ошибиться.
Но вот почему этот самый Клишевич соврал насчет своего образования? Он оканчивал исторический факультет БГУ. После такого, поди, человека среди ночи разбуди – он все выдаст и про Великое княжество Литовское, и про Статуты[23], и про магдебургское право[24]. Но вот Клишевич почему-то решил не афишировать свои знания и старательно притворялся полным «чайником». Почему? Он зарегистрирован как ИП, работает как таксист, а также имеет лицензию на оптово-розничную торговлю одеждой. Стесняется того, что не работает по специальности? Но ведь его работа не является чем-то постыдным или непрестижным. Как, кстати, вообще любая работа – мало ли как жизненные обстоятельства могут сложиться. Однако Клишевич тем не менее врал. По какой, интересно, причине?..
«Нет, все-таки без контроля любую стройку оставлять нельзя. А такую, как Несвижский замок, – особенно, – раздраженно рассуждал Дмитрий Шимов, пробираясь через толпу туристов. – Чем думает прораб – непонятно. И ведь видел же, что ручки на дверях покоев установили такие жизнерадостно-желтые! Да в любой строительный супермаркет сегодня зайди – там десятки моделей «под старину». Нет, надо было выбрать самые современные! И ламинат хотели на пол положить, придурки! Я уже даже не знаю, мне что, поселиться в этом Несвиже!»
Поселиться в Несвиже, как оказалось, нет никакой возможности. Более того, после звонка секретаря стало понятно, что даже планы провести здесь несколько дней, контролируя ход строительства, летят в тартарары.
Инвесторы из Объединенных Арабских Эмиратов заинтересовались предложением об участии в строительстве развлекательного комплекса под Минском.
Мингорисполком положительно решил вопрос с отводом участка земли.
Японский автомобильный концерн заинтересован в сотрудничестве по открытию представительства в Беларуси.
Значит, опять обычная круговерть: встречи, переговоры, деловые ужины.
А ведь уже – Дмитрий замедлил шаг и с удивлением осмотрелся по сторонам – да, уже наступила весна. Оказывается, вовсю цветут тюльпаны, и почки на деревьях выстрелили сочной свежей зеленью, которая, кажется, растет буквально на глазах. А какой воздух тут замечательный! Теплый, свежий, пьянящий…
Покосившись на свой серебристый автомобиль («Пежо» с номерами минского такси рядом с «Мерседесом» отсутствует), Дмитрий покачал головой и прошел мимо гостиницы.
Да пропади оно все пропадом, сколько той жизни! Можно себе позволить хотя бы небольшую прогулку? Тем более времени на спортзал все равно нет, и организм уже явно протестует против такого наплевательского к себе отношения то болями в спине, то каким-то жутким хрустом суставов.
Вообще-то, весь Несвиж быстрым шагом можно обойти минут за сорок.
Но Дмитрий не торопился. Постоял у чьего-то забора, посмотрел на оскаленную собачью морду, показывающуюся в щели между бетонной плитой и покрашенной яркой голубой краской калиткой. Собака со всхлипами быстро втягивала воздух, а потом долго раскатисто рычала. Не особо злобно, так, скорее для порядка. «Лично против тебя я ничего не имею, просто работа у меня такая», – читалось в ее умных карих глазах.
Возле следующего дома, прямо на клумбе, деловито квохтала курица. Она раскапывала землю когтистыми лапами, поднимая облачка пыли, долбила клювом по нежным цветочным росткам. Воровато оглянувшись – никто не смотрит, – Дмитрий поднял камешек и, как бывало в детстве, запустил им в глупую птицу. В поведении кур, с которыми приключается такая оказия, ровным счетом ничего не изменилось: растопырив крылья и поджав хвост, с громким квохтанием курица смешно побежала на полусогнутых лапках.
Лес, находящийся за Несвижем, чем-то напомнил Дмитрию ландшафт возле коттеджного поселка в Ратомке, где находился его особняк. Те же холмы, поросшие деревьями. Впрочем, сходство было чисто внешним. Никаких дорогих иномарок, несущихся по шоссе к «белорусской Рублевке», никаких блондинок, трясущих силиконовыми бюстами на утренней пробежке…
Он вошел в лес, зашагал по тропинке, с умилением прислушиваясь к переливчатому щебетанию птиц, любуясь сине-белыми коврами подснежников. И вдруг замедлил шаг. Как странно – между деревьями отчетливо мелькало длинное черное платье.
