– Ты прекрасно знаешь почему! Все кончено, Джорге. Между нами все кончено уже давно.
– Но ты же вернулась на остров.
– Потому что мой отец при смерти. – Она дернула плечом, пытаясь сбросить его руку. – Оставь меня в покое, Джорге.
Но пальцы впились в ее плечо.
– Неужели ты действительно хочешь этого, Лили? Я так не думаю.
– Именно этого я хочу! И должна сказать тебе, Джорге, что я пришла сюда не одна. – Она с облегчением увидела, что Ги возвращается к столику. – Вот мой кавалер. Пожалуйста, уходи.
– Что за спешка? Предпочитаю познакомиться с человеком, который намерен занять мое место… Постой-ка. Не новый ли это пилот, а?
В этот момент Ги подошел к столу, держа в руках коктейли, и довольно хмуро взглянул на мужчину, который по-хозяйски небрежно бросил руку на плечо Лили.
– Это же мой новый пилот, – протянул Джорге нараспев. Он протянул ему руку, другую продолжая держать на плече Лили. – Может быть, мне следует представиться. Джорге Санчес.
Ги сосредоточенно и спокойно поставил на стол стаканы и пожал протянутую руку.
– Ги де Савиньи. Да, я новый пилот. Удивляюсь только, что мы не встретились раньше.
– Я очень занятой человек, де Савиньи. Надеюсь, вы тоже, потому что обслуживаете проводимые мною операции. Но, как я вижу, у вас хватает времени, чтобы развлекать Лили.
– У меня бывает свободное время, – спокойно отозвался Ги. Я познакомился с Лили, когда доставил ее сюда самолетом два дня назад.
– А-а, значит, вы знакомы с ней поверхностно. Надеюсь, ей понравился полет. Лили любит летать, не правда ли, дорогая? Среди прочего. Нам надо как-нибудь встретиться, и я расскажу о том, что любит и не любит Лили. Это может сэкономить вам время, не правда ли? Разве не здорово заранее знать о пристрастиях дамы.
– Очень любезно с вашей стороны, но, думаю, мне это не понадобится, – ровным тоном произнес Ги. – Вы собираетесь к нам присоединиться? Если так, то, может быть, я принесу вам что-нибудь выпить? – Его голос звучал спокойно, но подчеркнуто любезно, и Лили решила воспользоваться представившейся возможностью.
– Джорге как раз собирался уйти. Верно, Джорге? – Она еще раз дернула плечом, более решительно, и на этот раз Джорге отпустил ее.
– К сожалению, да. Но, надеюсь, мы встретимся опять, де Савиньи. Когда, возможно, оба будем готовы побеседовать подольше.
Он повернулся и пошел по направлению к стойке. Ги посмотрел на Лили. Ей эта сцена далась непросто, и, когда она подняла бокал, чтобы залпом допить то, что там оставалось, он заметил, что ее рука тряслась.
– Так, значит, это и есть Джорге Санчес, – произнес он задумчиво. – Не самый приятный человек из тех, которых я имел удовольствие встретить.
Лили промолчала.
– Вы в порядке? – спросил он. – Он вас расстроил?
Она кивнула, не глядя на него.
– Джорге всегда меня расстраивает. С моей стороны глупо позволять ему это.
– Может быть, хотите вернуться домой?
– Нет! – мгновенно, без раздумий отозвалась она – взвинченное состояние породило почти автоматический ответ. Нет, она не желает возвращаться домой, в гнетущую атмосферу виллы, где умирает близкий человек, а ей надо будет говорить о пустяках с Ингрид. Она не хотела остаться наедине с мыслями о признаниях, которые перевернули ее представление о мире. И еще не хотелось уходить от этого мужчины, который способен был встать между нею и Джорге. Сила и любезность Ги, а также его невовлеченность во всю эту мерзость позволяли Лили чувствовать себя в его присутствии в большей безопасности. Но в баре ей надоело. Обстановка праздности казалась ей удушающей, ненормальной, сводящей с ума и до предела напрягавшей нервы. К тому же где-то рядом продолжал оставаться Джорге. Лили не думала, что он опять будет приставать к ней в этот вечер, но ей станет спокойнее, если он окажется подальше.
– Я не хочу возвращаться домой, но не пойти ли нам… скажем, к вам домой?
– Ну, что ж… если вы этого хотите.
Она быстро поднялась, не притронувшись к свежему коктейлю, подождала, пока он торопливо выпил свой бокал. Во всем ее существе чувствовалось напряжение: в том, как она держала сумочку, крепко зажав ее под локтем, в том, как сложила руки на груди, словно хотела предохранить себя от неведомого зла. Он положил руку ей на плечо и почувствовал дрожь, прежде чем она придвинулась к нему, ища поддержки.
До самого его дома они шли молча.
– Одному Богу известно, какой у меня беспорядок, – заметил он, открывая дверь. – Я не из чистюль.
Но дом, конечно, был безупречно чистым. Горничная, которая готовила ему, приходила мыть после обеда посуду и заодно переставляла стулья, раскладывала книги, выкидывала ненужные вещи. Ги включил умело размещенные лампы, осветившие комнату мягким светом, и открыл дверцы старомодного буфета.
– Боюсь, не смогу предложить вам «Пиммс», но у меня имеется ром или коньяк.
– А джина нет?
