может выбросить ее из головы! Значит, Вера ему небезразлична? А чем, как не любовью именно с первого взгляда, это можно назвать? Он выбросил окурок.
Мимо прошла «второгодница», так в курсантском обиходе называли девиц, из года в год пытающихся заманить к себе в постель, а потом и под венец какого-нибудь, какого – неважно, курсанта, лишь бы стать женой офицера. Тогда еще это было престижно.
Действия «второгодницы» были стандартны:
– Скучаешь, курсант?
– Нет! Разговариваю.
– С кем?
– С тобой.
– А?! Может, пойдем потанцуем? Или прогуляемся?
– Не хочу!
– Ну тогда я присяду рядом?
– Садись, место не куплено.
– Кстати, меня зовут Аллой.
– Очень приятно, Эдик.
– И до чего вы, курсанты, однообразны, сплошные Эдики.
– Тебе не нравится мое имя?
– Ну, во-первых, оно не твое, а во-вторых, в принципе ты прав, мне без разницы, как тебя на самом деле зовут. Ты, наверное, женатик?
– Это что-то меняет?
– Нет!
– Ну, тогда до свидания! Пройдись по парку, может, кого и снимешь. Уж переспать с тобой желающие найдутся непременно!
– А ты не из их числа?
– Что, понравился?
– И понравился, и время терять, болтаясь по парку, не хочу. У меня здесь хата рядом. Пойдем? Расслабимся? Не пожалеешь!
– Нет настроения, Алла. Иди лучше другого найди.
– Эх ты, Эдик-педик! А еще выпускник. Ищешь принцессу? Чистюлю нетронутую? Неужели не понял, что только время зря тратишь? Такие сюда не ходят. Сиди. Интересуйся природой, придурок!
– Ты за словами-то следи! А то ремешком по заднице пройдусь, звезды от бляхи надолго останутся. Как заголяться перед клиентом будешь?
«Двоечница», фыркнув, ушла. Володя посмотрел ей вслед. С виду нормальная девушка, а внутри труха, почему так? Встреча с проституткой вконец испортила ему настроение.
Володя запомнил слово в слово разговор с этой Аллой, потому что в недалеком будущем ей предстояло сыграть свою короткую роль в его жизни.
Он тогда раньше обычного вернулся в училище, отметился у дежурных всех мастей и завалился спать. До окончания увольнения было еще три часа. Почему бы не использовать их для сна после тяжелой недели? Но сон не шел, а легкая дрема совсем перебила его. Так что после отбоя Владимир не смог уснуть, проворочавшись на жесткой кровати до подъема.
А вот днем он чувствовал себя, как контуженый морской окунь. Ему через силу удавалось сдержать почти непреодолимую тягу ко сну. Но занятия велись на военных кафедрах, и спать на них было чревато получением новой порции внеочередных нарядов. Приходилось терпеть, с силой кусая себя за руку!
Зато уж на самоподготовке он оторвался. Проспал три часа кряду, пока его не разбудил «замок», сержант Паша Кудрявцев:
– Вова, подъем!
По привычке открыв один глаз и бросив взгляд на кафедру, оценивая обстановку – кто объявился, взводный, ротный или дежурный преподаватель, – курсант спросил недовольным голосом:
– Чего тебе надо? Чего поднял?
– С контрольно-пропускного пункта позвонили, к тебе там кто-то пришел.
– Чего? – не понял Володя, он никого не ожидал.
С девочками типа Аллы, с которыми он кружил ранее, Бережной завязал еще с третьего курса, поняв, что им нужны его погоны, а не он сам. Друзья все были рядом, в училище, так как его родной город находился за три с лишним тысячи километров отсюда, а значит, оттуда появиться не мог никто.
– А там, Паш, на КПП, ничего не перепутали?
– Откуда я знаю? Но говорят, что вызывают тебя.
– Кто?
– В пальто! Достал уже! Не проснешься, что ли, никак? Дело твое, я предупредил, а пойдешь или нет, решай сам.
