их полномочия не ограничены.
Сидящий сзади Юрков, присвистнул от удивления.
— Хорошо устроились, ребятки, — произнес он с иронией в голосе. — Так любой дурак с преступностью бороться может. Я лишь одному удивляюсь, как они до сих пор не искоренили ее у нас в городе. Перестреляли бы всех мафиози и дело с концом.
Игорь повернулся к Мостовому и спросил:
— Исходя из того, что вы сказали, убийство Семенова и Розанова, а так же покушение на Малькова, вполне могло бы быть их рук дело.
— То есть, — сказала Ольга, — государство дало им право, а точнее лицензию на убийства, вымогательства и многие другие, волнующую душу забавы.
— К тому же, греющий карман, — добавил Игорь.
— А вот этого, — встрепенулся Мостовой, — они делать не имеют право.
— В таком случае, зачем мы здесь? — спросил Игорь, — Есть доказательства их вины, есть заявления потерпевших. Короче, есть все основания дать делу официальный ход. Передать, имеющийся в распоряжении материал, в прокуратуру и в управление собственных расследований ФСБ в Москве. Этот человек должен понести наказание за все те преступления, которые он и его подручные совершили. Убийства людей — это слишком серьезно, чтобы это дело спустили на тормозах и замяли.
— А я не верю, — вдруг рявкнул Мостовой, — я не верю в то, что Беличенко мог пойти на эти убийства. Прямых указаний на него нет. Серьезных мотивов для этого я тоже пока не вижу. Кроме этого, у меня есть личные основания в этом сомневаться. Когда-то мы вместе рисковали жизнями, я видел его в критических ситуациях, связанных с смертельным риском. Тогда этот человек вел себя не как убийца, поэтому, чтобы обвинять его я должен лично убедиться, что это не ошибка.
— Вы уверены, что это не ошибка? — спросил Игорь, после некоторой паузы. — Пойти на разговор с ним, значит раскрыть карты. Никто не знает, какие ответные действия может предпринять этот фэсбешник.
— Если кто-то сомневается или боится, — Мостовой помолчал секунду другую, оглядывая сидящих в салоне БМВ, — можете, пока еще есть время, уматывать отсюда, а я постою на свежем воздухе.
— Хватит пороть чепуху, — сказала Ольга, — если кто здесь и боится, то скорее за вас. Это вам принимать решение. И именно вы, в первую очередь, попадете под обстрел, во всех смыслах этого слова.
Больше в салоне никому говорить не хотелось. Все сидели молча и ждали, при этом каждый, видимо, думал о своем. Наконец, на щебеночной дороге появился джип черного цвета. Могучий «Форд-Бронко», мощными колесами выгребая грязь, двигался по направлению к стоящему БМВ.
— Во, — произнес Юрков, — а эти знали, где назначать встречу. На этой тачке они по любой грязи проедут.
Джип остановился сзади «БМВ», метрах в десяти. Мостовой вылез из машины и захлопнул за собой дверцу, оставаясь стоять у БМВ. Боковая дверца джипа раскрылась и из нее медленно вылез полковник Беличенко, в своем черном кашемировом пальто. Как и Мостовой, он был без шапки и весенний ветер слегка развивал его черные с сединой волосы. Оба мужчины пошли на встречу друг к другу и, поравнявшись, молча пожали друг другу руки.
— Здравствуй, Василий Семенович, — сказал Беличенко.
— Привет, Сергей Антонович, — поздоровался Мостовой.
— Зачем звал? О чем поговорить хочешь? Ты как-то туманно по телефону объяснил тему беседы.
— При нашей-то с тобой работе, — ответил Мостовой, — по телефону вообще лучше ничего не объяснять. Давно не видел тебя. Вот захотелось посмотреть, пообщаться, понять кое-что. Мы, ведь, с тобой почти не общались с тех пор, как тебя к нам в город служить перевели.
— В таком случае, зашел бы домой, посидели бы, коньячку выпили, поговорили бы по-домашнему. Мы с женой вдвоем живем, дети давно уже разъехались, кто куда.
— Лучше попить водки из тутовника. Помнишь, в Карабахе, как мы ее пили. Эту водку и айзеры и армяне любят, — вспомнил былое Мостовой.