Прищурившись (проклятая близорукость, когда только руки дойдут заказать контактные линзы), Дмитрий пытался разглядеть словно бы проходившую через стволы тонкую женскую фигуру.
И в этот же момент солнечные лучи пробились через густые шапки кроны, осветили мелькающее то тут, то там черное одеяние, забранные в высокую прическу светлые волосы. Удалось рассмотреть даже глаза, огромные, светло-голубые, потусторонние.
Неожиданно для самого себя Дмитрий вздрогнул и испугался. Холодный пот мгновенно залил лицо…
Дожидаясь Игоря, Алеся быстро прохаживалась взад-вперед перед входом в Русский драматический театр имени Горького. Стоять на одном месте, глазея на театральную афишу или изучая виднеющиеся вдалеке белые башни тюрьмы, располагающейся в старинном замке, было совершенно невозможно. Поднявшийся прохладный ветер по-хозяйски забирался под тонкое голубое платье, темно- синий пиджачок для него тоже не являлся существенной преградой.
А в зал идти нельзя. У Игореши же билета нет, придется померзнуть.
«Не стоило мне обольщаться прогнозом погоды, – расстраивалась Алеся, цокая шпильками по асфальту. – Или синоптики что-то явно перепутали. Или весенние плюс пятнадцать от летних очень даже отличаются».
Задумавшись, она налетела на какую-то женщину и сразу же узнала в ней свою преподавательницу, читавшую на историческом факультете БГУ курс истории Беларуси.
– Здравствуйте! И вы на премьеру! – Алеся радостно заулыбалась, невольно вспоминая потрясающе увлекательные лекции.
Она уже собиралась сказать преподавательнице, что очень ей признательна, что даже теперь, через пять лет после окончания университета, те содержательные занятия остались в памяти ярким светлым пятном в череде не всегда интересных предметов.
– Знаешь, а по телевизору ты выглядела лучше, – снисходительно кивнув, отозвалась женщина.
– По телевизору? – изумленно переспросила девушка, ежась на пронизывающем ветру.
– Конечно, там же вас приоденут, накрасят. А в жизни, ты только не обижайся, на тебя посмотришь – обычная девчонка, каких много.
Алеся закусила губу. Ну да, да. Преподавательница говорит о конкурсе красоты, в котором Алесе удалось завоевать титул «вице-мисс Беларуси». Яркая лента с этой надписью до сих пор валяется где-то в шкафу. Полученные деньги – пять тысяч долларов – оказались кстати, благодаря им удалось съездить в Вильнюс, Краков и Варшаву, посмотреть эти города, игравшие значительную роль в истории родной страны. Только это и утешало в то время. От непонятной едкой зависти становилось трудно дышать. Казалось бы, победа, престижный конкурс – это только на пользу альма-матер. Тем более это ведь именно декан настоял на участии в конкурсе, так и заявил: «Алеся, страна должна знать своих красавиц!» Но после неплохого результата поздравления со стороны подруг и преподавателей были неискренними и формальными. Девчонки дулись безо всякой причины, а на зачетах и экзаменах педагоги засуживали так, что, если бы не безукоризненные знания, не видать бы красного диплома как своих ушей. А эта преподавательница читала лекции на первом-втором курсе. Конкурс проводился уже почти перед окончанием вуза. У этой женщины просто не было возможности тогда прыснуть ядом: не столкнулась с объектом жгучей ненависти в коридорах факультета. Но вот, пожалуйста. Случайная встреча, через сто лет, когда и конкурс, и победа в нем уже совершенно забылись. И все-таки получи, деточка, по полной программе…
Алеся растерянно смотрела на искаженное злобой лицо преподавательницы.
Господи, да ведь ей уже так много лет! Женщина в любом возрасте может выглядеть привлекательной, но это катастрофически не тот случай: и лицо в морщинах, и прическа неудачная, и фигура «поплыла», а умения скрывать это одеждой нет. И кого она пытается критиковать? Девушку, которая двух шагов не может ступить, чтобы не получить приглашение от парня выпить чашечку кофе? И которой, кстати, всегда наплевать и на эти приглашения, и на собственную красоту, потому что родители воспитали совершенно правильно, с детских лет заложили: самое главное в человеке не внешность – душа!
