– Что-то ты сейчас весьма уверенно расписываешь действия русичей. Почему же ты их не разгадал?
– Я это понял, когда ознакомился с этой статьей. – Моложавый военный кивнул головой в сторону газеты.
– Уважаемый Чэнь Шуйбян, – председатель Национального собрания Китая повернул голову к другому человеку в военной форме, – чем нам может грозить то, что русичи первыми проникнут в гиперпространство?
– Уважаемый господин председатель, чтобы правильно и всесторонне ответить на ваш вопрос, необходимо знать, что подтолкнуло русичей к этому. Как известно, Запад и русичи потерпели полное фиаско при попытках проникнуть в гиперпространство, полагаясь лишь на свою техническую мощь и знания. И если русичи вновь уповают на это, то их попытка обречена на неудачу. – Второй военный был стариком. Форма на его полной невысокой фигуре сидела мешковато. Глубокие и частые морщины избороздили его лицо. Крупная голова была абсолютно лысой, усыпанной старческими пигментными пятнами.
– Ху Цзиньтао, ты, конечно, не сможешь предоставить уважаемому Чэнь Шуйбяню необходимую информацию? – Тон вопроса скорее был утверждающий.
Моложавый военный побледнел еще больше:
– Нет, товарищ председатель.
B кабинете воцарилась напряженная тишина.
– Товарищ Ли Чжаосин, – прервал ее старик, – в газете не говорится, что русичи готовят пилотируемый полет в гиперпространство. А без человека это наверняка обречено на неудачу.
– Я ценю, что столь уважаемый и известный человек, как вы, пытается защитить своего младшего товарища. Но товарищ Ху Цзиньтао допустил ошибки. А так как пост, который он занимает, очень высок и ответствен, то и вред, нанесенный нашей стране, вследствие его ошибок, тоже велик.
– Я готов понести любое наказание за свои ошибки, – тут же твердо отчеканил бледный Ху Цзиньтао, сидящий словно по стойке «смирно» – не касаясь спиной спинки стула – и неподвижно смотрящий перед собой.
– Это похвально, что товарищ Ху Цзиньтао осознает свои ошибки, но я вас вызвал не для того, чтобы определять степень вины и наказание. – Ли Чжаосин сделал паузу и обвел взглядом неподвижных, словно каменные статуи, военных. – Я вас собрал для того, чтобы решить, вносить ли нам коррективы в нашу программу запуска гиперпространственного корабля «Путь к Дао». А степень вины и меру наказания можно определить и позднее, – через паузу добавил он.
– Я уже сказал, товарищ председатель, что если русичи готовят беспилотный пуск, то они обречены на неудачу.
– А если не так? Американцы могли или не знать, или скрыть эту информацию. Допустим, русичи готовят пилотируемый полет. Что по этому поводу думает наш уважаемый ученый Чэнь Шуйбян?
Старик в военной форме, сцепив прямо перед собой пальцы рук, несколько мгновений думал.
– Когда четыре года назад, – начал он, – я изложил свою точку зрения на проблему гииерпространства вам, уважаемый Ли Чжаосин, я был уверен, что гиперпространство – это и есть, так сказать, физическая сущность великого Дао, Всеобщего Закона и Абсолюта. И полет в гиперпространство будет первым шагом на пути слияния нашего народа с Дао и достижения истинного бессмертия. Истинного, а не мнимого, которое практикуется на Западе. И которое мудро отвергнуто нашим народом.
– А сейчас вы так не считаете, уважаемый Чэнь Шуйбян? – резко, сухо прозвучало в огромном кабинете.
Чэнь Шуйбян спокойно посмотрел в глаза председателю Национального собрания Китая и все так же неторопливо продолжил:
– Я и сейчас считаю, что гиперпространство – это материальное проявление Дао.
– Дао?
– Видите ли, уважаемый Ли, – старик мимоходом показал, что считает себя равным председателю Национального собрания многомиллиардного Китая, назвав того просто по имени, – все, что существует в этом мире, включая и американцев и все другие народы, необходимо, чтобы образовать гармонию.
– Но у них другая религия. Или вы считаете, уважаемый Чэнь Шуйбян, что их концепция сотворения мира и управления им более верна, чем наша?
– Нет, я считаю, что учение о Дао наиболее близко к истине.
– И как же эта истина отреагирует на то, что первым к ней прилетел, допустим, христианин?
– Истина, создавшая этот мир и законы этого мира, всемогущественна. А всемогущество, я думаю, снисходительно ко всему более слабому.
– То есть, уважаемый Чэнь Шуйбян, вы сейчас хотите сказать, что любая нация, представитель которой первым проникнет в гиперпространство, получит преимущество? – Вопрос был задан спокойным, почти равнодушным голосом, но казалось, в кабинете вновь сгустилась напряженная тишина.
Голос наконец заговорившего Чэнь Шуйбяня словно пробивался сквозь липкое, вязкое напряжение:
– Нет, товарищ председатель, я хочу сказать, если человек, попавший в гиперпространство… точнее, прикоснувшийся к Великому Дао, не будет отвечать его требованиям, то Дао просто отправит его обратно в этот мир, – быстро, взволнованно, горячо закончил ответ Чэнь Шуйбян.
– Так, – через паузу проговорил Ли Чжаосин, – значит, настолько я понял из вашего ответа, если даже русичи и готовят пилотируемый полет в гиперпространство, то никаких практических результатов он им не принесет.
– Совершенно верно, товарищ Ли… – и мгновение спустя поспешно: – Чжаосин.
– Что ж, вы меня успокоили, уважаемый Чэнь Шуйбян, – хозяин кабинета улыбнулся ученому, – но это
