Я краем уха слушаю разглагольствования Андрея, стараюсь не отдавить ему ноги и при этом перемигиваюсь с Лериком и Светусиком. Ярко накрашенные, разодетые в блестящие переливающиеся одежки, они кружатся в объятиях бочкообразных стареньких бюргеров. И, кажется, вызывают неожиданно ревнивые взгляды сидящих за столиком у танцпола Сергея-Толстого и Сергея-Лысого. Да, точно: ребята накачиваются виски и ревниво поглядывают на девиц. «Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки», – говорит в таких случаях мой сосед по кабинету Витя. И, хлебнув из металлической фляжечки (елки-палки, как жаль мужика, после развода все чаще прикладывается к бутылке), отирает губы, карабкается на стул, достает со шкафа дамскую голову с блондинистыми кудрями. Не знаю, у какого манекена он ее отвинтил, не признается. Говорит только, что это его любимая женщина, блондинка с голубыми глазами и губками бантиком, которая никогда не предаст, будет любить вечно. Иногда он гуляет с этой головой профессора Барби по длинным тускло освещенным коридорам морга. Зрелище, надо признаться, не для слабонервных. Как-то раз, завидев Витю, совершающего променад в обществе златокудрой любимой, молоденькая следачка даже шахнулась в обморок. Ее, конечно, откачали, радостно отметили целостность костей черепа и отсутствие необходимости возложения следовательского бренного тела на секционный стол. «Весело у вас тут», – простонала, придя в себя, девица. По слухам, больше ее в наших коридорах никогда не видели. Между прочим, барышня многое потеряла. Витя – он такой, с ним никогда не бывает скучно. То он затарится в секс-шопе длинными черными плетками и непонятно какого лешего начинает их развешивать по стенам кабинета (сдираю эту гадость и начинаю гонять соседушку по моргу с гневными воплями: лучше бы денег на приют для собак дал, чем всякое дерьмо покупать!), то принесет на работу американских белок. Белки симпатичные, пушистенькие, что-то друг у друга в головах все время выщелкивают (робко и наивно надеюсь, не блох). Обманчивая трогательность – звери как терминаторы, за ночь умудряются разгрызть клетку, превратить в труху ножки Витиного стула и зашиться в угол возле двери. Только я с утра пораньше появляюсь на пороге – сумасшедшие звери, истомившись, устремляются на свободу. В общем, фраза «с утра белочку ловят» – это точно про нас. Белку-пацана Мишу, как правило, удается поймать сразу, парень он не вредный. Белка-девица Маша в руки не дается, верещит и кусается. Витя им уже третью или четвертую клетку покупает. Как они прогрызают стальные прутья – не имею ни малейшего понятия… Но это я к чему. Как уверяет мой болезный сосед по кабинету, не бывает некрасивых женщин – бывает мало водки. Или виски – как в этом конкретном случае. Комплект Сергеев, тяжело дыша, смотрит на девиц с максимальной страстностью, на которые способны расфокусированные алкоголем глаза. Лерик и Светусик – стопроцентные Ванги: когда дело касается умозаключений мужика – это явно просекают и с преувеличенной страстностью лапают бюргеров за мощные массивные затылки. Факт: нет места жалости в отверженном женском сердце. Торжествуют сияющие глаза честных тружениц ведра и тряпки: все-все, мальчики, поезд ушел, наше вам с кисточкой. На раскрасневшихся лицах немцев, пребывающих насчет этих страстей в блаженном неведении, тоже лоснится радость. Наверное, даже в их престарелых снах им уже давно не являлись столь юные симпатичные девы. Вижу, у одного из немецких старичков радикулит, он явно еле переставляет ноги – и все равно норовит стиснуть плохо гнущимися пальцами с распухшими суставами вертлявую задницу Лерика. Ох, мужчина – на смертном одре такое вытворять, вы бы постыдились…
Через шум музыки очередной стихотворный экзерсис Ванессы не слышен. Кино без звука: размахивает руками в центре танцпола, шевелятся губы, горят глаза. Уже патология какая-то – постоянно притягивать к себе внимание. Может, репетировать надо все-таки на репетициях? А не веселить весь отель! Причем девушка же явно мешает другим отдыхать – вон от нее спешно ретировалась элегантная пара, подозреваю, французов. По-моему, Ванесса уже начинает переигрывать, привлекать к себе излишнее внимание. А если это происходит по каким-то иным причинам? Актриса ведь красива, но, похоже, одинока. Во всяком случае, обручального кольца на пальце нет, а пора бы, девушка созрела, еще пару лет увлеченно поработает – и мужа себе в доме престарелых будет подыскивать, возрастной ценз у подходящих холостяков – нимфеточно-лолитный, хотя из самих уже труха сыплется. Впрочем, на такие стишки если кто и поведется – то явный псих. Или бюргер, который по-нашему не шпрехает. Впрочем, пусть славит Дитриха, чем громче, тем лучше. Так ему и надо, коварному предателю.
