одна блядь не полезла. А у вас мощи маловато.
– У нас есть поддержка артдивизиона.
– Гаубичного?
– Да.
– Толку от него мало. Шума, грохота да. Но эффективность мала, тем более стрелять они будут по наводке, черт знает откуда, по навесной. Нет, Валер, вам бы взвод «Градов» – и закупорили бы эти Ворота наглухо.
– Что об этом говорить, Жор? Ведь не будет здесь ни батареи, ни взвода, ни даже расчета этих машин. А будут лишь четыре ствола «БМД», две спаренные зенитки и несколько ротных пулеметов, то есть то, что есть.
– Ну тогда тяжело придется. Если эти чехи уже сотню своих положили да главаря одного потеряли, не пойдут они другим путем, даже будь такая для них возможность. Только из-за того, чтобы вас удавить, не пойдут.
– Ну, спасибо, утешил. И вообще, Жор, давай забирай трупы и пленных и катись-ка в обратку, пока не стемнело.
– Не торопи меня, капитан, есть одна мысль, и, думаю, весьма дельная. Пойдем-ка к машинам, мне связь с полком нужна.
Егоров пожал плечами, и два офицера подошли к «БМП», которые были готовы к отправке в обратный путь.
– Подожди-ка меня, Валер, здесь.
Ланевский ловко взобрался в командирский люк боевой машины. Егоров закурил, ожидая бравого капитана с красивой гусарской фамилией, еще не понимая, что задумал этот опытный вояка. Минут через десять тот спрыгнул с борта.
– Ну вот, а ты говоришь – катиться.
– Ты о чем?
– О том, что на войне старый капитан может иногда принести больше пользы, чем несколько штабных генералов.
– А если понятней?
– Я связался с командиром. Сейчас три машины, одна с грузом, две в сопровождении, пойдут назад. Их встретят, перегрузят, и мои вернутся, понял?
– Не совсем.
– Объясняю еще раз. Мои машины пополнят боекомплект, подсадят экипажи и вернутся, передав твой груз. На пару-тройку дней я останусь здесь, с вами. Или ты имеешь что-то против?
– Нет, но как тебе это удалось?
– Да просто все. Мы с командиром полка в училище вместе учились, вместе в самоходы ходили, у нас подруги в одной общаге обитали. И на губе вместе сидели. Только тогда я его звал Сеня, а теперь – товарищ подполковник. Ясно? Мы как были друзьями, так ими и остались, вне службы, конечно. Объяснил ему ситуацию, а он понятливый и вообще мужик хороший. Вот и решили, что побуду я пока здесь, поддержу вас, если что.
Валера выслушал этого бесперспективного для высокого начальства, но такого нужного армии офицера, воюющего не за звания и награды, а просто выполняющего свой долг. Предлагающего разделить с тобой не праздничный стол, а тяжелейший и, возможно, последний бой. Причем делал он это обыденно, как само собой разумеющееся. И Егоров почувствовал себя неловко. Слова признательности застряли в горле.
Ланевский прекрасно понял состояние десантника.
– Не надо слов, Валер. Я отправлю машины, и пойдем с твоим начальством определяться, где мне расположиться. Бойцам придется попотеть. Если не использовать взвод как резерв, в чем я не вижу ни особого смысла, ни оперативной возможности, то машины надо укрыть в капониры, а те – еще сообразить надо...
– Об этом, Жор, не беспокойся. Сделаем как надо.
– Тогда жди на КНП, я поставлю задачу и приду туда.
Ланевский повернулся, чтобы уйти, но его остановил Егоров:
– Жор?
– Ну?
– Спасибо.
– Спасибо на хлеб не намажешь, стакан с тебя.
Егоров поспешил обрадовать Доронина. Взвод, конечно, не рота и не батарея, но четыре дополнительные пушки и пулеметы в броне – сила далеко не лишняя и в общем немалая на ограниченном пространстве. Они дождались Ланевского, который тут же потребовал обещанный стакан, и только после того, как опрокинул в себя двести граммов спирта, словно воду выпил, группа офицеров склонилась над оперативной картой района. Жора долго изучал местность, задавая вопросы.
Наконец пришли к общему решению – соорудить капониры и укрыть «БМП» непосредственно у подножия высот с четырех сторон, так чтобы одна машина контролировала «зеленку», другая – балку по всему фронту, а две оставшиеся имели целью проход в ущелье. Причем первые две машины могли перенести огонь как на проход, так и в направлении аула. В совокупности получался неплохо вооруженный и имеющий возможность круговой обороны и маневра усиленный ротный опорный пункт. Несмотря на то что боевые машины являлись, по сути, стационарными огневыми точками, они не утеряли мобильность, так что могли при необходимости использоваться и в качестве атакующей силы. Три «БМП» прибыли под вечер, и почти всю
