Офицеры вышли из «УАЗа», Калинин подозвал к себе водителя:
– В машине чеченская женщина. Охранять ее, никого не допуская к машине.
Водитель-контрактник попытался возразить:
– Но, товарищ полковник, районный прокурор или особист со следователем в любой момент могут решить вернуться в райцентр!
Калинин повысил голос:
– Ты плохо понял меня, сержант? Без моего личного разрешения к «УАЗу» никого не подпускать! А твои начальники, если захотят уехать, пусть перед этим найдут меня. Я – старший по званию и запрещаю до личного разрешения кому-либо покидать аул. Ты понял меня?
– Так точно! Но мои начальники тоже не простые люди!
Калинин оборвал водителя:
– Я все сказал. Если нарушишь приказ, с тобой разберутся мои парни. А связываться с ними я не советовал бы никому!
Сержант, вздохнув, согласился:
– Это точно! Что ж, я человек маленький. Но и вы, если что, замолвите словечко. Прокурор этот чеченский мнит себя такой важной шишкой, куда там!
– Не волнуйся! Замолвлю! Охранять объект!
– Есть, товарищ полковник!
Сергей, отойдя с Калининым к кустарнику, раскинувшемуся у здания милиции, спросил:
– Не круто ли ты с сержантом? Да и с контрразведкой и прокуратурой?
– В самый раз. Но речь не о них. Я вот о чем подумал, Сережа. Девушке мы, конечно, поможем, а заодно можем и Агаева взять! Это было бы неплохо. Марьям уверена, что он придет к ней отомстить за свой позор. Вообще-то это в их привычках. Так что угроза отморозка, считаю, реальна. А посему поедешь с чеченкой, взяв с собой своих неизменных Шестакова и Блошина. Только обговори с ней, как вам незаметно оказаться в доме ее родителей. Там устроишь засаду и, если мразь Агаев объявится, повяжешь его. Но обязательно живым. Мертвый он нам не нужен!
Волков спросил:
– А как же отряд? Где мне потом искать вас?
– Нас пока оставляют в Чечне. Где дислоцируют, пока не знаю, но твою разведгруппу я планировал оставить здесь. Вернее, за селением, в «зеленке». Но решение может измениться. И тогда я свяжусь с тобой!
– Еще вопрос, отец! На чем нам добраться до Шатана? Не на «вертушке» же пожаловать в райцентр.
– А на «УАЗе», где сидит Марьям, и поедешь.
– А как же прокурор с особистом?
– Этот вопрос я решу. А сейчас собери все данные от своих ребят. После доклада и поедешь. Да, неплохо бы тебе штатской одеждой разжиться. Где ее взять?
Сергей предложил:
– Может, из гардероба начальника милиции? Думаю, на троих-то у него должно найтись вещей.
– Добро! Давай работай! А я пойду, поговорю с комиссией, что прибыла на «УАЗе», машину по-любому придется у них на время изымать.
Волков ответил:
– Есть!
И уже повернулся, чтобы уйти, но Калинин остановил его:
– Сережа!
– Да?
– Мне показалось, эта чеченка зацепила тебя!
Сергей, слегка покраснев, признался:
– Она мне понравилась, отец! Не знаю, как объяснить, но, встретив ее, я вдруг почувствовал... симпатию, что ли? Я бы хотел, чтобы Марьям была рядом.
Калинин вздохнул:
– Влюбился! С первого взгляда! Бывает! Кстати, при первой встрече с твоей матерью я почувствовал нечто подобное! Что из этого вышло, ты знаешь. Но Марьям – чеченка!
– Ну и что? Какая разница, чеченка она или русская?
– У нее, сын, другие обычаи, другие нравы! Она воспитывалась в другой среде, к которой мы не приспособлены. А главное, сможет ли она полюбить тебя?
– Да, это вопрос сложный!
Калинин улыбнулся, похлопав старшего лейтенанта по плечу:
– Поживем – увидим! Представляю, как мать, если все у тебя, конечно, сложится, воспримет эту новость!
– Она поймет!
– Да, ты прав! Она поймет! Ну, ладно, работай, Сережа!
Волков прошел к зданию милиции, где его ждал личный состав разведывательной группы. Бойцы закончили мероприятия по селению и окрестностям, и им осталось доложить результаты разведки командиру. По самому аулу ничего особенного разведчики не сообщили, лишь выстроив хронологию утренних событий и подтвердив предположение о том, что боевики в Ойты применили оружие, похищенное со складов станицы Вольной. Отделение, проводившее работу в «зеленке», сообщило, что боевики ушли от села на запад на машинах – на «УАЗах» и, предположительно, «Ниве».
Волков удивился:
– Тогда почему главарь приказал добить своих раненых? Ведь он, оснащенный техникой, имел возможность взять их с собой! Но вместо этого наградил подельников пулями! Почему?
Ответил Грачев:
– Легкораненых не было, начальник милиции постарался всыпать им как следует, а тяжелых, видимо, просто некуда было тащить! Им нужна квалифицированная медицинская помощь, а оказать таковую боевики, скорее всего, возможности не имели.
Сергей подхватил мысль лейтенанта:
– Это говорит о том, что база боевиков находится в горах, а не в населенном пункте, и в банде отсутствует врач!
Добавил старший лейтенант Фролов:
– И уйти боевики далеко не могли.
Волков спросил:
– Почему ты так решил?
Офицер объяснил:
– Я со своими ребятами прошел с километр по следу колонны, до того места, где он обрывался из-за каменного грунта. Так вот, у одного «УАЗа» от места начала марша стало спускать заднее правое колесо. Медленно, но спускать. Боевики не заметить этого не могли, но ставить запаску не стали, значит, надеялись дотянуть до базы.
– Или заменить пробитый скат позже?
– Это снизило бы скорость их отхода. А бандиты торопились.
– Хорошо, принял информацию! Сейчас всем уйти в «зеленку», выбрать место для временного отстоя, но так, чтобы из аула оно не было видно и не находилось рядом с тропами.
Свирин спросил:
– Группу решено оставить здесь?
– Не только нас, Гена, но и первую штурмовую группу. Только она перебазируется от аула. Дальнейшие планы командования мне неизвестны. Как начнутся похороны, так по одному и ныряйте в лесной массив. Я с прапорщиками Шестаковым и Блошиным отлучусь в райцентр. О времени и порядке прибытия сообщу по связи. В ответ, Фрол, ты как старший группы в мое отсутствие определишь и скажешь ориентиры выбранной стоянки. Возвращаться мы будем лесом.
Старший лейтенант кивнул головой:
