– Так точно! Отпустили.
– И с тобой в часть никто не прибыл?
– Нет! Я один пришел из деревни пешком!
– Ничего не понимаю! Да входи ты, входи! Чего застрял в дверях?
Заместитель прошел в кабинет, сел на крайний стул.
Грабов наклонился над ним:
– Так тебя взяли и отпустили?
– Ну, да, только заставили объяснительную написать, почему оказался на каланче, почему выстрелил в солдата?
– И что ты написал?
– Извините, Сергей Александрович, но написал, что вы приказали занять позицию на каланче, дабы оттуда контролировать сбежавшего солдата и в случае возникновения угрозы жизни заложников нейтрализовать дезертира. Завалить, короче. А почему выстрелил, когда вместе с дезертиром находился спецназовец, то объяснил, что мне показалось, как во время движения к дивану Волков попытался что-то достать из-за спины. Этим что-то мог оказаться нож, и тогда, чтобы не случилось еще одной беды, я и выстрелил!
Комбат прошелся по кабинету, собирая мысли в кучу:
– Так, так, так! А где сейчас спецназ? На складах?
– Нет! Боевая группа забрала труп Волкова, загрузилась в вертолет и отправилась восвояси.
– Что? И никто не проверял склад?
– Нет! Я уточнял в караулке с КПП по пути сюда!
Комбат опустился в гостевое кресло, откинув голову на мягкую спинку:
– Господи! Неужели Волков ничего не успел рассказать? Неужели свершилось чудо? Неужели пронесло? А, Лопухов?
Заместитель ответил:
– Думаю, пронесло! Вовремя я завалил Волкова!
Комбат взглянул на майора:
– Если так, озолочу, Витя! Но не расслабляться, не расслабляться. Итак, спецназ, выполнив задачу, улетел. Вопрос. Что бы сделали спецы, узнай о нахождении рядом крупной партии наркоты? Они тут же взяли бы склады под свою охрану, вызвав дополнительные силы. Меня опять-таки тут же арестовали бы. Но ничего подобного не происходит. Значит, спецы не узнали о героине. Почему Волков не рассказал о наркотике спецназовцу? Может, оттого, что сначала жаловался на свою униженную «дедами» жизнь? А офицер «Вихря» слушал, поощряя бойца к еще большей откровенности? Поэтому и предложил солдату перейти на диван? Надо заметить, вовремя предложил. Очень даже вовремя! Но... до появления спецназа Волков разговаривал с Клычевыми! Что он им говорил?
Майор проговорил:
– Видимо, тоже ничего, касающегося груза, иначе глава семейства все выдал бы ментам. Или спецназу.
– Возможно!
Постепенно подполковник пришел в себя. Мешала выпитая водка. Такая желанная еще с полчаса назад и совершенно не нужная сейчас. Впрочем, способности здраво, пусть и немного путано, рассуждать Грабов не лишился.
– Но возможно, Витя, и другое!
– Что именно?
– А то, что поначалу Клычевы растерялись. Немудрено. Попасть в заложники! И решили молчать, дабы не накликать на себя беду. Но... долго ли будет жить в них страх? И не поедет ли однажды рейсовым автобусом господин Клычев в Белогорск или, еще хуже, в Москву? Да прямо на Лубянку? Где и выложит все, что ему известно от Волкова.
Заместитель спросил:
– А что это даст? Если мы сегодня же ночью уберем со складов груз?
– Убрать наркоту мы, вернее, вы с Кутенко уберете, но не дальше запасного района. Дальше нам самостоятельно его просто некуда везти. Рустам, понятно, узнав, что товар цел и невредим, зашевелится, но не все зависит и от него. Но даже если груз и уйдет до того, как Клычев решится сдать нас фээсбэшникам, что, повторяю, вполне возможно, нам раскрутка этого погашенного, можно считать, на данный момент дела нужна? А ФСБ если серьезно возьмется за батальон, то, будь уверен, что-нибудь да обнаружит. Стоит попасть под ее колпак – и кранты. Там знают, что да как делать! Посему считаю не лишним обработать семью Клычевых!
Майор испуганно воскликнул:
– И этих под нож? Или в огонь? Вместе с ребенком?
Подполковник взглянул на заместителя:
– Дурак ты, Лопух! Как был идиотом, так идиотом и остался. Жизнь ничему не учит тебя.
– Да? Интересно, что бы вы сейчас делали, если сидящий перед вами идиот не завалил Волкова?
Грабов сменил тон:
– Ладно, за грубость извини. Ты действительно сделал великое дело. Я не должен так с тобой разговаривать, но извини, ты иногда такую херню спорешь, что остается только удивиться, как до майора дослужил. Никого убивать мы больше не будем! Просто в полночь Кутенко, надев на череп маску, зайдет в дом Клычевых и попугает их немного. Помашет тесаком перед мордами. Предупредит, вякнут слово лишнее – заимеют крупные неприятности. И все! Для деревенщины и этого будет достаточно. А потом взводный пройдет на склады, которые от моего имени и вскроет. Выведите «КамАЗы» в запасной район. Ящики спрячете в блиндаже взвода материального обеспечения.
– Что, вдвоем?
– Нет, взвод с собой прихватите! Управитесь и вдвоем до утра. После чего машины – на вождение офицерского состава, чтобы вывод их с территории складов выглядел обоснованно!
Майор спросил:
– А как же товар? Так и будет лежать без охраны в блиндаже?
Подполковник усмехнулся, сейчас он мог себе это позволить.
– Ну почему же без охраны? Вы его и охранять по очереди будете. Точнее, наблюдать за блиндажом со стороны.
– Неплохая перспектива?
– Ничего, обойдешься без Розы! Я тебя о ней уже предупреждал! Ты – ноль внимания. Как нырял, так продолжаешь нырять. Жена, поди, из-за этого к родителям уехала?
Заместитель буркнул:
– Это наши семейные дела!
– И все же ты мудак, Витя! Разменять порядочную красавицу супругу на блядь подзаборную?! На это способен только... но ладно! Иди домой, готовься к ночным мероприятиям. Кутенко ко мне!
– Если он в состоянии!
Комбат повысил голос:
– Он должен быть в состоянии! И это твоя проблема! Что хочешь делай, но чтобы в 19.30 старший лейтенант находился здесь, в кабинете!
Майор встал:
– Есть, товарищ подполковник! Разрешите идти?
– Комедию валяешь? Обиделся? Эх, Витя, Витя... иди, работай! И помни, за что стараешься!
Проводив заместителя, подполковник упал в кресло, достал сотовый телефон.
Наконец он мог позвонить Рустаму! А может, еще подержать его в неведении, заставив метаться по хате Артура из угла в угол, мучаясь неизвестностью?
Можно было бы, но надо решать вопрос с грузом. Чем скорей он уйдет отсюда, тем быстрей все кончится.
Комбат нажал клавишу мобильника. Ответ последовал незамедлительно. Но у телефона оказался Артур.
