня! Ждем два часа, после связываемся и решаем, что будем делать дальше. А ты пока прикинь наши действия в условиях изменившейся обстановки.
– Когда «Алтай» должен отработать логово Кандеашвили?
– Сейчас группа находится у Гори. После разведки бойцы выйдут на скрытые позиции штурма усадьбы Анадзе. Ну, а дальше решение будут принимать Ханаев с Федоровым. Но после того, как мы обнаружим и заблокируем банды Горца и Казбека.
– «Алтай» сможет отработать объект днем?
– По докладу Ханаева сможет. И отработать и отойти в Цхинвал! Особых препятствий для этого у наших ребят нет!
– Надо сообщить Федорову о нахождении в усадьбе Бревадзе, а то завалят агента сгоряча. Потом еще внешняя разведка нам счет выставит. Да и жалко мужика, работал, работал, а тут свои расстреляют! Этого нельзя допустить.
– Федоров уже предупрежден о Бревадзе. Вопрос, как опознать разведчика. Но, думаю, Серега разберется!
– Должен! Ну ладно, что у тебя еще?
– Все! Следующий сеанс связи в 8-00! Если вновь не изменится обстановка!
Тимохин отключил станцию. Задумался.
Сидевший на заднем сидении армейского внедорожника капитан Шепель нагнулся к Александру:
– Что-то пошло не по сценарию, командир?
– Полетел к черту весь сценарий, Миша! Боевики не вышли к Зонкари!
– И что теперь?
– Искать их будем!
– Веселенькое дельце!
Александр покачал головой:
– Да, веселей ничего не придумаешь!
– А чего сидим?
– Ждем!
– Чего?
– Возможно, Кандеашвили перенес время выхода на позиции у Зонкари. Там обнаружены двое неизвестных, явно боевики Реваза, наблюдающие за районом, где должны были устроить засады на нашу колонну. Не исключено, что, убедившись в отсутствии сил противника, они еще выйдут на позиции, хотя лично я в этом сильно сомневаюсь. Скорей всего Кандеашвили определил бандитам Горца и Казбека другие места для организации засад. А вот где? Это мы и должны будем выяснить.
Шепель проговорил:
– Легко сказать, должны, а как?
Тимохин обернулся к капитану:
– Помолчи, Миша! Решим и как, и где, и когда! Должны решить, иначе грош нам цена.
