– Для этого стрелкам надо в бункер сунуться, хотя бы на секунды!
– А если дым пустят?
– Чего, Костя, гадать? Давай лучше внимательней за входом следить, а то пропустим трубу, тогда нам конец!
И бандиты действительно, получив существенный отпор, а также сообщение из подземелья, что наступление штурмовых групп в подземных ходах остановлено огнем заградительных огневых точек, готовили гранатометную атаку, как просчитывал Костя, с применением дымовых шашек, обеспечивающих спуск стрелков с трубами в бункер. Причем гранатометная атака готовилась не только с фронта, но и в подземных ходах, к лесным входам в которые уже направились боевики с гранатометами. Скорее всего, бандитам удалось бы этой атакой уничтожить малые обороняющиеся силы, но в это время из леса, со стороны села Лебеда, по бандитам неожиданно был открыт мощный огонь. Группа капитана Алимова наконец вышла на рубеж действия и повела свою атаку, проведя прицельный залп по бандитам, находящимся на открытой местности. Учли спецназовцы и наличие огневых точек в блиндажах. Укрытия боевиков подверглись огнеметному обстрелу. Столь неожиданное и мощное нападение с фланга практически уничтожило более половины группировки бандитов, находящихся на открытой местности, в первую очередь группы у входа в главный блиндаж и у лазов в подземные ходы. Гранатометчики противника полегли одними из первых. Свою пулю получил и полевой командир, взявший на себя руководство действиями банды. Но хуже всех пришлось боевикам, оставшимся в укрытиях по периметру лагеря. Огнеметчики штурмовой группы отряда спецназа «Удар», применив системы «шмель», нанесли удар по всем укрытиям. Бандиты, кто не погиб сразу, выскакивали наружу пылающими факелами, крича от боли и безумного страха. Но стрелки Алимова быстро обрывали эти дикие, нечеловеческие вопли!
Часть банды, человек в шестьдесят, рванула в лес, на запад. Спецназ не стал их преследовать. И на это у Алимова были причины. Его главной задачей являлось прикрыть группу Горшкова и разблокировать ее. К чему спецназовцы и приступили, одновременно зачищая весь лагерь.
Пулеметная очередь Гольдина стихла. В левом подземном лабиринте либо атака сорвана, либо сержант расстрелял все патроны. Думать о том, что Михаила завалили, не хотелось. Николай, беспокоясь за судьбу друга, вызвал Гольдина по рации:
– Голь! Ответь!
Молчание! Николай повторил:
– Голь, прошу, ответь! Ты живой, Миша?
И тут в ответ:
– Ну, чего разорался? Не до тебя тут! Духов в тоннеле немерено, но хорошо, что хоть скопом не прут!
– А ты чего, мать твою, сразу не ответил, а?
– Что, испугался?
– Да чего мне бояться?
– Как чего? Если меня завалят, кто ж вас от бандюков с левого хода защитит? Дух святой?
Николай хотел бросить крепкое словечко, но сдержался, спросив:
– Сколько патронов осталось?
– Нисколько! Один в кармане носил, так его сейчас и зарядил! Все, Колян! Хана боеприпасам. Ну, еще гранаты! Но мне кажется, духи сами какую-то подлянку готовят и на прямой штурм не пойдут!
– Считаешь, лупанут из гранатометов?
– Ага! А что им еще делать?
– Тогда уходи в отсек!
– Не могу. Пытался. Снайпер, сука, откуда-то из глубины бьет! Только высунулся из-за бревна, так он мне чуть ухо не срезал, козел. Так что отойти не могу, разве на тот свет?
Колян воскликнул:
– Ты мне это брось!
– Чего бросать-то, Колян? Отбросался, кажись! Но хорош болтать, покурю лучше!
Гольдин отключил рацию.
Николай выругался:
– Ну еж твою за ногу. Что же придумать? Нельзя же Мишку там оставлять! Хотя бы в отсек вытащить.
Константин оттолкнулся от стены:
– Ты вот что, Колян, держи мой магазин, а я в ход пойду. У Доронина ведь пистолет? Вот «ПМ» возьму и пойду. Отвлеку на себя снайпера, глядишь, Голь и проскочит!
– Обоих вас грохнут, Костя!
– Но не оставлять же Мишку!
Колян вздохнул:
– Ладно, иди!
В это время прекратилась стрельба и в ходе, прикрываемом разведчиками. Тоже патроны кончились? Довоевались! Но где же Юнус, матери его сто лет жизни!
И Алимов словно услышал возглас отчаяния Горшкова. Рация Николая издала сигнал вызова. Николай
