Степан крикнул:
– Ты че, не понял?
Виктор сказал:
– Погоди, он молится.
– А?! Ну, пусть помолится перед смертью.
Халим, изобразив молитву, покорно поклонился и, вырвав из кармана пистолет с глушителем, выстрелил Степану в лоб. Тот рухнул в пыль грунтовки. Все произошло мгновенно, Витек даже с места не тронулся. Только перевел взгляд с брата на бывшего соседа:
– Ринат!.. Это... Ринат, погоди, не убивай! Это все Степан, клянусь!.. Я бы... никогда!
Дикой прервал его:
– Я слышал ваш разговор, когда остановились. И ты согласился, чтобы твой спившийся братец убил меня. Вы оба глупцы. Кого решили завалить? Меня, Халима Дикого?
– К... какого... Дикого?
– Знай, придурок, что я – полевой командир самого Абделя Аль Яни, слыхал о таком?
Виктор закивал головой. Глаза его излучали испуг:
– Конечно, слыхал! Неуловимый Абдель. Самый главный террорист.
– Точно! И это мои люди захватили школу! И это я подорвал ее вместе с заложниками. Теперь ты понял, кого собирался завалить, как обычного черножопого? Ведь так вы называете нас между собой? А как ты вел себя в городе? Для тебя я был ничтожеством. Ты ненавидел меня потому, что я увел твою шлюху. Сейчас она плавает в ванне, как дохлая жирная рыба. Вы все, неверные, для нас – жертвы. И мы будем резать, топить и стрелять вас! Ты позволил мне помолиться. Я привык отдавать долги. Можешь молиться и ты!
Витек упал на колени, взмолился:
– Ринат, Халим! Прошу, не убивай. У меня семья. Клянусь, я никогда и никому не расскажу, кто жил у покойной Галины. Буду молчать. Степана закопаю. Тебя никто не будет искать.
Халим усмехнулся:
– Это ты точно заметил. Меня искать не будут. Искать будут вас. Возможно, найдут уже завтра. Меня это вполне устраивает. Или молись, сука, или поднимись и умри, как мужчина!
Но Витек, наоборот, упал в пыль лицом, забился в истерике, повторяя одно и то же:
– Прошу, пощади! Пощади, ради всего святого!
Дикой, перекосив рот, брезгливо выстрелил в затылок бывшему соседу:
– Не хочешь, как мужчина, сдохни, как шакал.
Дождавшись, пока прекратятся судороги, Халим обыскал труп Виктора. Забрал свои шесть тысяч, выданные водителю в качестве аванса. Оттащил трупы в рощу, бросил в первую подвернувшуюся канаву, туда же полетел и очищенный от отпечатков ствол. Забросал канаву ветвями близрастущих молодых берез. Вышел на грунтовку, сел в машину. Открыл бардачок. Увидел чистые бланки доверенности. Заполнил один из них на имя Рината Ибрагимовича Гулимова. Завел двигатель. «Фольксваген», несмотря на ветхость, работал как часы. Проехал до ближайшей опушки, развернул иномарку и вскоре влился в транспортный поток трассы. В Батайске оставил машину, убрав с руля и ручек салона отпечатки своих пальцев. Прошелся по дороге. Увидел идущую в сторону Ростова «Волгу». Такси! Поднял руку. Машина остановилась. После небольшого торга таксист доставил клиента в город. На подъеме Халим попросил таксиста остановиться. Оттуда, достав аппарат спутниковой связи, вызвал абонента, находившегося в Пуштарском ущелье далекого Афганистана:
– Шейх? Халим!
– Рад тебя слышать, брат! Как дела?
– Нахожусь в Ростове!
– Это хорошо! Надеюсь, следы за собой зачистил как следует?
– Сегодня погоню за мной не устроят точно!
– Этого достаточно! Вылетай в Таджикистан немедленно, сообщив в Актебе перед посадкой на борт время убытия. Чтобы люди Абдулло в Душанбе успели встретить тебя.
– Я все помню, шейх!
– Это хорошо! Жду тебя!
– До свидания, шейх!
– До свидания, Халим!
Отключив станцию и упаковав ее в кейс, переложил пачку долларов в карман куртки. Российские деньги почти кончились, осталось около двухсот рублей. Поднялся к трамвайным путям. Увидел надпись «Обменный пункт». Обменяв две тысячи долларов, без труда поймал такси. Доехал до аэропорта. Внимательно изучил расписание. Купил билет на рейс в 20.40. Подумал, хорошо, что лететь предстоит на «Боинге-735», который уже в 22.25 доставит его в столицу России. Точнее, в Домодедово. Оттуда в Душанбе придется лететь российским «Ту-154». В последнее время эти самолеты стали часто падать. Вот будет история, если Дикому, прошедшему и огонь, и воду, и медные трубы, суждено закончить жизнь среди обломков разбившегося лайнера. Но что это за мысли? Все будет хорошо! Халим, перекусив в одном из многочисленных кафе аэропорта, стал ждать объявления регистрации и посадки на нужный борт.
Глава третья
Из Москвы Халим вылетел ночным рейсом в 02.20. В Душанбе прибыл в 7.30 по московскому времени, или в 10.30 по местному. Его встречали возле трапа. Человек, подошедший к бандиту, сошедшему на бетон, представился Шавлатом:
– Я от Абдулло, уважаемый Халим! Ассолом аллейкум!
Дикой тоже поздоровался и поинтересовался:
– Ва аллейкум ассолом, как узнал меня, Шавлат?
Встречающий ответил:
– По фотографии!
– Но я всегда снимался с бородой, а сейчас выбрит.
Шавлат улыбнулся:
– Бороду можно отрастить, сбрить, глаза не изменить. И потом, кейс. Вы рисковали, идя с ним к таможенникам.
– Ничуть! Документы в порядке, а деньги? Я сумел бы объяснить, откуда они и кому предназначены, подтвердив объяснение очень убедительными документами. В худшем случае потерял бы немного времени.
– Хоп! Вам не придется никому ничего объяснять, джип, что стоит левее автобуса, к вашим услугам.
– Тем лучше!
– Абдулло ждет вас!
Халим спросил:
– Мы едем сразу в Актебе?
– А что, у вас есть дела в Душанбе?
Дикой строго взглянул на встречающего:
– Неприлично, Шавлат, на вопрос отвечать вопросом!
– Извините! Да, мы планировали сразу же после вашего прибытия из Москвы отправиться в Горный Бадахшан.
– Сколько времени займет дорога?
– Вечером будем на месте.
И добавил:
– Где-то в районе одиннадцати часов. Сама дорога займет меньше времени, но нам не избежать проверок на местных постах. От них никакого вреда, проверки – имитация, но время отнимут. Однако в джипе путь в Актебе вас не сильно утомит.
– Хорошо! Достаточно разговоров.
– Прошу в машину!
Халим прошел к «Форду». Занял место на заднем сиденье. В багажном отсеке на откидных креслах сидели двое молодых людей, вооруженных автоматами. Шавлат устроился на месте переднего пассажира. Джип беспрепятственно покинул территорию аэропорта. До Актебе добрались к 21.30, с опережением
