тысячерублевку, он тут же куда-то исчез, а Лилия Станиславовна выйдя с Таисией на улицу, принялась звонить своему покровителю. Набрав номер Михаила Никифоровича, она долго ждала ответа, пока тот соблаговолит отозваться. Как оказалось, Никифорыч был не в настроении, но выслушал Лилию Станиславовну до конца, и когда она закончила, сказал:
– Конечно, я тебе помогу, – пообещал всесильный Михаил Никифорович и поинтересовался: – Ты где сейчас находишься?
Лилия Станиславовна объяснила, что вместе с ней домработница, которая в курсе ее дел, и находятся они возле Ярославского вокзала.
– А она еще нужна тебе, эта домработница? – поинтересовался Михаил Никифорович, кажется, намекая на то, что иногда даже от слишком хорошей домработницы лучше вовремя избавиться.
Но Лилия Станиславовна была другого мнения насчет Таисии. К тому же после бегства Костика и потери дочери она оставалась единственным человеком, к которому Лилия Станиславовна испытывала гораздо большее чувство, чем просто доверие. Обернувшись, посмотрела на Таисию. Та как верный пес стояла рядом и только крутила головой по сторонам, высматривая своими хищными глазами зазевавшихся лопухов, у которых можно спереть сумку или чемодан. Лилия Станиславовна вздохнула и сказала:
– Я к ней слишком привыкла.
– Только и всего лишь? – в трубке послышалось что-то напоминающее насмешку, потом чуть хрипловатый уверенный голос произнес: – Хорошо. Оставайся там и никуда не уходи. Сейчас подъедет красный с тонированными стеклами микроавтобус, – Михаил Никифорович назвал номер микроавтобуса и добавил под конец: – Залезайте в него и вас доставят на мою загородную дачу. Поживете пока там, В городе вам лучше пока не светиться. – И отключил телефон.
Лилия Станиславовна даже не успела поблагодарить, как в трубке послышались короткие гудки. «Ладно, – решила она. – При встрече скажу ему спасибо». Хотя была уверена, что тут одним спасибо не отделаешься. Как-то раз ее всесильный покровитель проболтался, что изо всех женщин которые у него были, она нравится ему больше: ее стройные ноги, отменная фигура, и еще много чего такого, о чем он тогда не поскупился на похвалу. Но встречались они не так часто. Михаил Никифорович отнюдь не был боязливым человеком, но остерегался подмочить репутацию, говоря, что человек его положения не должен привлекать внимания окружающих тем, что имеет самую красивую женщину. Сказанное им, забавляло Лилию Станиславовну и не более. Что касаемо ее репутации – она человек маленький и не замужем. Подумаешь, раз, другой переспит с ним. Зато попользоваться привилегиями Михаила Никифоровича могла сполна. Необходимые документы на детей, которыми снабжал покровитель, были в высшей степени надежными, и потому ее бизнес процветал до того момента, пока они с Костиком не споткнулись на Ксении.
Поговорив с Михаилом Никифоровичем по мобильнику, Лилия Станиславовна достала из кармана другую трубку. Проверила, работает ли, позвонив с нее на свой телефон. Время еще было и она объяснила Таисии, какую кнопку надо было нажать, чтобы телефон заработал, а сигнал пошел на ее трубку.
Таисия замыкала, давая понять, что все равно ничего не сможет сказать.
– Зато я буду слышать все, что с тобой происходит, – сказала ей Лилия Станиславовна, решив подстраховаться. – И мне так будет спокойней.
Таисия в ответ кивнула, рассматривая новенькую трубку сотового телефона. Минут через десять подъехал красный микроавтобус с тонированными стеклами и остановился на противоположной стороне улицы. Увидев его, Лилия Станиславовна сказала:
– Ну вот, нам, кажется, уже пора. Спрячь трубку понадежней, чтобы никто не нашел. Достанешь, когда надо будет.
Таисия изобразила на лице удивление, не поняла, неужели их будут обыскивать. Хотела, чтобы Квинт объяснила, но та сказала:
– Пошли. Нас уже ждут.