– Наташа, а давайте сбежим отсюда. Здесь душно, шумно. И вообще…
Что вообще?
Клин клином?
Мальчик, идея в принципе хороша. Только вот объект для ее реализации не очень. Ты же мне в сыновья годишься! Я просто тобой любуюсь, как любуются красотой моря или цветов – не более того, с искренним восторгом и совершенно безо всяких горизонтальных намерений.
– Неужели вам не жарко? Давайте пройдемся. Только на пляж, – в прохладных аквамариновых глазах запрыгали чертики, – мы больше не пойдем. Не люблю мешать в таких ситуациях. А вы?..
Мне кажется, формально он не говорит ничего пошлого. Только вот его красивое лицо – темнеющие глаза, чуть улыбающиеся губы – пошлят и похабничают.
Я бы с удовольствием впечатала ладонь в смуглую небритую щеку. Но придется отказать себе в этой радости, похоже, у него это без злого умысла, просто нервное. Ох, тяжело жить особам вроде меня, с врожденным гуманизмом повышенной концентрации!
Продолжает обволакивать меня своим чуть хрипловатым голосом:
– Давайте возьмем бутылку вина и посидим в вашем номере… Всего лишь поговорим. Там это удобнее, чем здесь, перекрикивая музыку. Но если вы очень устали – могу вас просто проводить. Время уже позднее, не хотелось бы навязываться.
Что ж, согласна.
Уболтал.
В конце концов, человеколюбие не позволяет мне оставить мальчика в компании раскидистых ветвистых рогов. А в случае излишнего интереса красавчика (как-то он все-таки слишком нежно улыбается) я успею удрать через балкон к бюргеру, постоянно массирующему свой детородный орган. Шило на мыло, конечно, но разве все происходящее в жизни имеет хоть какое-то отношение к логике?..
Я уже говорила: Андрей похож на француза, тот же самый небрежно- изящный, чуть порочный типаж. Он напоминает вдруг оказавшегося рядом настоящего парижанина или в крайнем случае европейского актера из французского фильма. И еще, оказывается, прекрасно умеет все вокруг себя превращать в неожиданные красивые декорации.
Свет в ванной выключен. Я лежу в плотных хлопьях белоснежной, пахнущей клубникой пены, смотрю на расставленные вдоль раковины круглые свечи, пью потрясающее сладкое вино. И с удивленным удовольствием понимаю – во всем этом нет ничего пошлого или вульгарного. С таким кайфом, безо всяких задних мыслей, я могла бы, валяясь в пене, болтать со своей старой приятельницей.
О да, теперь я точно верю, что семейный бизнес Яковлевых успешен. В Андрее столько такта, понимания, обходительности! Наверное, столкнувшись с таким прекрасным к себе отношением единожды, не продолжать общения просто невозможно! Он опять меня по-настоящему удивил. Я ждала наконец-таки болезненных откровений, снова мысленно перетасовывала колоду утешительных фраз – а парень заботливо предложил, пока он будет ходить в бар за вином… сбросить тесные туфли, снять макияж и забраться в ванну!
Ну счас, умный, понимаешь, выискался! Я тута в ванне буду лежать, расслабляться. А вы придете, начнете руки распускать, и бегай потом от вас. Фигушки, я грамотная, меня на козе не объедешь!
Улыбнувшись, Яковлев ушел, чтобы через пять минут вернуться с флаконом пены, упаковкой свечей и прозрачной коробкой, наполненной разноцветными небольшими шариками ароматизированной соли.
– Если хотите, я могу помочь вам даже смыть тушь. Вероника, когда устает, меня иногда просит, я умею. И массаж, немного, – его пальцы уже энергично сжимают мои плечи, – да, здесь чуть зажато. Ого, а тут как мышцы передавлены! Девушка, да вам надо курс массажа пройти! Если на общий времени нет, то хотя бы массаж спины поделайте, не ленитесь!
Интересно, от обращения «девушка» тащусь только я, бабушка со стажем? Или подобная мелочь тонизирует любую барышню после тридцати?
Прикосновения Андрея были какими-то отеческими, заботливыми, родственными. Или дружескими, подруга иногда по моей просьбе именно так разминает мне спинку. От этого вдруг сделалось легко-легко на душе. Мне стало казаться, что я знаю этого мужчину сто лет, он мой старый приятель, я могу ему доверять.
