Колесо в заброшенном парке

— Может быть, он понимал, что эта Анна, так сказать, «не от мира сего»…

— Похоже. К этой кантате сохранилось описание.

— А партитура?

— Нет. Виральдини пустил ее на растопку — как Гоголь вторую часть «Мертвых душ». Беда с этими гениями — все им неймется у костерка погреться! В общем, остался только отрывок арии для сопрано с хором.

— Не густо….

— Да, не густо. Зато музыка потрясающая. «O voi che siete-e-e…», — надрывно пропел Вовка на языке, в котором смутно угадывался итальянский.

У Стаса возникло странное впечатление, как если бы «В лесу родилась елочка» исполняли на мотив «Вставай, страна огромная!»

— Ты это по нотам выучил? — съехидничал Стас. Вовка, похоже, этого не заметил.

— Нет. Мне сегодня Валерка Белунцов сыграл. Приятель… Он консерваторию окончил. А Юля, его жена, попробовала спеть. — Вовка достал диктофон. — Она вообще-то не певица, а эта… как ее… теоретик. В общем, «мьюзиколоджист», как покойный Харченко, Царствие ему Небесное. Но поет чистенько.

— В отличие от тебя.

— На себя посмотри, собака бешеная! — беззлобно огрызнулся Вовка.

— Ладно. А что сказано в описании?

Вовка перелистнул страницу распечатки.

— Тут написано, что Виральдини взял за основу текста самые спорные фрагменты из «Божественной комедии» Данте. И использовал их в отрыве от Дантовской идеи.

— Интересно. Дай-ка взглянуть. — Стас потянул распечатку на себя.

— Эй, аккуратней. Порвешь… Вот смотри — это должен петь хор.

На обратной стороне последней страницы были напечатаны строчки:

Giustizia mosse il mio Alto Fattore;
fecemi la Divina podestate,
la somma sapenza e 'l primo amore.

Ниже шел перевод:

Был справедливостью направлен мой Создатель,
Творя меня Божественною силой,
Вселенским знаньем,
Первою любовью…

— Многообещающее начало. По крайней мере, заставляет задуматься.

— А если учесть, что у Данте это надпись на вратах ада…

— М-да… Он считал кого-то «вратами ада»?

— Очень может быть.

— Ну хорошо. А дальше?

— Дальше поет сопрано.

Вовка включил диктофон. Зазвучало короткое фортепьянное вступление — рояль откликался мягко и внимательно. Потом раздался голос. Он выводил яркую щемящую мелодию:

O voi che siete in piccioletta barca,
desiderosi d'ascoltar, seguiti
dietro al mio legno che cantando varca…

О вы, в суденышке плывшие утлом,
Слушать пытаясь, стремились по глади
Вслед за лодкой моею певучей…

— Теперь вместе с сопрано должен вступить хор, — вставил Вовка. — Но Юля петь хором еще не научилась:

L'acqua ch'io prendo giаmai non si corse;
Minerva spira, e conducemi Appollo,
e nove Muse mi dimostran l'Orse…[17]

Вовка нажал «Стоп».

— Здесь партитура обрывается.

— Красивая музыка.

— Тут еще написано, что Виральдини сочинил эту мелодию в десять лет. Положил на музыку стихи своего друга, и они вместе назвали это «Роза ветров». А потом сменил текст на дантовский и обозвал «Взволнованная пятью ветрами».

— Интересно, почему именно Данте? Ведь, судя по всему, от идеи оригинала действительно ничего не осталось.

— Возможно, это относилось к Анне. Получается, что именно она «Взволнованная…»

— Взволнуешься тут… Ну-ка, дай на секунду, — пробормотал Стас, взяв у Вовки лист бумаги. — «Был справедливостью направлен мой Создатель…»

— «Творя меня Божественною силой, Вселенским знаньем, Первою любовью…», — подхватил Вовка.

— «Первою любовью…» Вовка, мне кажется, объединив несколько разнородных отрывков из Данте, он попытался что-то сказать. Возможно, оставить какую-то важную информацию. Об Анне?

— «Здесь веет Минерва, здесь власть Аполлона…» Да, это ребус. Он хотел передать какую-то информацию!

— Кому, потомкам? — Стас ухмыльнулся.

— Кто знает… — Вовка водил глазами по распечатке. — «…Кругом лишь вода, которой вверяюсь…» Интересно, что он хотел сказать словом «Вода»?

— Ладно, не мучайся. Без полной версии мы вряд ли это узнаем.

— Нет, Стас, это уже немало. У тебя ведь есть в ФСБ знакомые криптологи.

— Чтобы я пришел к ним с этой лажей?!

— От этой «лажи»… — Вовка понизил голос, — возможно, зависят судьбы многих людей. Только об этом лучше не говорить раньше времени.

— Я подумаю… — Стас как-то сразу сник. — А Виральдини этот тоже хорош! Принял сан священника, так чего было с бабой связываться? Да еще так, чтоб все знали.

— Нам ли теперь его судить… — заметил Вовка.