Михаил Никифорович остался крайне недоволен разговором со своей любовницей. Отключив телефон, швырнул его о спинку кожаного дивана. Присутствовавший при этом его личный охранник, ни проронил ни слова. Хотя в последнее время ему частенько приходится видеть своего шефа раздраженным. Видно не совсем хорошо у того идут дела. А может быть, тут что-то другое. Но он всего лишь охранник, должен охранять и не задавать лишних вопросов. И потому он сидел на стуле, молча наблюдая за нервозностью хозяина.
Михаил Никифорович достал из бара, размещенного в огромном шкафу из мореного дуба, бутылку коньяка и налив себе рюмочку, сказал, обращаясь к охраннику:
– Вот Олег. Мало того, что все бабы стервы, так они еще и дуры. И вот лишний пример тому, – указал он на трубку мобильника, по которому только что разговаривал с Лилией Станиславовной. – Сколько раз я предупреждал эту дуру, чтобы она была осторожней. Так нет же. Она все равно вляпалась. А все почему? – спросил он.
Сидевший охранник хотел встать, но Михаил Никифорович махнул рукой, чтобы тот сидел, и пройдясь по комнате с рюмкой коньяка в руке, продолжил:
– Потому что самонадеянность подвела. И вот к чему это привело. Если ее возьмут, то где гарантия, что она не расколется. А мне бы очень не хотелось, чтобы моя фамилия фигурировала в милицейских сводках. Надеюсь, ты меня понимаешь? – спросил он, остановившись напротив охранника и заглядывая тому в глаза.
Охранник поднялся со стула.
– Не беспокойтесь. Я все сделаю, чтобы ваша репутация не пострадала, – пообещал он, получив в качестве одобрения благосклонный кивок хозяина.
Михаил Никифорович выпил свой коньяк, и невесело усмехнувшись, сказал:
– Я к ней привык, но иногда приходится расставаться со своими привычками.
Стоящий напротив него огромного роста верзила с каменным выражением лица причмокнул, как видно этим хотел выразить сочувствие. Он знал, какие трепетные чувства испытывал его хозяин к этой симпатичной женщине. Красотка Лилия Станиславовна ему тоже очень нравилась. И он понимал, что сейчас происходит в душе у его шефа. Расстаться с такой красотой нелегко. Но шеф прав, когда-то надо жертвовать своей привязанностью.
– Я все понимаю. Поэтому обещаю, что смерть ее не будет мучительной.
– Надеюсь, – сказал Михаил Никифорович и отвернулся.
Будучи человеком весьма исполнительным, верзила поспешил немедля выполнить приказание шефа и торопливо удалился из комнаты. Уже через пару минут он вышел на улицу, где возле парадного подъезда небольшого двухэтажного особняка его поджидал красный микроавтобус с тонированными стеклами. Верзила запрыгнул в него и микроавтобус на большой скорости понесся по Мясницкой улице по направлению Садового кольца. Маршрут его лежал к Ярославскому вокзалу.
Остановившись там, где было оговорено, они ждали недолго. Лилия Станиславовна с Таисией увидев красный микроавтобус, поспешили к нему. Личного охранника своего покровителя Квинт хорошо знала, поэтому ошибки быть не могло. Это именно тот микроавтобус, который был им нужен.
– Привет, Олег, – Лилия Станиславовна залезла первой и заняла одно из свободных сидений и перехватила взгляд телохранителя, который посмотрел на Таисию так, как будто прицеливался в нее выстрелить. И подозрение ее только усилилось. «Уж не затеял ли Миша против нас какую-то каверзу?» – подумала она подозрительно, при этом продолжая мило улыбаться верзиле охраннику.
Водителем микроавтобуса был парень лет двадцати пяти, щупловатый на вид, но с жилистыми руками цепкими руками. Ему как будто не было дела ни до Лилии Станиславовны, ни тем более до Таисии. Со скучным видом он таращился в боковое окно на проходивших мимо молоденьких двух девушек. При этом никаких эмоций на его лице так и не отразилось.
– Куда вы нас повезете? – не убирая с лица очаровательную улыбку, спросила Лилия Станиславовна, хотя Никифорыч уже сказал. Но подозрительность требует уточнений.
– Сразу на кладбище, – ляпнул вдруг водитель и засмеялся своей шутке.
Верзила Олег осуждающе покачал головой.
– Не обращайте внимания на придурка, – сказал он Лилии Станиславовне, на Таисию как будто не обращал внимания, словно ее и не было тут. – Это он шутит. Михаил Никифорович сказал, чтобы я отвез
