Некрасивое, тщательно накрашенное личико Карины – высшее наслаждение. Она пытается произвести хорошее впечатление. Карина волнуется, проливает вино, смущенно краснеет. Хочет нравиться собственной смерти и не имеет об этом ни малейшего представления. Как же она похожа на Туллу Ларсен...
Марина увидела альбом Эдварда Мунка в его мастерской. И не встала с кресла, пока не рассмотрела каждую работу.
– Как больно, – шептала она, приглаживая короткие волосы. – Как он мучился и страдал. И как он талантлив.
Антон прекрасно понимал ее состояние. К картинам норвежского художника невозможно остаться равнодушным. Они или нравятся до комка в горле, или вызывают категорическое протестующее неприятие. Как и творчество любого гения.
Загадочная, уникальная судьба. Редкий случай – художника оценили еще при жизни, у него могло бы быть все. Лучшие дома, самые красивые женщины, слава и почести. Но Эдвард Мунк жил так, что это было сложно назвать жизнью. И писал смерть.
– Ты не понимаешь, – раздраженно заметила Марина, когда Антон рассказал ей биографию художника. – Есть люди, которым просто не дано быть счастливыми. У меня имеется своя версия на этот счет. Но ты же материалист. Что с тобой обсуждать!
Она заболела Мунком. Купила все его альбомы, какие только можно было достать. Прочитала его биографии, воспоминания современников, критические статьи. И убивая, она выискивала во Всемирной паутине женщин, напоминающих тех, которые оставили свой след в судьбе художника. Приговор Инессе вынесли темные гладкие волосы и короткие строчки: «живу с племянником». Мунк с ума сходил от своей тетки Карен... Карина внешне была точной копией женщины, изранившей Мунка в прямом смысле. Тулла Ларсен прострелила художнику кисть. Общаясь с Кариной в кафе, Антон с удивлением понял: а и характеры похожи. Вопиющая бесцеремонность в достижении своей цели. Он с трудом дождался, пока вино будет выпито и женщина продиктует свой адрес.
Карен и Туллу они нашли быстро. А вот с Дагни возникли проблемы. Возлюбленная Мунка вертела тремя влюбленными в нее мужчинами, как хотела. И в конечном итоге выбрала наиболее богатого. Но Марина искала не только девицу легкого поведения. Ей хотелось обнаружить и внешнее сходство, и похожесть характеров...
Одну из таких девушек, жадную до денег, спасла консьержка в подъезде. К другой Антон так и не подошел. Размещенное в Интернете фото совершенно не соответствовало бледной мордашке, и Марина, понаблюдав за девушкой через окно кафе, раздраженно бросила:
– Поехали, это не она...
Антон понимал, что с ним происходит что-то ненормальное. Омут затягивал все глубже и глубже. Перед глазами все время стояла Марина, убивающая, не боящаяся крови. Наслаждающая? Довольная?
– Я хочу это увидеть...
Она ничего не ответила. Антону показалось, в глазах мелькнула досада, но он не придал этому особого значения. Маринино лицо меняло выражение каждую минуту. Эту женщину невозможно понять, постичь, догнать...
В ее глазах была досада! Он это понял, когда объявление разместила девушка, похожая на Дагни как две капли воды, и Марина потребовала, чтобы Антон срочно с ней связался. Они успели ей отправить только одно письмо. Потом Антон наткнулся на статью, опубликованную на сайте газеты.
Марина оставляла у тел репродукции картин Мунка... Антон похолодел, когда прочитал, какие именно. Если альбомов Мунка выходило много, то открытки издавались один раз, и Марина просто не могла нигде купить открытку-закладку.
Антон бросился к высокой, до потолка, книжной полке и понял: она ее и не покупала. Украла из его мастерской. И альбом тоже.
Досада. Тогда она смотрела с досадой, потому что не хотела, чтобы он видел, как возле трупа остается очередной альбом из его библиотеки. Марина что-то задумала. Подставить его? Спровоцировать? Засадить в тюрьму?!
При мысли о тюрьме руки задрожали. Иван Андреевич. В девять таблетки, в одиннадцать инъекции. Полуторапроцентной жирности кефир и трехпроцентной – молоко. Не наоборот. Надо надеть ему теплый свитер и шерстяные носки. Купить газеты. Кто?! Кто всем этим будем заниматься? Да отец умрет сразу же, когда обо всем узнает!!!
Прочитав эти строки, Антон думал, что Марина писала о том, как обдумывает убийства, выбирает нож, замирает и предвкушает.
Теперь же они представились в совершенно новом свете.
Марина предчувствовала, что он задумает? Но ведь если бы она проявила осмотрительность, ничего бы не случилось. А сейчас выбора у него уже не осталось.
Он должен защитить отца. Иван Андреевич не перенесет подробностей произошедшего...
Теперь Антон знал об убийстве все. Это страшно. И руки дрожат, и все внутри вопит и протестует, а выхода нет. «Скорее бы все закончилось», – думал он, поднимаясь по ступенькам в ее подъезде.
Не спрашивать. Ни о чем ее не спрашивать. Иначе просто не сможет. Запутается в ее лжи, утонет в глазах, растает в нежных объятиях.
Но все же не удержался, закричал на пороге слабо освещенной свечой комнаты:
– Зачем? Зачем ты это сделала?!
Она в последний раз улыбнулась.
– Ева в конечном итоге была наказана сильнее Адама. Адам согрешил по незнанию. Ева – сознательно. Мало того, что сама яблока запретного отведала, так еще и мужа накормила. Она знала, что делает. Не могла по-другому. Или не хотела. Антон. Я старалась сделать тебе больно... Я рада, что ты пришел. Мне страшно...
Она должна была умереть. Она очень хотела жить. Она умирала медленно. Антону казалось, он никогда ее не убьет...
Когда все было кончено, он оставил у окровавленного тела репродукцию гравюры «Поцелуй смерти».
В зеркальном отражении уже не было ничего общего с его интеллигентными невыразительными чертами. Он вздрогнул, отвел взгляд. На полочке лежали ключи от квартиры Саши Сулимского...
Антон опустил их в карман и прикрыл за собой дверь.
Марина говорила: мальчик хотел ее убить. Об их романе знали все. Нож в квартире ее любовника запутает милицию...
Ему ее не хватало.
Компьютер Марины был в сети. Антон скопировал ее книгу, зашел в дневник, дописал пару строк. Все равно никто ничего не узнает. Влюбленный мальчик – хороший компьютерщик. Информация при несанкционированном включении уничтожится полностью и в считанные минуты... Потом он решил разместить на сайте знакомств объявление Марины. Пусть милиция окончательно уверится – это следующая жертва кровавого маньяка.
Михаил Сомов должен был все забыть. Прошло много лет. Они были совсем пацанами. Они оба прихватили с лекции Василия Михайловича Бубнова эти проклятые открытки-закладки и смеялись, и стыдились.
Но Сомов не забыл...
Антон шел к нему на встречу, звонил из таксофона, предлагал прогуляться и думал только об одном. Он сможет уверить однокурсника, что не имеет к этому никакого отношения.
– Понятия не имею, где эта открытка. Прошло много лет. Она затерялась, исчезла.
Михаил убеждал:
– Ты должен пойти в милицию и все рассказать. А вдруг убийца – кто-то из тех, кто вхож в твой дом. Ведь этих экземпляров – единицы. Ты можешь помочь выйти на след убийцы. А хочешь, я сам пойду в милицию? Или давай вместе сходим.