— Я даже помню случай, когда один азербайджанец и армянин, по ночам собирались и тутовую водку глушили. А днем они, в своих отрядах, друг с другом воевали. Они до войны хорошие соседи были. Интересно, живы они сейчас или поубивали друг друга.
— Да, есть что вспомнить. Но, боюсь, разговор, у меня к тебе, Сергей Антонович, не для домашнего чаепития. Слишком уж тема важная.
Они перешли на противоположную обочину дороги и Беличенко сказал:
— Ну, слушаю тебя. Но, времени у меня не много.
— Я тоже при делах, — ответил Мостовой, — а суть дела вот в чем. Так случилось, что ко мне в руки, случайно, попали материалы, которые указывают на то, что ты со своими людьми занимаешься незаконной деятельностью, пользуясь своим служебным положением.
— Да ну, — усмехнулся Беличенко, — с каких пор вы, менты, стали следить за действиями ФСБ. Ты что ж, копаешь под меня, Василий?
— Я же сказал, что на тебя случайно вышел. Я занимался совсем другим расследованием. Но так получается, что без разговора с тобой, мне это дело не прояснить.
— О чем речь идет? — жестко спросил Беличенко.
— Не прикидывайся простачком, я ведь с офицером ФСБ говорю. Ты знаешь о чем идет речь. О твоих наездах на коммерсантов, вышибание из них денег.
— Это все? — спросил Беличенко, напряженно вглядываясь в лицо Мостового.
— Если бы, — вздохнул Мостовой и, вынув пачку сигарет, предложил Беличенко, тот взял себе сигарету.
Дав прикурить Беличенко и прикурив сам, Мостовой продолжил:
— Все дело в том, Сергей, что после твоего наезда на одну из фирм, где ты заставил подписать ее директора бумагу, несущую тому финансовые потери, у этой фирмы начались проблемы. Ее руководящий состав, стали отстреливать, как зайцев, во время охоты.
— Речь идет о Малькове и его компании? — спросил Беличенко.
— Правильно, угадал, — ответил Мостовой, — ты, в этой ситуации, действовал в пользу их конкурента — некого Сичкина, помогая тому отжать у Малькова фирму, которая раньше была их совместная. Вот и объясни мне, пожалуйста, две вещи, которые я никак не пойму. Как можно выколачивая деньги из одной частной фирмы в пользу другой, защищать интересы государства и населения от преступности. И второе, и самое главное, зачем понадобилось убивать столько людей? Неужели, для того, чтобы приструнить, поднявшее шум руководство «Малькуса»? Ведь, первый на кого подумают, в связи с этими убийствами, это на тебя, когда докажут, что это ты наезжал на «Малькус».
Беличенко, не перебивая, молча дослушал мостового до конца, потом отвернулся, разглядывая деревья рядом с дорогой. Он переваривал информацию, полученную от Мостового. Наконец, он спросил:
— Вот, что я хочу спросить тебя. Коль у тебя в руках такие факты и если они подкреплены доказательствами, то зачем мы сейчас с тобой стоим здесь и ведем беседу тет-а-тет?
Мостовой, выпустив струю дыма, сощурив глаза, устремил взгляд на своего собеседника и ответил:
— А потому, что я не верю, что убийство это твоих рук дело и хочу, чтобы ты убедил меня в этом. Я ведь все равно докопаюсь до истины.
Несколько секунд они молча смотрели другу в глаза. Наконец, Беличенко произнес:
— В общем так, можешь верить, можешь не верить — твое дело. Мне наплевать так же на то, пустишь ли ты свои доказательство вход или нет. Я расскажу лишь то, что было на самом деле.
Он помолчал некоторое время, видимо сосредотачиваясь, потом продолжил:
— Сичкина я знал давно. Он мне поставлял кое-какую информацию, но дело не в этом. Однажды, он обратился ко мне за помощью в деле, о котором ты упомянул. Меня не интересовало кто из них там был прав, а кто не прав. По мне все эти нынешние предприниматели едины. Я принял сторону Сичкина и разрешил этот конфликт в его пользу. Говорю тебе так открыто потому, что я, в случае чего, всегда докажу
