чувства.
— Да. Если будешь настолько глуп, чтобы настаивать.
Салек застонал от смелости своей тещи. Неужели эта женщина не может благоразумно держать свой язык за зубами? Кирен спокойно улыбнулась, глядя на его потрясенный вид. Он оказался хорошим мужем- для Гьёрсал и хорошим сыном для нее, но Салек был слишком осторожным во всем, что касалось Гавина Макамлейда. У нее же не было сомнений в своей правоте.
Она не моргнула, когда Гавин запустил свой тяжелый кубок через весь стол. И она улыбнулась, когда он поднялся и направился к лестнице. Гавин и его возлюбленная не должны разлучаться. Даже в гневе для них лучше быть вместе, чем отдельно.
Именно гнев привел Гавина к двери Риа. Он махнул рукой охраннику, который отступил в сторону при его приближении.
— Оставь нас.
— Мой л-лорд, — охранник заговорил, заикаясь, — но Салек сказал мне, что я могу покинуть этот пост только под страхом смерти.
— Если ты не оставишь нас, то ты сделаешь это под страхом смерти. И ужасной!
— Да, мой лорд. — Человек отступил подальше. Он слышал о ярости Беринхарда от некоторых из его людей, но он также слышал, что это бывало только во время сражений, когда он становился свирепым и почти безумным. Однако он не хотел испытывать на себе справедливость этого утверждения!
Гавин толкнул дверь и обнаружил, что она была заперта изнутри. Он недоуменно уставился на нее. Эта девушка слишком осмелела! Он попробовал ударить в дверь ногой и убедился, что она крепкая. Но не настолько крепкая, чтобы он не смог выбить ее из дверного проема, оставив болтаться на петлях.
Риа смотрела на него, стоя посередине комнаты. В ночной рубашке, с босыми ногами, выглядывающими из-под кружевной каймы, она была юной и ранимой. Ее волосы были заплетены в толстую косу, лежавшую на одном плече. Серебристые глаза, которые везде преследовали его, теперь вызывающе смотрели на него.
— Что ты хочешь?
— Тебя. — Это был простой и честный ответ. Он сгорал от страсти к ней, но он хотел не только ее тело. Он хотел ее сердце и душу, даже когда он сам отвратил их своими действиями.
— Нет, — спокойно ответила она. Он сделал шаг вперед, и она отступила назад. — Ты изнасилуешь меня? — Ее голос был тих.
— Никогда. — Элеонора всегда была с ним.
— Что же ты от меня хочешь? — умоляюще произнесла Риа, откликаясь на боль в его глазах и в своем сердце.
У Гавина заныло сердце при виде слез в ее глазах.
— Я не знаю, милая. — Он даже не знал, почему он здесь, кроме того, что ему крайне необходимо было увидеть ее.
Ее плечи поникли. Он не изменил своего мнения.
— И я не знаю. — Она повернулась к нему спиной, ее боль сделалась невыносимой. — Пожалуйста, оставь меня.
Несмотря на свои лучшие намерения, Гавин подошел к ней сзади, положив руки на ее узкие плечи.
— Я не могу, девушка. — Его рука нежно гладила бархатную кожу ее шеи.
Риа вздрогнула от его прикосновения, затаив дыхание. Она хотела прижаться к нему, ощутить его тело рядом со своим, но не могла ничего забыть. Поступить так — означало смириться с его планами об убийстве ее отца. Эти руки, которые она страстно желала ощутить на своей коже, скоро будут сжимать оружие, чтобы пролить кровь ее отца.
— А я не могу любить тебя, — закричала она, повернувшись к нему. Они стояли так близко, что она чувствовала его дыхание на своем лице. — Если я буду любить тебя сейчас, то я разрушу саму себя. — Его боль захлестнула ее, смешавшись с ее собственной. — Не делай этого, Гавин. Умоляю тебя.
Он не был уверен, знала ли она, к чему относились ее слова. К его рукам, которые спускались от плечей к нежным холмикам ее груди? Или к вызову, который он бросит Лаойлейну, когда тот прибудет в Чарен?
Она подняла свои руки и положила их на руки Гавина; слезы текли у нее из глаз. Она долго прижимала его ладони к своей груди, а потом отбросила его руки от себя. Он не сопротивлялся.
Глядя, как он покидал ее комнату, она молилась, чтобы для них было не поздно все исправить, чтобы хоть что-то из того, что она сказала, или что-то, что он почувствовал к ней, удержало его от безумия.
Глава 27
Риа без устали ходила по двору. Вот уже два дня, как она ждала появления своего отца. И хотя она боялась его приезда, все же мечтала, чтобы ожиданию пришел конец. Время от времени она видела, как Га-вин стоял на крепостной стене, также наблюдая и ожидая. Она знала, что он смотрел и за ней, и удивлялась, о чем он думал. Страдал ли он так же, как она?
Она заметила движение между огромными железными опорами ворот и затаила дыхание. Неужели ее отец сейчас появится? Ее ожидание закончится ли наконец? Но это приближался одинокий всадник. Разочарование оказалось острым и горьким, но в то же время она чувствовала и облегчение. Что она бы стала делать? Как смогла бы вынести боль от собственного бессилия?
Она попыталась отвлечься от саоих мыслей, отодвинуть их от себя. Беспокойство было напрасным. Она ничего не могла сделать. Фигура всадника делалась все более четкой и различимой. К своему удивлению, она увидела, что это была женщина. Неужели Беатрис осмелилась вернуться? Хуже того, может быть, Гавин теперь с радостью примет ее здесь?
Но когда стражник открыл ворота по приказу капитана, она увидела, что это была не Беатрис, Лошадь, выбивавшаяся из сил, вошла во двор и остановилась, ее бока тяжело раздувались. Лисса Макичерн соскользнула с седла, едва не рыдая от облегчения, — Я думала, что не доберусь, моя госпожа.
Риа непроизвольно поддержала ее, — Где твоя хозяйка? — резко спросила она. — Что-то случилось во время пути? Нужно ли, чтобы сэр Гавин послал людей?
— Нет, — Лисса потрясла головой, ее прелестные золотистые волосы спутались во время быстрой езды.
— Слишком поздно. Леди Беатрис мертва, и я должна увидеть сэра Гавина.
— Мертва? Но как? — задыхаясь, произнесла Риа.
— Я должна увидеться с сэром Гавином, — повторила Лисса. — Она послала меня перед смертью, на последнем дыхании.
Риа позвала на помощь, затем пошла медленнее, пока Лиссе помогали добраться до зала.
Кирен ждала с кружками пива. Она взглянула на Риа.
— Я послала за сэром Гавином, Он все утро занимался счетами.
Риа ничего не сказала. Заботы Гавина ее не касались. Пока не касались. Пока ее отец не прибыл в Чарен. И она больше не спрашивала Кирен о предвидении событий. Она застыла, услышав на лестнице шаги Гавина, и взяла себя в руки, чтобы встретить его пытливый взгляд, прежде чем он перевел его на Лиссу.
Он остановился перед ней, с сочувствием глядя на ее полубезумное лицо, — Ты здесь в безопасности.
Она недоверчиво покачала годовой:
— Сомневаюсь, что я где-нибудь буду чувствовать себя в безопасности.
— Где леди Беатрис?
