– Верю! Мы появились в нужный момент! И того урода спасли, да и от тебя зону отвели, хотя неизвестно, чем все это закончится. Отделал ты начфина серьезно. Как бы... Но ладно! В принципе поступил правильно! Я одобряю!
Лебеденко спросил:
– Слушай, Мамай, а как вы узнали, что я пошел валить начфина? Летеха-дежурный позвонил? Но вы не успели бы так быстро объявиться?! Кто вас оповестил?
Мамаев вновь усмехнулся:
– Догадайся с трех раз.
– Аниса?
– Вот теперь вижу, что ты в порядке. Да, Аниса! И если бы не она, быть трагедии. Благодари жену, от тюрьмы тебя, дурака, спасла!
– С ней мы и без посредников разберемся. Да отпустишь ты меня наконец?
Капитан взглянул на командира группы:
– Майор! Отпустить Лебедя?
– Отпусти, коли присмирел.
– Присмирел!
– Отведи его домой.
Лебеденко сказал:
– Я и сам дойду.
Вьюжин повысил голос:
– Поговори еще у меня! Дойдешь! Чуть не дошел уже! Пойдешь с Мамаем. И без базаров, въехал?
– Въехал. Веди, капитан, подчиненного домой!
Взглянув на начфина, Лебеденко сплюнул и вышел в коридор. За ним последовал командир «двойки».
На входе столкнулись с медиками.
Отпустив подчиненных, Вьюжин спросил комбата:
– Когда рапорт на моего писать будешь?
– Какой рапорт?
– Как какой? Рапорт по случаю избиения офицером спецназа своего подчиненного!
– А разве, майор, пишут рапорт на имя вышестоящего командования, если подчиненный капитан случайно повредил свою физиономию и ребра на полосе препятствий? Такие вещи, как правило, не афишируются!
Вьюжин не понял:
– На какой полосе препятствий?
Комбат улыбнулся:
– На обычной! Так что будь спокоен, из-за этого, – подполковник кивнул на начфина, – я твоего старлея сдавать не буду. И он будет вести себя тише воды, я не прав, Белов?
Начфин проговорил:
– Правы, товарищ подполковник!
– Ну вот и хорошо!
Вошли санитары и начальник батальонского медицинского пункта. Капитан-медик спросил:
– Что у нас тут?
Увидел начфина:
– Ничего себе! Белова что, каток переехал?
Комбат ответил:
– Нет, Саша! Он у нас решил преодолеть полосу препятствий. Все время косил от спортивных мероприятий, а тут вдруг решился проверить себя. А тренировки-то никакой? Вот и результат! Не вписался в «амбразуру».
Начмед покачал головой, обращаясь к Белову:
– Что ж ты, Аркаша, без тренировки, один, да на полосу препятствий? Хоть солдата для страховки взял бы с собой. А ну-ка посмотрим, насколько серьезны твои раны?
Осмотрев начфина, капитан-медик изобразил удивление, он, естественно, понял, что на самом деле произошло с Беловым, но принял игру комбата:
– Нос и два ребра сломаны. Сотрясение мозга. Да, врубился в преграду, мимо очка на приличной скорости. На рекорд, что ли, шел, Аркадий? Удивляюсь, как сам, без посторонней помощи, до штаба со спортивного городка дошел?
Комбат сказал:
– А ему один старший лейтенант помог! Спецназовец, случайно оказавшийся рядом.
– Тогда понятно. Благодарить, Аркадий, старлея должен. Если бы не он, истек кровью к чертовой матери! Ну что ж, ребята, – начмед повернулся к санитарам, – грузите капитана на носилки, и в машину. Повезем в санчасть, лечить будем. Да осторожно, ребра не заденьте.
Начфина уложили на носилки, и бригада медиков с избитым Беловым удалилась.
Вьюжин поблагодарил подполковника:
– Спасибо тебе, комбат! Не забуду!
– Да ладно тебе! Ты мне вот лучше объясни, как это твой старший лейтенант сумел в доли секунды обезоружить моего лейтенанта? И ведь ремешок отцепил?! У вас что, специально этому учат?
– У нас многому учат. А в спецподразделениях служат уже наученные всему. И имеющие боевой опыт. А для того, чтобы разоружить противника, особых навыков не требуется. Ловкость рук, как говорится.
– Да, ребята у тебя боевые. С ними связываться – себе дороже выйдет.
– Это точно!
Разговор старших офицеров прервал дежурный лейтенант, получивший обратно свой пистолет вместе со строгим выговором.
– Разрешите, товарищ подполковник, обратиться к майору?
– Обращайся!
Лейтенант повернулся к Вьюжину:
– Товарищ майор, из вашего подразделения позвонили, попросили, чтобы вы срочно прибыли в свой кабинет!
– Да?
– Так точно!
– Начальство вызывает! А раз вызывает начальство, надо идти!
Он пожал руку комбату, еще раз поблагодарив подполковника за понимание и поддержку, похлопал по плечу лейтенанта, пожелав больше не попадать в неприятные истории, и, выйдя из штаба, направился к казарме расположения диверсионно-штурмовой группы «Стрела», просчитывая варианты, для чего он вдруг понадобился вышестоящему командованию. И ответа не находил. Впрочем, скоро прекратил это бесполезное занятие. На месте все узнает, так что смысла гадать не было.
Клинков встретил командира группы:
– Удивлен, Игорь Дмитриевич?
– Не без этого. Что-нибудь произошло? Ведь, помнится, совещание назначено на завтра.
– На завтра. Но и сегодня образовалась тема. Кстати, если не секрет, что ты в батальоне связи делал?
– Да какой секрет? Чуть было офицера не потерял.
Командир отряда удивленно взглянул на Вьюжина:
– Что еще случилось?
Вьюжин рассказал Клинкову о разборке Лебеденко с начфином батальона связи:
– В последний момент Мамаев успел обезоружить напарника.
– Думаешь, старлей пристрелил бы капитана?
– Без сомнения!
Клинков протянул:
– Да! Отголоски Новокоролевска, хотя и в иной обстановке Лебеденко и другой на его месте поступил бы
