Доронин:
– Ба, и Костя прибыл. Ну здорово, герои, устраивайтесь, Катюша чайку заварит, или, может, чего крепкого примете?
Ветров с Горшковым от спиртного отказались. Но пообедали. В поезде есть не стали, много народу, для молодых мужчин как-то неудобно. Постелила друзьям Катя прямо в гостиной.
А утром начались сюрпризы.
В пять утра обитателей квартиры Доронина разбудил звонок в прихожей.
Катя отправилась открывать дверь.
Николай и Костя невольно поднялись, задаваясь вопросом, кто это так рано мог прибыть к их командиру.
Оказалось, явился Гольдин.
Это стало неожиданностью, учитывая то, что сержант запаса, а ныне предприниматель совсем недавно гостил у бывшего командира роты.
Услышав из прихожей голос боевого товарища, Колян удивленно взглянул на Ветрова:
– Ни хрена себе, Кость. Кажется, Голь нарисовался! Он же недавно гостил у Доронина. Забыл чего?
Константин пожал плечами:
– А черт его, Колян, знает. Голь сейчас бизнесмен, а от тех можно ожидать всего, что угодно.
– Это кто бизнесмен? Гольдин? Какой, к черту, бизнесмен? Купил-продал, спекулянт! Бизнес – это дело, а чего Голь делает? Чего производит? Выращивает? Конь он с яйцами, а не бизнесмен!
Костя улыбнулся:
– Завязывай, Колян! Человек занимается тем, что кормит его, чего ты разозлился?
– А я на него всегда злой был.
– Даже тогда, когда из-под пуль духов вытаскивал?
– Тогда злее всего!
– Но вытащил?
– А куда деваться? Мудак, конечно, но свой же! Не отдавать же баклажанам? Но это ладно, дело прошлое. Интересно, на чем наш славный сержант сюда подкатил. На такси с вокзала, как мы? Или?..
Николай легко спрыгнул с софы. Пока жена Доронина принимала гостя, а хозяин квартиры одевался и пересаживался в инвалидную коляску (это он делал всегда сам), подошел к окну, выходящему во внутренний двор дома. И присвистнул:
– Ни хрена себе, на чем нынче ездят отечественные спекулянты! Признаюсь, думал увидеть обычную машину, но ты, Кость, только посмотри, что за лайба припарковалась напротив дома? «Вольво», мать ее! Это ж сколько наш Голь бабок имеет?
Ветров, поднимаясь, проговорил:
– Ты подождал бы делать категоричные заявления, лейтенант. Может, это тачка и не Гольдина!
– Его! Нет, в натуре, выставлю я новоиспеченному коммерсанту счет, тысяч этак в двадцать баксов.
Константин удивился:
– За что?
– Как «за что»? Жизнь я ему спас? Спас! Если б я его не втащил обратно в окоп, то че бы с ним стало? Во-во! Решето сплошное! А так живет и радуется жизни. Несправедливо это!
Ветров махнул рукой:
– Да заканчивай ты базар ненужный, Коль!
Колян вздохнул:
– Вот так всегда! Ты меня и в армии постоянно осаживал: это не делай, то не делай, и что за жизнь? Я, Герой России, не то чтобы «Вольво», а задрипанного «Москвича» купить не могу. По участку хулиганов гоняю. А сержант, вся заслуга которого в том, что он после того боя в живых остался, сейчас шикует на иномарке с полным лопатником денег! Бог делиться велел. Вот пусть Голь и поделится. А то фраер нашелся!
В гостиную вошел бывший сержант пятой роты, а ныне преуспевающий коммерсант средней руки Михаил Гольдин. Одет он был в строгий костюм. Предупрежденный Катей о том, что у командира Ветров с Горшковым, Гольдин с ходу растопырил руки:
– Ба! Братва! Привет! Сколько лет, сколько зим!
Николай взглянул на сержанта:
– Здорово, Голь! Твоя тачила под окном парится?
Гольдин довольно улыбнулся:
– Моя! Нравится?
Горшков кивнул:
– Не то слово, Миша. Один вопрос только имеется: на какие шиши ты приобрел эту иномарку? Неужели спекуляция шмотками дает такой навар? Или ты, кроме шмоток, еще чем промышляешь, более доходным?
