Выборы Масхадова совсем не устраивали Хана, а преданному ему З. Яндарбиеву пришлось уйти в политическое забвение, не смирившись с таким поворотом событий. А. Бараев был родственником и одним из сторонников З. Яндарбиева, еще когда служил в охране начальника ДГБ Гелисханова до начала войны в 1994 году, так что акции по сценарию из Кремля по захвату журналистов и иностранных специалистов происходили не без использования Ханом Яндарбиева.
Похищения людей приводили к экономической и информационной блокаде вокруг Чечни и к дестабилизации обстановки внутри нее. Впрочем, Хан искал пути влияния на Масхадова и быстро нашел их, создав «Кавказский дом», где по приказу из Кремля смог усадить за стол переговоров с одной стороны: А. Масхадова, М.Удугова и остальных, а с другой: глав Осетии, Ставропольского Края, Карачаево-Черкессии, Кабардино-Балкарии. Себе же выбрал место во главе стола и молча выслушивал дифирамбы в свою честь из уст А. Масхадова и президентов других кавказских республик.
Хану удалось организовать и открыть международный банк в Тбилиси, где присутствовали премьер-министры Турции, Грузии, кто-то из глав «Ассоциации швейцарских банков» и бывший министр финансов Франции. И еще много чего он реализовал, но воздействие на А. Масхадова, как сказано, мало могло влиять на политику в Чечне: тут прежде всего следовало найти общий язык с самыми влиятельными «полевыми командирами», а каждый из них сам считал себя не меньше, как президентом.
Вывод Масхадова на международную арену с приемами на высшем уровне, со встречей с одним из самых известных, влиятельных и авторитетных мировых политиков, в прошлом премьер-министром Англии — Маргарет Тэтчер — так же устроен Ханом по линии и с помощью СВР (службой внешней разведки) России. Известно, что интересы Тэтчер связаны с нефтяными компаниями, в коих она имеет большую долю акций и решающий голос, а те вложили большие деньги в нефть «Каспийского шельфа», и тут-то их с Ханом устремления перехлестываются. Таким образом, авторитет Маргарет Тэтчер был использован ФСБ России в своих подлых целях.
Глава 20. Бригада Нухаева в действии
Однако все эти старания Хана и все действия, предпринимаемые спецслужбами Кремля в этом направлении, от расстрела врачей «Красного креста» в Атагах группой подполковника ФСБ, так называемого халифа Адама Дениева («креститель горцев Кавказа»), захвата журналистов, похищения уполномоченого представителя президента Ельцина — Власова и полковника МВД Шпигуна, — до создания разного рода «ваххабитских школ» с целью одурачивания и влияния на молодежь, поощрявших кражу с целью выкупа людей, и прочих действий, — ничего общего не имели с учением Ваххаба, основной ветви ислама, существующей сейчас в Саудовской Аравии и призывающей не слушать разного толка учителей от религии, трактующих Коран в своих целях. Как всегда и везде, ФСБ пыталась взорвать обстановку через своих агентов, рядящихся в одежды религиозных проповедников. Уместно вспомнить так называемого муфтия Чечни — Ахмат-Хаджи Кадырова.
В Чечне Москва именно это и делала, насаждая извращенный ваххабизм с целью отвернуть от республики лицо цивилизованного мира, создать вакуум внутри и блокаду вокруг. Попытки Кремля обломились — влиять через президента Чечни на «полевых командиров», выстроив их четкое подчинение с дальнейшей реализацией своих интересов — от финансовых, лежащих в нефти Кавказа, до геополитических, с созданием стратегического плацдарма в Чечне, который всегда будет беспокоящим фактором для близлежащих Азербайджана, Грузии, стран Каспийского моря и Средней Азии.
Хан, как бы в альтернативу всему происходящему в Чечне, по заготовленной легенде должен был нести некий ореол чистоты и порядочности предпринимателя, радеющего о судьбе своего народа, умного, интеллигентного, с прекрасными манерами, ринувшегося в большую политику во имя великой цели — счастья своего народа. И, набрав на этом поприще политические дивиденды, этаким национальным героем и любимцем он должен был быть введен в окончательное правительство, сформированное по сценарию Кремля, а позже — и в авторитарное правление республики.
