— Сладкая, терпение есть добродетель!
— Не хочу добродетели!
— Тогда ты попала в нужное место. Я имею дело только с грехами.
Она коснулась губами его пальца, затем неожиданно лизнула его и улыбнулась.
Улыбкой сирены. Рой замер. Прикосновение ее губ, жаркое и бесстыдное, распутное и нежное, заставляло сердце биться в сто раз сильнее, кровь — закипать в жилах, а тело… тело молило о близости…
Ее губы коснулись его пальца… Что будет, если они коснутся другой части его горящего тела?
Наверное, есть люди, способные успешно сопротивляться голосу плоти. Наверное, есть люди, способные спокойно переживать подобные приключения. Рой был не из них. Он не стал сопротивляться природе.
Его губы приникли к нежным губам, пахнущим земляникой. Их языки сплелись, тела напряглись, и уже через мгновение из груди девушки вырвался стон. Может ли мужчина устоять против такого стона?
Рой не мог.
Поцелуи становились все яростнее, кровь билась в ушах громким набатом, наполняла тела легкостью, заставляла улетать в небеса…
Он был взрослым мужчиной. Он знал женщин. Он знал страсть.
И все же сейчас он стал мальчишкой. Никогда еще желание плоти не смешивалось в его душе с такой нежной сладостью, с таким священным трепетом, с такой жаждой отдавать и брать, умирать и возрождаться, дарить и принимать в дар…
Не каждый день влюбляешься в фею!
3
— Люби меня!
Он замер, не в силах шевельнуться и не в силах остановиться. Шепот девушки проник в самую душу, расплавил мышцы, наполнив их жидким золотом страсти. Голос рассудка и чувство долга слабенько причитали на самом дне сознания, нудно уговаривая не поддаваться, однако голос сердца звучал куда громче.
Этот голос пел победную песню о том, что вся его предыдущая жизнь была только скучной прелюдией к этой встрече. О том, что только теперь его существование обрело смысл. Только рядом с этой маленькой, хрупкой, похожей на эльфа девушкой он, Рой Доннери, наконец-то обретет самого себя.
— Я хочу запомнить это, Рой! Только это. Остальное не имеет значения.
— Сестренка, но ведь это…
— Мне неважно, Рой. Здесь и сейчас. Вот главное.
— Что ж, тогда не будем тратить время.
Он подхватил ее на руки, и девушка прильнула к нему, вся дрожа от нетерпения и возбуждения. Рой плечом толкнул дверь спальни, в несколько шагов преодолел расстояние до постели и бережно опустил свою ношу на нее.
Он нетерпеливо развязал пояс халата, очень медленно раздвинул мягкую ткань и замер, любуясь обнаженным телом девушки.
Ее кожа была белее мрамора, словно светилась в темноте, манила прикоснуться к ней. Девушка медленно закинула руки за голову и прикрыла глаза. Только легкий румянец на точеных скулах, да прерывистое дыхание выдавали ее волнение. Рой пожирал ее глазами. Никогда в жизни он никого не хотел с такой силой и страстью, как эту маленькую незнакомку без имени.
Его руки медленно заскользили по ее телу — от щеки, вниз по нежной шее, точеным плечам, маленькой высокой груди, нежному соску…
— Ты само совершенство…
— Неправда!
— Я знаю, что говорю. Я умею ценить красоту, и уж если говорю, что ты совершенство, значит, это так и есть.
Его пальцы опускались все ниже, ловя трепет нежного тела. С минуту он нежно ласкал ее бедра, а затем склонился, целуя ее грудь, и одновременно коснулся рукой самого укромного местечка женского тела. Дыхание девушки стало хриплым, а из горла вырвался стон. Она напряглась под его руками, но он успокаивал ее поцелуями. И словами — бессвязными, жаркими, бесстыдными и прекрасными.
— Сейчас ты все вспомнишь, не бойся…
— Не думаю, что это было мне знакомо…
— Расслабься, сладкая. Это как езда на велосипеде. Раз научился — никогда не забудешь.
— Рой!
— Тихо, маленькая…
И вновь его губы ласкали ее груди. Маленькие нежные бутоны сосков каменели под ласками его языка. Сильные пальцы бережно и умело доводили девушку до наивысшей точки блаженства, не позволяя, однако, взорваться раньше времени. Между тем, самому Рою это стоило громадных усилий. Возбужденная плоть требовала близости, каждое прикосновение одежды причиняло боль, и наконец он стал судорожно срывать с себя рубашку и джинсы, путаясь в пуговицах, проклиная дурацкие трусы, потом отшвырнул всю одежду куда-то в угол комнаты и вновь вернулся к своей прекрасной незнакомке. Что-то странное засветилось в потемневших от страсти голубых глазах девушки. Вполне можно было предположить, что она впервые видит обнаженного и возбужденного мужчину. Роя это встревожило, но лишь на секунду, а потом могучая волна необузданного желания затопила его разум и волю. И вновь губы целовали, пальцы ласкали, тела плавились в общем горниле страсти, и теперь уже сам Рой не сдержал блаженного вскрика, когда тонкие пальчики скользнули по его бедрам и коснулись его плоти, нежно поглаживая ее, словно впервые исследуя…
— Сладкая…
— Ты такой… нежный… Не думала, что мужчина способен быть таким мягким и таким жестким одновременно… Рой…
— Сладкая… я боюсь не выдержать этого… Тогда я просто взорвусь!
— Что ж, будет на что посмотреть…
— Я предпочитаю, чтобы ты это почувствовала…
И он снова принялся ласкать ее, доводя до экстаза и удерживая на самой грани. И лишь когда она с криком выгнулась в его объятиях, он вошел в нее, восторгаясь и ужасаясь тому, какая она маленькая и хрупкая, боясь причинить ей боль и мечтая подарить блаженство, готовый брать и отдавать, счастливый и бездумный, как человек, впервые познавший сладость любви…
Он что-то почувствовал и готов был остановиться, даже если бы это усилие убило его, но девушка в тот же самый миг обхватила его бедра ногами и с неожиданной силой притянула Роя к себе. В яркой вспышке страсти, словно в ядерном взрыве, исчезло все, что связывало их с внешним миром, больше не надо было сдерживать себя, и их тела бились уже в едином ритме, уносясь куда-то, где не было ни времени, ни пространства, ни имен, ни других людей, только тьма, звезды и ослепительный свет сверхновой…
А потом они лежали, остывая, и по горячей щеке девушки сползла одинокая слезинка — вниз, туда, где устало и нежно улыбались алые губы, припухшие от его поцелуев.
— Спасибо…
— Спасибо тебе…
— Я никогда этого не забуду…
— Тогда оставь время и для других воспоминаний. Отдохни немного, Огонек, потому что, клянусь, силы тебе еще понадобятся.
Ему тоже необходимы были силы. После такой любви Роя потянуло в какой-то неодолимый, блаженный сон, он притянул к себе девушку и только сонно улыбнулся, расслышав ее слова:
— Спокойной ночи… Прекрасный Принц!
