то возьмет ее в заложники. И тогда будет весело… Так! – Тимохин переключил станцию на одновременную связь с бойцами группы: – Внимание, «Орион-01»! На объекте посторонний человек. Акцию приостанавливаем до особой команды. Шестому вести наблюдение за объектом из соседнего дома, в сад не выходить!
Офицеры доложили, что приняли приказ.
Тимохин приказал Гарину остановить автомобиль. «Рено» встал недалеко от поворота, между улицами Крапивной и Луговой.
– Черт бы побрал эту молочницу! – сплюнул в окно Александр. – И откуда она нарисовалась?
– Может, тетенька пашет на Дробуса? – предположил с пола Шепель. – Мы следили за его домом, она следила за нами…
– И что она могла увидеть?
– Не знаю, может, и ничего… Ты бы подвинулся, Саня; неудобно внизу, тело затекает, а мне еще с «Мухи» стрелять.
– Садись рядом.
– Вот это другое дело!
Прошло три минуты, как молочница зашла к бандитам; пять минут, семь…
Тимохин вызвал Крымова:
– По-моему, Дробус взял женщину в заложницы.
– Не факт…
– А что ей делать в доме семь минут?
– Ждем.
– Это понятно; вопрос: сколько?
– Если у Дробуса заложница, то он сам свяжется с нами.
– Как?
– Через местных ментов. Для этого необходима самая малость – набрать по телефону «02».
– Да-а… – протянул Тимохин. – И тогда придется менять план.
– Ждем, Саша!
Минуло десять минут, а молочница так и не вышла из дома. Тимохин снова связался с Крымовым:
– Ждем еще пять минут. Затем, выйдет ли Дробус на связь или нет, отправляем на базу Кима за газовым зарядом. Будем применять… погоди, Крым, Шестой на связи. – Александр переключился на Бирюкова: – Да, Шестой?
– Женщина с бидоном вышла из дома номер четырнадцать и направилась в сторону магазина.
– Понял! Крым, слышал?
– Слышал! Я уже у входа в магазин, встречаю нашу молочницу.
– Жду сигнала!
Начальник отдела спецмероприятий вышел на связь через три минуты:
– «Орион»! Все нормально. Женщина – действительно Соболева Антонина Сергеевна, продала молоко Петру Краеву, который выдает себя за Георгия Кузьмина.
– Она тоже не заметила, что Краев не Кузьмин?
– Нет.
– Почему задержалась?
– Краев мелочь на сдачу собирал.
– Ясно… Куда дел молочницу?
– В магазин. Приказал продавщице закрыть ее. Сам выхожу на прежнюю позицию.
Тимохин вновь переключился на одновременный вызов всех офицеров группы:
– «Орион-01»! Я – Первый! Продолжаем! – Взглянул на Шепеля: – Вниз, Миша!.. Витя, вперед к объекту!
– Есть, командир, – ответил майор Гарин.
Офицеры заняли боевые позиции. Бирюков вышел в сад дома семьи Потапенко, Крымов встал на углу магазина. «Рено» подъехал к воротам дома номер четырнадцать. Гарин посигналил. Калитку открыл Краев, кивнул. Ворота распахнулись. Бандит, выдававший себя за Кузьмина, прошел на террасу. Такси въехало во двор.
– Витя, прикрываешь от машины! – скомандовал Тимохин. – Миша, вперед!
Задние дверки «Рено» раскрылись, и на двор выскочили Тимохин и Шепель. Майор быстро привел в готовность гранатомет и выстрелил в правую часть здания. Краев, не ожидавший ничего подобного, бросился к развороченной взрывом двери. Тимохин дал очередь по террасе. Раздался вскрик – это командир группы поразил бандита. Офицеры бросились внутрь дома. В прихожей заметили изуродованный труп – кто- то из банды попал под разрыв выстрела «Мухи». В дальнем конце большой комнаты Тимохин уловил какое- то движение и тут же дал туда очередь. Раздался звук падающего тела – и тут же звон разбитого стекла в комнате слева.
– Туда, Миша! – крикнул Шепелю Александр. – Четвертого брать!
– Понял!
Шепель бросился в комнату, выпрыгнув в разбитое окно, и тут услышал очередь и взрыв. Где-то рядом взвизгнул осколок. «Что еще за кренделя?» – подумал он, перепрыгнув через забор…
Дробус курил в своей комнате, когда Вахиев доложил о том, что прибыл курьер.
– Он один в машине? – спросил главарь.
– Краев сказал, что один…
– Давайте сюда курьера.
– Будешь валить?
– А зачем он нам нужен? Закладин сыграл свою роль, пора ему уходить… со сцены. Свидетели нам не нужны.
– А Гординец?
– Его «рассчитаем» при передаче машин. Ступай!
Ринат Вахиев вышел из дома, и тут прогремел взрыв. Бандит попал в эпицентр разрыва и умер мгновенно. Дробус, подскочив от разрыва, сотрясшего весь дом, и услышав автоматную очередь, действовал автоматически. Схватив автомат, он прыгнул в окно, выбивая телом раму. Вскочил, слегка пораненный стеклом, бросился к забору, нырком перепрыгнул через него. Перевернувшись через голову, вскочил на ноги. Он понимал, что дом окружен, но рядом магазин, в нем могли находиться люди. Спецы вряд ли стали бы эвакуировать население непосредственно у цели – это могло быть замечено из дома. А люди в магазине, даже один продавец, – это заложники, а стало быть, шанс к спасению. Поэтому, вскочив на ноги, главарь банды хотел бежать к входу в магазин. Но тут из-за угла появился спецназовец. Дробус вскинул автомат. Крымов опередил его, дважды выстрелив в грудь бандита. Одна из пуль попала в предохранительную чеку наступательной гранаты, которую Дробус всегда держал при себе, на крайний случай. Срыв чеки вызвал взрыв. От неожиданности Крымов присел. Тело Дробуса подбросило от взрыва, и на землю упала изуродованная окровавленная туша. Единственное, что не пострадало от разрыва «РГД-5», так это физиономия бандита. Его стекленеющие глаза недоуменно и с какой-то обидой смотрели на задымленное небо. К трупу подскочил Шепель.
– Из чего ты его разделал, Крым? – спросил майор. – Подствольников вроде ни у кого из нас не было… Чем ты рванул этого урода?
Крымов снял защитный шлем:
– Хрен его, Миша, знает… Он выпрыгнул из-за забора, поднялся, хотел бежать к входу в магазин. Я вышел, он увидел меня и хотел стрелять. Ну, я и всадил ему в грудь… А тут взрыв.
– В гранату попал, не иначе. Дух носил при себе гранату, вот она и рванула… Да, Крым, лихо ты завалил Дробуса!
– Дробуса? Это он?
– Да ты сам подойди, глянь! Морда от взрыва не пострадала.
– Ну, что тут у вас? – подошел к офицерам Тимохин. – Не захотел сдаваться Обер? Подорвал себя?
– Не успел, – ответил Шепель, – Крым помог. Всадил очередь в «РГД». Результат, как говорится, налицо…
