– Амин! Ты уснул, что ли?
– Никак нет! Но я думал ...
Дервиш оборвал подчиненного:
– Думать за тебя я буду. Дозор русских видишь?
– Вижу.
– Накрыть можешь?
– Могу.
– Так. Время 17.52. В 17.55 группам одновременно ударить по русским, выполняя задачи, определенные ранее. Особое внимание на старшего офицера противника. Где бы он ни оказался, огня по нему не открывать. Будет возможность взять живым, берите, но аккуратно. Русский может подорвать себя. Все. Да поможет нам Аллах!
Солоухов, поставив задачу отделениям, тоже занялся оборудованием собственной позиции, вернувшись с Капустиным на прежнее место, откуда вел наблюдение за склоном и открытым пространством, отделявшим его от «зеленки». Он, повернувшись на бок, вонзил штык малой саперной лопатки в грунт, и тут же вся округа взорвалась автоматными очередями. Несколько фонтанов земли от пуль, пущенных со склона, ударили комками в лицо майора. Запищала рация.
– Поиск на связи!
Докладывали командиры отделений, оставленных им, майором Солоуховым, на флангах. И докладывали без позывных, открытым текстом:
– Командир, говорит Никитин. Атакован группой боевиков численностью не менее двадцати человек. Имею двух убитых, одного раненого!
И сразу за ним:
– Майор, я – Ольшанин. Отделение обстреляно со стороны леса, потерь нет. Развернул часть бойцов, открыл ответный огонь. Но неизвестных много и бьют они, не жалея патронов.
Рядом, под свист пуль, срезавших ветки кустов, упал сержант Чупин. Отведя в сторону станцию, майор спросил:
– Что у тебя?
– То же, что и у всех. По нам бьют со склона, причем с двух уровней. Похоже, мы попали в ловушку, командир.
Солоухов бросил ему:
– Организуй прицельный огонь по этому проклятому склону. Охлади пыл «духов». И следи за флангами. Пошел.
Отправив Чупина, майор ответил командирам первого и третьего отделения. По порядку вызова.
– Никитин! Массированным ответным огнем заставь боевиков залечь. Пусти дым. И сразу начинай отход к перевалу. Но из леса не выходи! Я вызову вэвэшников, они подойдут с той стороны. Продержись до их подхода. Тебе все ясно, Юра?
– Ясно, командир. Как быть с убитыми?
– Придется оставить. Им уже не поможешь. Потом подберем. Действуй, сержант.
– Есть!
Укрывшись за ствол сосны, одиноко росшей среди кустов, майор переключился на первое отделение:
– Олег? Ольшанин?
– Слушаю вас!
– Как обстановка?
– А хрен его знает, если честно. Но первый натиск «духов» вроде отбили. Они либо отошли, либо меняют позиции.
– Потерь, говоришь, нет?
– Нет.
Секунду подумав, майор приказал:
– Ты вот что. Используй паузу, сместись левее, немного восточнее, но так, чтобы не раскрыться перед противником, используй любое естественное укрытие. Пойдет вторая атака, гаси ее. Не сможешь, отходи в сторону балки, применяя дымовые заряды. К этому времени, думаю, подойдет авиация огневой поддержки. И учти: я буду прорываться к тебе. Так что смотри, по своим не открой огонь.
Сержант спокойно ответил:
– Вас понял, командир. Выполняю приказ.
А со склона продолжали бить автоматы бандитов. Отделение Чупина огрызнулось, но грамотно, экономя боеприпасы. Майор взглянул на Капустина. Рядовой не укрылся в кустах, не бросил оружие, а такое вполне могло произойти, ведь это первый бой молодого парня. Капустин же не спрятался и не растерялся, а, забившись под корягу, прицельно, короткими, в два патрона, очередями бил по склону. Солоухов невольно улыбнулся. Ну, если Капустин держится, то врагу взвод не взять. Но надо вызывать поддержку. И в первую очередь – подразделение внутренних войск на равнину за каньоном, чтобы помогли отделению Никитина и оттуда начали развивать наступление на банду в «зеленке».
Майор достал аппарат спутниковой связи и начал набор номера, как вдруг слева, там, куда должно было выйти третье отделение, раздались взрывы. Один, второй, третий... пятый! Солоухов сразу определил, что рвутся противопехотные мины. И рвутся оттого, что Никитин со своими ребятами налетел на минное поле! Обхватив голову ладонями, майор застонал.
Капустин испуганно спросил:
– Что это, товарищ майор? И что с вами? Вы ранены?
Голос рядового привел майора в чувство. Он взглянул на Капустина.
– Спрашиваешь, что за взрывы? Это... ребята Никитина подорвались на минном поле. А я цел и невредим.
От услышанного у молодого парня расширились глаза:
– Как это... подорвались?
Солоухов крикнул:
– Как, как! Молча! И не отвлекайся, огонь по склону!
Рядовой приник к автомату, продолжив обстрел прежней цели. А майор, изменив решение, вызвал командира звена огневой поддержки:
– Снегопад! Я – Поиск! Ответь!
– Снегопад на связи.
– Взвод попал в засаду. Ведем неравный бой, имеем большие потери. Срочно нужна помощь.
– Понял тебя, Поиск. Через двадцать минут будем в квадрате 133. Укажи цели.
– Укажу, как увижу вас. Выходите на стык секторов 133-Б1 и 133-Б2. При подлете вызови меня.
– Понял. Держись, Поиск.
– А что мне остается делать?
После сеанса с пилотом «Ми-24» Сергей запросил по обычной рации:
– Буря, я – Поиск! Я – Поиск! Буря, прием!
И услышал слабый, еле пробивающийся в эфир, голос взводного:
– Слышу вас, майор. Хотел сам ... вызвать... не смог.
– Что случилось, Слава, где ты?
– Недалеко. Когда... когда начался обстрел, я ... подумал о тыловом замыкании. Пошел туда. Боевики... завалили Козлова и Шарапова, их... их было трое. Я... я срезал духов очередью, но... один успел... успел бросить гранату! Прямо под ноги... мне. Прыгнул в сторону... но поздно! Взрыв разворотил живот. Кишки свои вижу... кровь... я уже вне игры... командир... спасай, кого можно спасти, и прощай, я...
Голос замолчал. Солоухов услышал, как микрофон издал щелчок – видимо, рация выпала из рук умершего от смертельного ранения старшего лейтенанта!
Майор в бессильной ярости ударил руками по земле:
– Какая же сука сдала нас? Кто подставил Дервишу? Знать бы! Лично порвал бы в клочья падлу продажную.
Капустин взглянул на взбешенного командира и продолжил вести огонь по склону, поняв, что сейчас