Вот так в России из криминального авторитета, убийцы, мафиози при желании Кремля можно сделать «хорошего политика и удачливого предпринимателя». Впрочем, тут Лубянка тонко учитывает, что мужественный человек, даже если он преступник, не претит менталитету, а даже вызывает восхищение у чеченцев, как до революции — известный абрек Зелимхан или Хасу Магомадов при советской власти. Так что личность Хана как нельзя более, казалось бы, внешне приемлема для Чечни. Но удивительно то, что страны Европы и Америка как бы напрочь лишились своих спецслужб, и не существует договоренности об обмене информации между ними и ФСБ, хотя личность Хана известна даже по публикациям криминального характера в прессе, где его не случайно иногда упоминали под кличкой «Гитлер».
Да, очень просто сей ларец открывается, и известно, что в России пресса публикует подкидываемое ФСБ, а на запад же передают якобы об отсутствии информации такого характера или даже, в поддержание разработанной «легенды», об «имевшем место» политическом преследовании в застойное время, что на самом деле — чистая ложь.
…Как уже говорилось, с начала 90-х годов приглядывать за делами в Москве Хан уполномочил Таса, и этот период отмечен самыми негативными моментами, произошедшими по воле последнего. К «рекрутированным» в его подчинение он относился лицемерно заботливо, и доброжелательно лишь до той поры, пока каждый из них не становился опасен, узнав слишком много, — невольно ознакомившись с нежелательной властям информацией, — или пока Таса не начинало пугать их дерзкое и независимое поведение, как было с чеченцами Адланом Натаевым или Усманом Адахановым (Берлинским).
Со слов Р. «Михалыча», который был близким другом Адлана, — тот поскандалил с Тасом по поводу нечистоплотности в финансовых делах последнего, высказав угрозу и напомнив, что Тас практически является никем. И что авторитет, в отличие от Хана, не представляет, а просто чересчур возомнил о себе в силу доверенных ему полномочий.
Тас испугался Адлана, зная его характер и то, с какой легкостью он нажимает на курок пистолета. Затаив злобу, Тас отдал приказ «Максу» — Максиму Лазовскому — и тот его выполнил, несмотря на очень близкие — в связи с совершаемыми неоднократно акциями по убийству неугодных власти — отношения с Адланом. Тас в узком кругу, оправдываясь, говорил, что Адлан шмальнул в его ногу, и поэтому «Макс» вынужден был застрелить его, и обезглавленный труп утопили в Ярославских болотах.
Когда же для поиска трупа и с целью мести в Москву приехал брат Адлана, эту информацию мог знать только Тас. Он-то и предупредил Макса, указав на автостоянку, где следует заранее подготовить засаду, — что и сделано было, в результате чего погибли брат Адлана, еще пара человек с обеих сторон, и от перестрелки загорелось несколько автомобилей.
Ранее уже упоминавшееся убийство дагестанских предпринимателей, решивших вклиниться в нефтяной бизнес, так же было совершено по настоянию Таса. Капитан ФСБ Макс — Максим Лазовский выступал в роли водителя, телохранителя и советчика Таса, а главной его обязанностью было принуждение предпринимателей к принятию требуемых решений в нужном направлении, с отчислением установленной суммы; разработка, подготовка и убийства неугодных. Как случилось с директором Таупсинского нефтеперерабатывающего предприятия и множеством других.
«Маратка» — Марат Васильев, что сейчас находится в заключении, сначала осуществлял поддержку «Михалычу», который якобы объявлен в федеральный розыск, хотя лишь до конца 1995 года контролировал некоторые коммерческие структуры, расположенные в «Рэдисон- Славянской». Марат с «Михалычем» ездили в Венгрию с целью осуществления поставок автомобилей в Россию, но как только до Таса дошли слова, оброненные «Михалычем» о том, что смерть Адлана НатаевалежитнаТасе, то последний вызвал Марата в офис на проспекте Вернадского, и со словами «Ты что, забыл, чему тебя обучали и к чему готовили?!», забрал его под свою команду.
Там же, в здании на 7 этаже, над «Тверьуниверсалбанком», около бывшей гостиницы «Дружба», Марата сфотографировали в специально принесенной по требованию Таса Ахмедом Мурдаловым (однокашником и односельчанином зятя Аллы Пугачевой, Руслана Байсарова) для этого случая форме старшего лейтенанта. А позже ему выдали удостоверение сотрудника ФСБ.
В дальнейшем Маратка выполнял все поручения Таса, так что за убийством крупного предпринимателя (по кличке Бендер, а по фамилии Наумов) в гостинице «Мэрриот» на Тверской, как я сказал, и прочими делами, стоит только майор ФСБ Тас — Семен Худайнатов.
