физиономии. Красные огненные круги затмили свет. Удар Николая ослепил бандита. Теймураз рухнул на колени. Колян схватил падающего главаря банды за окровавленную бороду:
– Ну вот и все, гнида! А напоследок, на тебе за ребят пятой роты. – Николай вонзил лезвие в горло умирающего Теймураза. Выдернул нож: – А это за убитых в Звездном! – Клинок повторно ударил по горлу. И наконец: – И в оконцовке, тварь, получи за все загубленные тобой жизни!
Голова Теймураза осталась в руке Николая, когда тело рухнуло вниз. Последним ударом Горшков отрубил голову Костолома.
Поднялся, держа ее за бороду.
К нему спустился Ветров:
– Коль! Колян?
Горшков очнулся. Взглянул на руку, вцепившуюся в окровавленную бороду, брезгливо разжал пальцы. Череп глухо ударился о землю.
Николай отбросил в сторону нож, поднес руки к глазам. Они были в крови.
Ветров положил на плечо друга руку:
– Коль. Пойдем отсюда. Все кончено.
– А?! Это ты, Кость?
Горшков тряхнул головой:
– Сорвался, бля! Хотел одним ударом… а потом, как вспомнил… ребят… кадры по ящику из Звездного, словно разум потерял, особля как руку ему отрубил!..
– Пойдем, Коль. Ты сделал его, а это главное.
– Да! Что-то дрожит все внутри, Кость, холодно!
– Нервы. Пройдет! Поднимемся к роще, у меня там в заначке фляжка со спиртом, отойдешь!
– Я еще никого так…
– Все, Коль, забудь! Ты не человека убил, а дикого зверя. И он первым бросился на тебя с тесаком.
– Да! И все же чего меня так колбасит? Надо точняк на грудь принять!
– Правильно, пойдем. Только обмыться бы тебе!
– В роще родник! Там… обмоемся… после спирта.
Друзья поднялись по тропе наверх. Подошли к деревьям, возле которых сидели на корточках боевики Тайпана и стоял, облокотившись на ствол пулемета, Гольдин. Увидев окровавленного командира, сержант воскликнул:
– Хера себе?! Ты че, Колян, ранен? Задел-таки Теймураз, падла?
Костя жестом показал Гольдину – молчи, мол.
Костя сказал:
– Вот и молчи!
Николай прошел к кустам, сел в траву, скрестив ноги и опустив между них окровавленные руки.
Костя достал из ранца флягу, пошел к Горшкову. Гольдин, когда Ветров проходил мимо, шепотом, так чтобы не слышал Горшков, спросил:
– Че в балке-то было, Кость? Че Колян словно со скотобойни пришел?
– Разделал он Теймураза на куски. Башку срубил.
– Да ты что? Он че, озверел?
– Похоже на то!
Ветров поднес Горшкову флягу:
– Держи, Коль!
Колян дрожащими руками отвинтил крышку, уронив ее на землю, припал к горлышку, сделал несколько глубоких глотков. Передал емкость Ветрову, удивившемуся, что Николай даже не поморщился, приняв изрядную дозу чистого спирта. А Колян, достав пачку сигарет, закурил.
Костя, присев рядом, ждал.
Николай курил обрывисто, глубоко вдыхая и силой выдыхая из себя дым, глядя в одну точку перед собой. Казалось, он продолжал находиться в ступоре. Но вдруг тряхнул головой:
– Да хрен с ним, правда, Кость?
– С чем, Коль?
– Да не с чем, а с кем! С Теймуразом, пидором!
– Конечно, хрен с ним! Как говорится, собаке собачья смерть!
Николай попросил:
– Ты возьми полотенце, и пойдем к роднику?!
– Базара нет, Колян.