В Дмитрия Наумова 23 сентября 1996 года стрелял орденоносец МВД, получивший награды в Чечне, — Кирилл Борисов (Макс Лазовский уже сидел). Стреляя сразу из двух ТТ, все пять пуль Борисов всадил Наумову в голову. А причиной убийства был невозврат Хану денег фирмой Наумова «Dimex», зарегистрированной в Италии. Эти деньги Наумов задолжал за полученные нефтепродукты.
Эта бригада, которая исполняла задания Таса по устранению неугодных, состояла из Кирилла Борисова, Алексея Сукача, Армена Шехояна и Павла Смирнова. Ими также был убит Александр Байрамов — руководитель фирмы 'Harley Enterprises', занимавшейся импортом сигарет, в основном «Парламент». Байрамов стал конкурентом (ввозом раньше занимался Погосов, человек Хана), его «поставили на счетчик», то есть предъявили ему сумму, которую он должен был уплатить, а когда он начал тянуть и скрываться, то был убит 11 июля 1997 года Борисовым и Шехояном. После каждого убийства всю бригаду отправляли «на отстой» в Чечню, в большой дом по улице Спокойной на Бароновке, где они ожидали, пока все утихнет. Соседи видели бросавшихся в глаза молодых, крепких русских парней с уверенными физиономиями, выходивших из дома, где прежде они не живали. В Чечне это не утаить, тем более — в частном секторе.
На суде все четверо ничего не сказали, так как прекрасно знали, что именно их ожидает в случае малейшей утечки информации. А так — им было обещано, что ФСБ их со временем освободит, и от заказчиков наградят премиальными.
Когда бригаду стали судить, то по вновь открывшимся обстоятельствам пытались привлечь и Максима Лазовского. Вот в этот момент, перед тем, как пришла повестка, его и устранили, расстреляв в Одинцовском районе, где Макс после освобождения купил большое домовладение. Труп положили около церкви — убив «с почетом»: все заказы Макс выполнил и никого не выдал. Он был очень предан Хану, «отмороженный» и упертый, с «подтекавшей» на религиозной теме «крышей», так как себя возомнил святым или божественно избранным. Когда его подруга посмела усомниться в последнем, то Макс прострелил ей ногу из пистолета.
В то время я знал о трех офисах, образованных ФСБ в Москве под видом фирм с непонятным родом деятельности, где на самом деле «отворачивались» средства из бюджета, отпускаемые в основном под предлогом восстановления Чечни или под выигранные многомиллионные тендеры по возведению каких-либо объектов, как, к примеру, «Торгового центра» на Манежной площади или «Нефтяного терминала» в Новороссийске. Фирмы получали субподрядный договор на поставку чего-либо или проведение каких-нибудь работ и услуг, на их счета поступали крупные транши, которые далее разными путями уводились.
Глава 21. Аферы в банках Москвы под контролем ФСБ
В 1995-96 годах я имел некоторое отношение к «Коммерческому банку социального развития», что был в 3-м Кадашевском переулке, и к «Христианскому Российскому банку», который находился за углом от «МУРа» — Петровки 38, то есть бывал с крышующими, состоявшими в одной из структур Таса. А хозяйкой обоих банков была достопримечательная Валентина Петровна Фарафонова.
Валентина Петровна представляла собой весьма занимательный экземпляр женского рода, с кубышкообразным телом, невысокого роста, и к ней вполне подходит определение, что ее «легче перешагнуть, чем обойти». Дама с умышленно подчеркнутой безвкусицей в одежде а-ля сэконд хэнд, что и в лавке какого-либо старьевщика трудно отыскать, и с вечной гирляндой тухло-красного цвета бус, подобных ушам врагов на шее дикаря-каннибала. Весь ее вид был рассчитан на то, что, встретив ее у церковной паперти, не задумываясь подадут милостыню (если ранее не обратят внимание на хитрый блеск в ее лживых глазах).
Она умудрилась опустошить до банкротства несколько кредитно- финансовых учреждений и, в том числе, банки «Горный Алтай», «КБСР», ХРБ» — и избежать больших неприятностей с правохранительными органами. С банка «Горный Алтай» она вместе с бывшим «уполномоченным представителем президента Ельцина по урегулированию осетино-ингушского конфликта» Хижой увела через офшор на Кипре несколько сот миллионов долларов из тех, что поступали на восстановление разрушенных ингушских сел в Пригородном районе, и все время валила вину на Хижу, твердя, что к ней лично в результате этой операции ничего «не пристало».
